Начать заново (СИ) - Котова Екатерина - Страница 22

— Иди проверь, эту беспечную девицу! В вашем возрасте всегда воспринимаешь болезнь, как что-то несуразное, не стоящее внимания, а потом раз! — резко повернулась она, да так, что я вздрогнула. — И разогнуться не сможешь или еще что похуже… А потом ищи новую постоялицу. — проворчала она и я промолчала на ее 100% прагматичный подход. Действительно лучше пожертвовать лекарством в пару медяшек, чем потом привыкать к новому лицу, полному подозрительных повадок и привычек.

Снарядив железным ящичком, Борзае отправила меня к девушке.

Я постучала в дверь, но было тихо. Не слышит, что ли? Может, уснула? Я было развернулась, но услышала глухой звук, будто что-то упало. Сама не знаю почему, но повернула ручку. Дверь кабинета была чуть приоткрыта.

— Джиа? — позвала я девушку и аккуратно заглянула в маленькое помещение.

Соседка валялась на полу, полы плаща ее разошлись и на боку коричневой рубашки, заправленной в брюки. горело бурое пятно, ткань была порвана или порезана.

— Стихии! — ахнула я и бахнула железный ящичек рядом, спешно расстёгивая ее рубашку. Но девушка не пришла в себя. Я не думала, просто действовала, как когда-то на практике в лечебнице. Свежее глубокое ранение хорошо пропитало кровью ткань. Обработала края и, Слава всем Создателям этого мира, нашла заживляющую магмазь. Дорогущая, но что-нибудь придумаю потом для Борзае. Быстро наложила густую субстанцию, которая в миг стянула края. Шить я не любила, делала это из разряда вон плохо и начинать не собиралась. Лекарство было спасением и для меня, и для девушки.

Похоже Джиа лишилась сознания от боли или потери крови. Я встала и очень тупо уставилась на тело. Стоило отбуксировать ее в сторону кровати. Не бросать же соседку на холодном полу. Тут же ощутила этот пронзающий льдом сквознячок по лодыжкам. А мои ступни уже мечтали окунуться в тёплую воду или одеть шерстяные чулки. Проблема в том, что пострадавшую по-хорошему нельзя сейчас трогать. А то рана опять будет кровоточить.

Оглядела комнату в поисках подручных средств для переноски. Кровать была застелена шерстяным покрывалом и я, стянув его, постаралась аккуратно переложить туда девушку и, протирая им благо небольшую комнату, дотащила до кровати. Связав ее в узел, я как пресловутый аист, про которого в Россарии ходили абсурдные байки, что якобы птица носит младенцев, подтянула девушку с отчаянной натугой наверх.

Кто придумал эпистолярный образ, остаётся загадкой. Подозреваю, что миф сочинили, чтобы деткам не объяснять конфузные вопросы: «откуда же берутся дети?». Но кто облает столь бурной фантазией, до сих пор остается народной загадкой. Потому что я почувствовала себя пресловутой птицей, которая просто упахалась, если бы подняла ребёнка весом, как она сама. Сюр да и только.

Сделав последний рывок, угнездила девушку на центр кровати, которая даже не думала приходить в себя и хоть как-то помочь мне и себе родимой. Прислушавшись к пульсу и завернув ее в плед, я посчитала миссию выполненной и поспешила убраться из комнаты не очень-то приветливой соседки.

С наслаждением натянула шерстяные чулки и закуталась в вязанный тёплый кардиган поверх тёплого платья. И устроившись на кровати, погрузилась в розовые страдания меланхоличной девицы, которая все никак не могла определиться, хочет она быть с этим Эдвардом или нет. Книгу дала Тиль, которая романтично вздыхала о приключениях сумасбродной, истеричной девицы, которую метало из одной стороны в другую. Нет, романы — однозначно не мой жанр.

К вечеру я проголодалась и спустилась вниз, пожарив себе простенькую яичницу с серым хлебом и заварила кипрей в общем чудесном заварнике. Покрутила посуду. Глина цвета сепии с вкраплениями была невероятно гладкой и ровной. Ее хотелось касаться, оглаживать пузатые бока. Хм, что-то мне это напоминает. А когда взяла кружку и перевернула, обратила внимание, что внизу поставлено клеймо: птица в круге. И до меня дошло, что такие идеальные формы я видела в мастерской, куда Марко принёс меня на закорках.

Я сидела, помешивая в кружке медок и читала учебник гольдского языка, когда в кухню вошла бледная Джиа. Темные глаза девушки выражали странные эмоции, точно она была недовольна. Через мгновение она медленно прошла к графину и, налив полный стакан, аккуратно села напротив, выпив воду методичными глотками. Я посчитала не красивым следить за соседкой и невозмутимо продолжила мысленно повторять гольдские глаголы.

— Паршиво выглядишь. — прокомментировала она видимо следы на шее. Я подняла взгляд и спокойно ответила:

— Ты тоже. — Девушка была бледной, а ее идеальными волосами я нечаянно протерла пол. Но нынешняя ситуация меня позабавила, и я невольно улыбнулась краешком губ, на что соседка ответила тем же.

Мы помолчали, а затем она зачем-то вымолвила:

— На меня напали. — и прозвучало-то как — с претензией. Похоже она по-другому просто не умела разговаривать.

— Я ничего не спрашивала. — мирно ответила ей без каких-либо подтекстов. Не мое это дело.

— Что с твоей шеей? — спросила она через минуту не менее повелительным, но тихим голосом.

— На меня напали. — в точности скопировала ее ответ, и, встретив ее темные глаза, перелистнула страницу.

— Ясно. — ответила она, затем медленно поднялась, налила еще воды и также неспешно пошла в комнату, держась за бок, но в проеме узенькой арки остановилась. — Спасибо, Айрис. — поблагодарила и, не дожидаясь ответа, скрылась на лестнице. Как-то оценивать эту ситуацию я отказалась.

А через четверть часа вернулась Тиль с ароматными ватрушками с творогом, которые невозможно пахли сдобой на всю кухоньку. Но даже это средство не удержало меня тут надолго. После всего захотелось лечь наконец-то в кровать, когда я чуть не клюнула носом в чай из вежливости и уважения, слушая щебетания дриады.

— … столько заказов! — услышала я последнее, что говорила Тилайна. — Айрис, ты уже в чашке спишь. — по-доброму улыбнулась цветочница. — Иди наверх, я не обижусь. О, Марко! — хлопнула дверь и к нам в кухоньку с коробкой наперевес вошел мой «наниматель». И мне сразу как-то стало неловко, точно теперь нас с Торренсом объединял пресловутый «секретик». И ведь объединял! Чтоб его!

— Тиль, Айрис. — кивнул он нам, — Ты как? — обратился ко мне и сунул ватрушку в рот, не потрудившись даже руки помыть, но я настолько устала, что этот факт просто пронесся в голове, как то, что вдалбливали мне гувернантки в детстве.

Не успела я раскрыть рта и собрать мысли в кучу, как соседка выпалила:

— Такой кошмар! Представляешь, на Айрис напали после работы! Во дела! Ничего не слышал по поводу банды наемников? — девушка приложила ручки к груди и зажевала новость сдобой, искренне похоже волнуясь за сей факт. А сосед выгнул бровь дугой, не понимая видимо, какого лешего, я не воспеваю его в одах. Я еле мотнула головой, а соседка принялась подвигать горцу твороженные плюшки.

— Посидишь с нами? — спросила девушка, а парень махнул головой на коробку.

— Надо разобраться. — и, сунув еще один чудесный кругляшек, не поместившийся в рот, пошагал наверх, смирившись с участью безымянного героя.

— Тоже пойду. Спасибо тебе за компанию, Тиль.

— Да брось ты. — отмахнулась дриада и настойчиво забрала у меня кружку. — Иди, я помою.

— Спасибо. — еще раз поблагодарила ее. Было странно теперь поручать грязную посуду кому-то еще, но она с такой проворностью пристроилась к раковине, погружаясь в свои мысли, что я зашагала к вожделенной перине.

Гусиные перья в подушке были и впрямь выше всяких похвал. А Тилайне еще и цену снизили. Надо бы еще теплое покрывало купить. С этими мыслями тело налилось тяжестью, и я провалилась в сон без каких-либо предисловий.

На утро меня разбудил стук в дверь. Но я, отвернувшись к стенке, накрылась лишь поплотнее одеялом.

— Айрис, ты опоздаешь! — колотил назойливый сосед в дверь. На третью долбежку я стеклянно раскрыла глаза. Мышцы болели. А шее действительно стало чуточку лучше.

— Я сейчас! — хриплым голосом ответила нанимателю и скатилась с кровати, накидывая халат. Быстро открыла дверь и вывалилась в коридор, сметая донельзя бодрого мужчину.