Наречённая из-за грани, или Попаданка в придачу (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна - Страница 29

— Да? — уточнил Виргил, не глядя на зеркало.

— Да, — подтвердила Алишан тоном человека, только что словившего лютый спойлер о концовке ещё недосмотренного сериала.

— Да? — внезапно подал голос Филипп.

— Мои поздравления, озейн Катрино, — ответил Виргил насмешливо. — Отныне вы не единственный сочетаемый у вашей прекрасной адары.

Филипп перевёл недоверчивый взгляд на коллегу.

— Он?

— Озейн Дон — амодар, — с тяжёлым вздохом пояснила Алишан и опустила руку с зеркалом.

Изображение дрогнуло и рассыпалось, но я успела заметить серебристую сеть на голубоватом фоне. Она и впрямь больше походила на паутину, чем на рукодельную, часть причудливо соединённых нитей слабо мерцала другим цветом. Жаль, не получилось рассмотреть поближе. Интересно, увидела ли Алишан упомянутое Орумом наслоение одного плетения на другое? Или зеркало таких нюансов не показало? Или её волновало исключительно наличие связи сестры с очередным неучтённым мужчиной?

— Он? — не проникся Филипп и выдал уже порядком набившее оскомину: — Всея Отец…

— Филипп, так вам мама разрешила пойти в сочетаемые, или я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл? — вмешалась я.

— Извольте объяснить, адара, отчего вы постоянно упоминаете мою мать? — не понял сути претензии Филипп.

— Потому что ваша дражайшая маменька вчера заявилась сюда и потребовала неоспоримых доказательств, что вы действительно мой сочетаемый, а не мимокрокодил. В противном случае грозилась обратиться в суд, к королю и хрен знает к кому ещё, но не отдавать родную кровиночку в адский, пардон, адарский гарем.

Мой стиль изложения оценили не все, однако основную мысль уловили верно.

— Мама нанесла вам визит? — удивление Филиппа выглядело вполне искренним.

— Да, озейн Катрино, — кивнула Алишан. — И упомянутое Феодорой требование со стороны озел Катрино также было названо.

— Я лишь известил родных о своём… дальнейшем местопребывании, — холодно отчеканил Филипп.

— Молодец мама, быстренько подсуетилась, — пробормотала я себе под нос, так, что расслышал только Люсьен.

— Значит, всё-таки родственник судьи Освальда Катрино? — полюбопытствовал Люсьен.

— Сын.

— Единственный? — потому как уж больно ударно тряслась Исабель над великовозрастным сыночком.

Времена тут отнюдь не те, когда уже можно носиться с детьми как с истиной в предпоследней инстанции, тем более когда этих детей — семеро по лавкам в прямом смысле. Не знаю, насколько высока в нынешних условиях детская смертность, но наверняка дети в этом мире, прежде всего, где-то наследники, где-то рабочая сила, где-то лишний рот, где-то досадная помеха. И лишь затем, и то не везде и не факт, — «это же ребёнок!» Посему сомневаюсь, что Исабель Катрино столь откровенно выделяла бы Филиппа, будь у него ещё двое-трое братьев.

— Да, — Филипп смерил меня подозрительным взором.

— Ясно-понятно.

— И что же вам ясно и понятно, адара?

— Причины повышенной заботы вашей мамы о благополучии единственного сына.

— Вас удивляет естественное проявление материнской любви?

— Нет. Скорее формы, которые оно принимает… в данном случае.

— Раз всё сложилось так, как сложилось, то не вижу резона противиться воле Матери нашей, — прервала Алишан намечающийся диспут. — Да и ты, Фео, кажется, желала поскорее вернуться домой.

Я с готовностью покивала.

Да-да, очень-очень желала. Это здесь дом маленький, Виргил ходит по пятам, не вдохнуть и не выдохнуть полной грудью, а на родине Феодоры и возможностей должно быть побольше, и слежки поменьше.

* * *

В полной мере я оценила возможности, имеющиеся в распоряжении семьи Феодоры, только когда увидела дом.

Закончив сборы и разложив нехитрый багаж по ящикам под сиденьями в салоне зафира, мы всем коллективом погрузились в экипаж, подождали, пока Алишан и Виргил тихо, но трогательно попрощаются, и отправились в Исттерский домен. В отличие от телепортации с перепутья в Ридж, зафир переместился не на специальную площадку в черте города, а сразу в просторный двор перед домом. Неспешно объехал вокруг большой цветочной клумбы в центре и остановился перед парадным входом. Двустворчатая дверь распахнулась прежде, чем экипаж затормозил, и на ступеньки высоченного белоснежного крыльца торопливо высыпалась группа людей. Прислугу я опознала по форменной одежде в серых и чёрных тонах, разбавленной белыми фартуками у горничных. Кудрявый темноволосый мальчик лет девяти мог быть только сыном Алишан, а вот кто остальные…

Высокий мужчина, черноволосый и кудрявый под стать мальчонке, но слишком молодой, чтобы быть сочетаемым Алишан. Стоп, он, сочетаемый Алишан, погиб пять лет назад…

Тогда мужчина — брат Алишан и Феодоры?

Вероятно.

Встречающие спустились по ступенькам. Прислуга, возглавляемая немолодой женщиной в чёрном, выстроилась в линеечку согласно рангу чуть в стороне, члены семьи выступили вперёд. Люсьен вышел первым и любезно подал руку мне. На сей раз отказываться я не стала, осторожно ступила на усыпанную гравием площадку двора и задрала голову, разглядывая дом вблизи. Четыре этажа, считая полуподвальный, где, скорее всего, располагалась кухня, терракотовые стены, эркерные окна и круглая кирпичная башня сбоку. По обеим сторонам от площадки двора тянулась яркая зелень газона, ещё дальше поднимались ровными рядами деревья, и совсем вдалеке маячила белёная глухая ограда.

— Мама! — мальчик ужом просочился между старшими и бросился к выходящей из зафира Алишан. — Мама!

Лицо сестры озарила нежная улыбка, и она наклонилась, раскрывая сыну объятия. Черноволосый мужчина же шагнул ко мне, тоже улыбнулся, только бесшабашно, по-мальчишески.

— С возвращением, сестра.

Я присмотрелась к брату Феодоры, зачем-то выискивая в нём общие с Сашкой черты. Мелькнула глупая, ничем не подтверждённая мысль, что раз мы с Феодорой одно лицо, то и наши братья должны быть похожи. С чего я это взяла? Хрен его знает.

Просто вспышка дурацкой иррациональной надежды.

Брат Феодоры заметно выше Саши, моложе на вид, худощавее и внешне имел больше общих черт с Алишан, нежели с Феодорой. Приятное лицо с смеющимися карими глазами обрамляли торчащие во все стороны вихры и намечающаяся борода. Позади Феодориного брата молча ожидали не идентифицированные мной пожилой седовласый мужчина и девушка не старше Феодоры годами.

Про третью сестру речи вроде не шло.

Или девушка — будущая невестка?

— Сказать по чести, я уж вовсе не чаял свидеться с тобой снова, — понизив голос, добавил брат.

— Сюрприз! — шутливо всплеснула я руками. — Меня никто не ждал, а я припёрлась.

— Рад, что ты вернулась, — смешливый взор скользнул поверх моей головы и остановился на Люсьене и Филиппе за моей спиной. — Во имя Матери нашей, неужели ты провела-таки первое сочетание?

— Ну-у, — я оглянулась на свой гарем, взирающий на новых родственников с разной палитрой чувств: Люсьен с выжидающим благодушием, Филипп с унылой покорностью. — Да.

— А как же Кос… — начал было брат и умолк, оборвав себя на полуслове.

Алишан поспешно выпрямилась, кивнула пожилому мужчине и, обнимая жмущегося к ней сына одной рукой, повернулась к нам. Смерила брата предостерегающим взглядом и обратилась к сочетаемым, поочерёдно указывая свободной рукой на каждого члена семьи:

— Александр, наш с Феодорой брат.

Его тоже зовут Александр? Как странно…

И не могу пока сказать наверняка, радует это то ли чудное, то ли чудное совпадение или не очень.

— Мой сын Матиас, — Алишан потрепала мальчика по кудрям и обернулась к неопознанным двоим. — Дуган Долстен, отец Феодоры.

Отлично. Ещё и Феодорин папа.

Следовало признать, быть сироткой-попаданкой куда как проще. В крайнем случае, попадать в тело, у владелицы коего не лучшие отношения с родными.

Мужчины обменялись короткими сдержанными кивками. Мальчик, подражая взрослым, тоже церемонно кивнул незнакомцам. Я поймала взгляд отца Феодоры, смешалась и отвернулась.