Невыносимое счастье опера Волкова (СИ) - Алекс Коваль - Страница 34

– Привет, Вить.

Вить? Не козел или сволочь, а "Вить"? Бабы. Господи, покажи мне хоть одного в этом мире мужика, который бы понимал, что творится в их головах.

– Привет, Инга.

– Уже домой? Что-то вы сегодня все рано разъехались.

– Домой. И так всю неделю почти жили в отделе. А что стряслось, Столярова?

– В каком смысле?

– Да в самом прямом. Помнится ты дулась на меня.

– А, это? Да забыли. Вспылила, дурочка. Мы же знаешь, какие девочки впечатлительные. У нас после первого поцелуя уже план до самой старости в голове выстраивается. Прощу прощения.

Упавший рядом метеорит сейчас удивил бы меня меньше, чем слова Столяровой. В такой ситуации я точно в первый раз. Даже по первости и теряюсь, что ей на это ответить.

– Ну, проехали, так проехали. Хотя это неожиданно, признаю. Удивила.

Плечами пожимает.

– Домой, едешь?

– Да, такси сейчас буду вызывать. Час пик правда, чувствую, я попала.

– Садись, я подвезу.

– Точно? Не отвлеку занятого майора Волкова от какого-нибудь важного дела? – улыбается и глазами стреляет Инга.

Вот отправить бы ее к Кулагиной, чтобы мастер-класс ей дала, как общаться с мужиками нужно. Ресничками там хлопать, глазками блестеть, улыбочкой сверкать, дурочку включать несообразительную и кошкой ластиться. А не верещать бизоном и расчленять зырканьем своих глаз. Там убить хочется, а тут на душе сразу как-то теплее.

– Нет у меня важных дел на сегодня. Запрыгивай. Только адрес скажи, какой.

– Спасибо, Вить.

– Глупости. Никаких проблем.

Почти всю дорогу едем молча. Радио трещит, какая-то новомодная хрень играет. Час пик, в городе и правда заторы да пробки. Духота сегодня почти летняя стоит. Сейчас бы на набережную, воздухом морским вдоволь надышаться, а не в загазованной толкучке с черепашьей скоростью двигаться.

Ближе к дому Столярова отмирает и потихоньку начинает трещать. О работе, о коллегах, Багрянцева цепляет в разговоре, какой он начальник классный. Я киваю, иногда поддакиваю, желания пиздеть нет никакого. Все тело в напряге, аж на плечи давит. Понимаю это только сейчас. Разгрузиться бы качественным трахом, неделя воздержания – это вообще не моя тема, а тут еще и на занятия нарвались. Гоняли нас, как сивых меринов, в пору упасть и помереть. Да что-то желания кого-то сейчас искать нет. До того вымотался, что не способен даже на лишнюю улыбку.

– Ты какой-то напряженный, Вить. Случилось чего?

Смотрю на Столярову, взгляд обеспокоенный, хотелось бы верить, что не напускной.

– Устал, Ин. Тяжелая неделя. Наружка, стрельбы, занятия, Шумилов нас знатно вздрюкнул в этот раз. А сегодня эта тема с бандой, короче, суровые будни. Не бери в голову.

– Да, Егор говорил, что вы какую-то банду ловили. Я вся испереживалась сегодня за тебя, так не люблю эти ваши оперативные выезды. Жуть! – ладошку свою мне на бедро кладет. Пальчиками по джинсам елозит, вверх-вниз, поглаживая. Как будто успокаивая.

Я косо улыбаюсь. Приятно, блин. Почаще хочется подобное слышать, только некому за меня переживать. Разве что Ру, но от нее это явно звучит по-другому.

– Зря переживала, все прошло относительно спокойно. Да и ты же знаешь, что для задержания выезжает отряд захвата. Мы почти что зрители.

– Все равно, опасно это все.

– Жизнь вообще штука опасная, Ин. Что теперь, не жить, что ли?

Улыбается и не отвечает. Мы наконец-то к ее дому заруливаем. Притормаживаю на углу, во двор въезд закрыт, частная территория. Столярова мнется. Ее рука все еще на моем бедре. И у нее явно есть, что еще мне сказать.

– Не хочешь зайти, Вить? Я ужин приготовлю, выпьем чего-нибудь. Расслабимся, – перебирается женская ладонь на мое предплечье, сжимает пальчиками. – Я помогу тебе снять это жуткое напряжение, м? – легко массирует плечо. Боль приятная простреливает по позвоночнику. Массаж, пздц, как хочу. Все тело ноет от почти семидневных побегушек и недосыпа. Днем в отделе "имеют" мозг, ночью Кулагина. Расслабиться мне бы точно не помешало, но Столярова? Камон, мужик, вляпаться в очередную бабскую истерику?

Однако пресечь вовремя не успеваю, и ноготки Инги уже по шее ползут, затылок почесывают, как блин, обездоленного кота приласкала. Эта простая, но явно многообещающая ласка топит весь настрой быть непреклонным. Какому мужику не хочется оказаться в мягких женских сетях, где обогреют, приголубят, приласкают и дадут элементарно почувствовать себя нужным и важным? Вот и я таких не знаю. Поэтому сдаюсь.

Паркую тачку, глушу мотор. В конце концов, я не железный и не святой, да и верность хранить мне не для кого.

Глава 13

Нина

– Ты потрясающе выглядишь, Антонина! Привет!

– Благодарю! Здравствуй.

Ларин галантно подает руку, стоит мне только открыть дверь такси. Более того, он еще и рассчитывается за меня. Прямо настоящий джентльмен. В белой рубашке и костюме, так и не скажешь, что мужчина – госслужащий.

Мой спутник отпускает машину, ненавязчиво чмокает меня в щеку и, приобняв, увлекает за собой в раскрытые двери ресторана.

Выгляжу я, может, и потрясающе, но чувствую себя не самым лучшим образом. Расслабиться не могу. Обычно женщин в такие вечера преследует мандраж и трепетное предвкушение. Меня же одолевают сомнения. Сегодня я один "потрясающий" клубок нервов.

В ресторане малолюдно. Заняты всего два или три столика, на вскидку. Фоном играет медленная ненавязчивая музыка. Легкий полумрак и обстановка в стиле “Прованс” довершают романтический настрой заведения. Все такое утонченное, изысканное и французское, что глаза разбегаются.

Боже. Я ведь уже и не помню, когда последний раз была на настоящем свидании. Так, чтобы сердце заходилось от волнения, коленки дрожали и весь вечер глаза в глаза. С Макаром у нас все случилось быстро и максимально не романтично. Хотя он и ухаживал красиво, но чутким мужчиной его не назовешь. А все, что было до моего ахового замужества, быльем поросло. Как правило, в ресторанах я привыкла проводить исключительно деловые встречи. Может, поэтому никак не могу настроиться на нужный лад? Как старое расстроенное пианино, ей богу, Кулагина!

Мы занимаем приготовленный для нас столик, тут же получая от прикрепленного за нами официанта карту вин и меню. Честно говоря, пить сегодня я тоже не настроена, но дабы не разрушать волшебный флер вечера, соглашаюсь на бокал белого вина. Леонид улыбается:

– Какие есть пожелания?

– Если ты не против, оставлю выбор тебе.

– А из блюд?

– Удиви меня.

– Что ж, задача эта, боюсь, не из легких. Но я попробую. Можно вас?

К нашему столику снова подбегает официант, я же, улучив момент, тянусь за телефоном в сумочку. Проверяю еще раз, может, пропустила сообщение или вызов, но там пусто. Волков не торопится отвечать, а меня отчего-то это беспокоит. В итоге, пока отвлеклась на телефон, прослушала, что Ларин решил нам заказать, теперь точно будет сюрприз.

Официант, педантично все записав, удаляется, приносит бутылку вина и, разлив по бокалам, вновь оставляет нас наедине. Мы переглядываемся, я улыбаюсь.

– Как прошел авральный день на работе?

– Все как всегда. Преступники пойманы, дела закрыты, опера свободны. Хотя с нашим ненормированным графиком вряд ли мы в полной мере когда-то будем свободны от работы.

– Всех переловили?

– Не совсем. Не обошлось без ЧП. Две отморозков смотались, но на них уже разослали ориентировки по всему краю. Поймают, думаю, проблем не будет. Но не хочу о работе, – мягко осаждает Лёня. – Давай лучше о тебе? – поднимает бокал, мы чокаемся.

Я делаю глоток, пробуя на вкус, крутя на языке капельку вина. Терпкое, но вкусное. Хороший выбор, однако.

– М, обо мне? И что же ты хочешь знать обо мне?

– Сильно разозлишься, если я скажу, что навел кое-какие справки?