История США от глубокой древности до 1918 года - Азимов Айзек - Страница 240

Как ни странно, другой группой населения, которая была лишена всех политических и большинства экономических прав повсюду в Соединенных Штатах, оказались миллионы белых, и даже многие богатые белые из высшего класса. Их лишили прав только потому, что они были женщинами, и не по какой иной причине.

К примеру, в Декларации независимости Томас Джефферсон писал, что «все люди[154] сотворены равными». Сомнительно, чтобы ему приходило в голову подразумевать в этой фразе и женщин. На самом деле на протяжении почти всей истории женщины рассматривались как этакие промежуточные существа, может, стоящие и выше четвероногих животных, но явно значительно ниже мужчин.

Женщинам отказывали не только в праве голосовать, им обычно запрещалось любое образование, кроме самого элементарного, и они не допускались к большинству работ, но даже когда они ухитрялись найти рабочее место, они получали приблизительно треть от того, что платили мужчинам за такую же работу.

И все-таки иногда встречались мыслители, задумывавшиеся о правах женщин. Среди них была парочка таких, которые еще до Гражданской войны страстно боролись с рабством чернокожих и порой высказывались и насчет рабства женщин.

Гораздо важнее то, что сделали некоторые женщины. 19 и 20 июля 1848 года группа женщин и мужчин собралась в Сенека-Фолс, Нью-Йорк, и приняла декларацию о том, что «все мужчины и женщины сотворены равными». Декларация требовала для женщин права учить, читать проповеди и зарабатывать на жизнь, равно как и права на одинаковое образование с мужчинами. С целью всего этого достичь она требовала права голосовать, так что появление декларации стало рождением движения суфражисток[155].

Одной из тех, кто организовал эту встречу, была Элизабет Кэди Стэнтон (род. в Джонстауне, Нью-Йорк, 12 ноября 1815 года). Она смогла получить хорошее образование, хотя ни один колледж не принимал женщин. Она также изучала юриспруденцию, несмотря на то что практиковать юриспруденцию она не имела права.

Аболиционистка перед Гражданской войной и атеистка с детства, она не только требовала допускать женщин на избирательные участки, но и защищала их право не расцениваться как собственность при браке. Она хотела, чтобы женщины сами управляли своим имуществом и могли развестись, если семейные условия были невыносимыми, например, когда ее избивает муж или когда ее муж алкоголик. (Стэнтон выступала за «сухой закон».)

Несмотря на раздражение, которое вызывали у нее несчастливые браки и беспомощность в них женщин, она не испугалась самой попытать счастья в замужестве. Ее брак оказался счастливым и привел к рождению семерых детей. Тем не менее влиятельность ее имела пределы, потому что из-за своих бескомпромиссных взглядов ее считали опасным радикалом и адвокатом «свободной любви» (то есть той, кто допускает сексуальные отношения между любыми двумя людьми, которые этого хотят).

Однако самым важным делом Стэнтон, возможно, стало преображение Сьюзен Браунелл Энтони (род. в Адамсе, Массачусетс, 15 февраля 1820 года), с которой она познакомилась в 1851-м.

Энтони, более консервативная и нравящаяся публике, чем Стэнтон, сделала борьбу за права женщин несколько респектабельнее. Но и она была довольно воинственной. За женские права она боролась, читая лекции и выступая как писатель. В 1872-м зарегистрировалась на выборах вопреки закону, а потом отказалась платить стодолларовый штраф (и ей это сошло с рук). Она выдержала непонимание и насмешки и в итоге превратилась в почтенную гранд-даму движения. Ее уважали все, даже те, кто был с ней не согласен. Умерла она в Рочестере, Нью-Йорк, 13 марта 1906 года в возрасте восьмидесяти шести лет, активная и решительная до самого конца.

Люси Стоун (род. в Вест-Брукфилде, Массачусетс, 13 августа 1818 года) прославилась не столько из-за своей активной деятельности в пользу прав женщин, сколько потому, что после свадьбы с Генри Б. Блэкуэллом (аболиционист из Огайо) в 1855-м она сохранила девичью фамилию и называла себя миссис Стоун (так она боролась за равные права). До сего дня любую замужнюю женщину, оставившую девичью фамилию[156], могут прозвать ее именем.

Более молодым членом той группы, которой пришлось подхватить знамя борьбы после смерти первого поколения суфражисток, была Кэрри Чепмен Кэтт (род. в Рипоне, Висконсин, 9 января 1859 года). Она перепробовала несколько профессий, которые тогда обычно считались подходящими лишь мужчинам. Например, она работала школьным инспектором, газетным репортером, а потом и редактором.

Когда она вышла замуж в 1890-м, ее муж согласился с тем, что четыре месяца в году она сможет посвящать исключительно своей борьбе. Он поддерживал ее усилия финансово, а когда он умер в 1905-м, оставил ей достаточно средств, чтобы обеспечить ее независимость и возможность беспрепятственно продолжать бороться.

Первых реальных результатов движение добилось в западных штатах, где женщин было немного и, возможно, поэтому они ценились выше. Территория Вайоминг позволила женщинам голосовать на территориальных выборах в 1869 году, а когда территория стала штатом в 1890-м, женское избирательное право вошло в его конституцию, так что женщины, по меньшей мере, могли голосовать на местных выборах и выборах в органы штата. Колорадо допустил женщин на избирательные участки в 1893-м, а Юта и Айдахо — в 1896 году.

Прошло время, прежде чем к ним добавились другие, но в любом случае суфражистки не довольствовались победами в отдельно взятых штатах, а стремились к конституционной поправке, которая позволила бы женщинам голосовать повсюду в Соединенных Штатах по тем же поводам, что и мужчины, без исключений.

За такую поправку боролась Энтони, и однажды, уже в 1878 году, ее действительно внесли в Сенат. Конечно, тогда ее отвергли, и первое поколение активисток борьбы за женские права не дожило до победы суфражисток. А вот Кэтт дожила до преклонного возраста и скончалась в Нью-Рошели, Нью-Йорк, 9 марта 1947 года в возрасте восьмидесяти восьми лет.

Многие из защитников женских прав также страстно выступали за законодательный запрет продажи алкогольных напитков, и движение «прогибиционистов»[157] в начале XX века считалось одной из граней прогрессивизма.

Не было спора о том, что употребление алкогольных напитков может вызвать серьезное привыкание и что алкоголизм приносит огромные несчастья и самим больным, и их родственникам или тем, кто должен поддерживать с алкоголиками социальный или профессиональный контакт. Еще в 1840-х появились сражающиеся со спиртным «крестоносцы», которым казалось, будто единственное эффективное средство борьбы — государственное принуждение. В 1846-м вступил в силу первый в американской истории прогибиционистский закон на уровне штата, когда Мэн взялся контролировать производство и продажу алкогольных напитков.

После Гражданской войны федеральное правительство обнаружило, что налоги с алкоголя — это отличный источник дохода. На какое-то время это ослабило движение за «сухой закон», но сбор налогов вызывал новые злоупотребления. В сельских районах люди делали дешевое виски по ночам, сбраживая и дистиллируя спиртосодержащую смесь в секретных местах. Поскольку работали они при лунном свете, их называли «муншайнерами»[158]. Когда федеральные агенты по доходам выслеживали их, чтобы собрать налоги, или разрушали их бизнес, случались жестокие инциденты.

А затем более традиционные производители алкоголя наряду с остальными ударились в политику и начали давать взятки, чтобы еще больше сэкономить на налогах, и не проигрывал никто, кроме общества. Собственно, один из крупнейших скандалов при участии администрации Гранта так и назывался — «Кольцо виски».