Отец подруги (СИ) - Ред Лили - Страница 9

Она включает фен и ее больше не слышно, а у меня глаза на лоб лезут. Карина никогда меня не простит, если я буду крутить интриги с ее отцом. Я вижу ее отношения к нему. И мне она доверяет, как сестре. А я полностью ее подвожу.

Плохая из меня подруга.

Как только Карина заканчивает сушить меня, она достает плойку и подкручивает мне кончики волос. И только потом отворачивается от зеркала и начинает наносить макияж.

— Манцуров тебя точно сожрет на свидание. Ты прикинь, сама хочу тебя поцеловать. Вот настолько ты красивая, — говорит Каринка и улыбается.

— Фу, так нельзя…

— Это ты себя не видела, как увидишь, сама к зеркалу захочешь припасть и…

— Не продолжай, — перекрикиваю ее и она звонко начинает смеяться.

Мы включаем музыку и вокруг время словно исчезает. Мы смеемся и радуемся обычным вещам. А я впервые чувствую себя дома. Это такое странное чувство уюта вперемешку с безопасностью, что не могу не поблагодарить Бога, за то, что он столкнул нас с Кариной.

— Так. Ты готова. Теперь платье, вот эти колготки и сапоги. Такси вызову и можно ехать, а то время уже шесть, а тебе ехать часа полтора до туда.

Я надеваю колготки. Сверху вязаное белое платье, которое облегает меня, как вторая кожа и черные сапоги на каблуке.

— Не пугайся. Он очень устойчивый, — расслабляет меня подруга и я делаю шаг к зеркалу.

В отражение смотрит на меня, как минимум принцесса. Это невероятно. Макияж, который подчеркивает глаза и выделяет, но словно ничего на глазах нет. Прическа, будто у меня кудряшки от природы. И… мне хочется плакать. Я бы такое никогда не стала покупать. Не практично, да и скорее всего дорого.

Нужно устроиться на работу…

— Это круто, спасибо, — говорю Карине и она дает мне черные полушубок свой.

— В пуховике нельзя с ним. Вот так будет отлично, — накидывает на меня и достает еще белый пуховый платок. Он очень красивый и не смотрится бабушкиным. Она красиво вяжет его на моей голове, а затем застегивает, как маленькую девочку. — Ты у меня принцесса. Если Манцуров будет грубить, то звони, я отца заставлю он заберет тебя.

— Не надо, — быстро тараторю и подруга усмехается.

— Если бы я тебя не знала, то подумала, что между вами что-то есть, пошли вниз.

Смеется она, а у меня камень в горле застревает. Не могу ни вздохнуть, ни выдохнуть.

Мы спускаемся и на пороге стоит Андрей. Он застегивает часы на руке и поворачивается к нам. Он мажет равнодушно по моей внешности и в его глазах виден только холод. Такой, который в душу забирается и остужает…тушит пожар внутри, одним махом!.

— Карина тебе должна была передать, — строго, словно я его подчиненная говорит он. И не скажешь, что только недавно ломился ко мне в душ. Не скажешь, что целовал так, что ноги подкашивались. И уж точно сейчас не скажешь, что между нами что-то есть. Только лед! Холод! Тьма!

— Да, — голос предательски вздрагивает и я прокашливаюсь. — Передала. Не позже десяти, — уверенно отвечаю и поднимаю подбородок.

Раз так, значит так!

И это правильно!

— Могу подбросить, тебе куда? — спрашивает Андрей и мурашки бегут по телу.

— Я на такси. Спасиб…

— Блин, Амель. Тут такси отменило поездку. Опять пишет: поиск водителя…

— Я в машине, поехали, — говорит Андрей и выходит за дверь.

— Поезжай. Деньги сэкономишь. А я тебя буду тут ждать. — Я киваю и выхожу следом. Андрей недалеко ушел, и я спускаюсь по ступеням к нему. Но, Каринка не успокаивается. — развлекись там. За меня! Да прибудет с тобой любовь!

А я не могу оторвать взгляд, на секунду мне кажется, что спина Андрея напрягается и кулак сжимается. Это видно отчетливо. Значит ему не плевать? Или плевать…

Так.

Остается еще двенадцать дней и он уедет.

Меня не простит Карина.

Я буду плакать и страдать. С ним нельзя оставаться вместе. И поддаваться его обаянию.

Только вот почему-то в груди растекается тепло. У него что-то ко мне есть…

Я подхожу к его машине и хочу открыть заднюю дверь, но она не поддается. Сердце убегает в пятки, но стоять как дуре возле машины — стремно. Да и возвращаться в дом и ждать такси. Даже Карина не боится и отправляет меня со своим отцом. А я… А я боюсь, как заяц трусливый.

Не бывать такому!

Я смелая и сильная. И уж точно не буду поддаваться на чьи-то провокации. Я могу смело ехать на свидание, а Андрей заниматься своими делами!

Делаю шаг вперед и дергаю переднюю ручку. И она поддается. Легко открывается, маня меня внутрь. Жуть.

Я чувствую себя загнанной в угол.

Но если я покажу свою слабость, то проиграю.

Так нельзя.

Закрываю глаза и мысленно прыгаю в темную воду, а на самом деле просто сажусь в машину Андрея.

— Ты скажешь, это чистая случайность? — сразу наезжаю, потому что это лучше, чем сидеть и сжиматься от страха.

— Я ничего тебе не скажу, — говорит ровно и чётко. Словно я для него ничего не значу. А меня начинает царапать изнутри.

Женская обида.

Медленно втягиваю воздух и чувствую его аромат, он бьет по нервам, словно разряд тока. И кода под платьем покрывается мурашками.

Ничего не скажет.

Будто, это я назойливая муха.

Отворачиваюсь от него и стараюсь успокоиться. А голова не может остыть. Мысли хаотично сменяют друг друга. И ни одной приличной.

Да что такое?

Почему этот мужчина меняет меня. Я никогда не думала о сексе. Для меня было важно закончить учебу и поступить. Найти работу! И только потом встретить мужчину и завести семью…

Но не сейчас.

Не так.

Не с ним.

Достаю телефон и набираю Манцурова.

— Привет. Я уже еду. Ты там как? — тихо шепчу ему и стараюсь не смотреть на Андрея.

Но чувствую его движения, словно он смотрит. Сердце грохочет так громко, что в ушах звенит. Я сумасшедшая.

— Я уже подъезжаю к месту.

— Да? Ой, это отлично милый. Я тоже скоро буду. Давай, целую, — сбрасываю вызов и понимаю, что скорость начинает резко увеличиваться. — Т-ты куда так гонишь? — в небольшом шоке смотрю в окно, как уже почти не вижу деревьев, они сливаются воедино…

— Тебя быстрее к ебарю отвожу, — со злостью, будто сплевывает Андрей.

— Что за цирк? Остановись, — прошу слегка онемевшим языком.

Из меня словно весь кислород выкачивают в одно мгновение и легкое покалывание оказывается в каждой частичке моего тела. А перед глазами вообще пляшут белые мурашки. Или это снег?

Сглатываю и меня начинает трясти.

— Цирк? А я, стало быть, клоун? — усмехается Андрей, но скорость чуть сбавляет, понимаю это только потому, что начинаю разбирать магазины и деревья за окном. — А твой ебарь не из цирковых? Благородных кровей? Таскает по дорогим ресторанам студентку, значит точно знает, что перепадет.

— Да как ты… — у меня перехватывает дыхание. Я резко поворачиваюсь к нему и сталкиваюсь с его злым, даже диким взглядом, который Андрей тут же прячет наблюдая за дорогой. — Точнее, да как вы смеете?

Меня возмущают его мысли, но самое паршивое, что он прав. И я это понимаю. Манцуров по-любому будет что-то такое говорить и предлагать. Как пить дать, понимаю, но мне надо пробовать строить свою жизнь. Андрей мне не пара. Он вообще отец моей подруги.

— А что не так? Правда глаза колет? — насмехается надо мной он.

Отворачиваюсь и делаю глубокий вдох… Амелия, дыши. Спокойно. Тихо. Все скоро кончится и этот мужчина оставить тебя в покое. Остается потерпеть всего… двенадцать дней! Да и злиться он всего лишь, что ты ему нравишься. Как говорится и хочется, и колется…

Смешно.

Неужели?

Я поворачиваюсь к нему и смотрю в упор, но уже под другим углом. И правда. Злиться, слишком напряжен и раздражен. Надо проверить из-за меня это или нет?

— А тебе какая разница? Я вроде не твоя дочь, чтобы отчитываться. Но правилам дома подчиняюсь, не переживай. Приду не позже десяти, как и оговаривалось, — он бросает на меня взгляд, а улыбаюсь, во все свои двадцать восемь.