Покемон. Реальный мир (СИ) - "Fiks" - Страница 271

Картины давних дней то и дело всплывали перед ее глазами, покуда совершенно бесшумный лифт плавно спускал Джессику вниз, к вестибюлю отеля. Запертое крохотное грязное помещение, чувство страха, голода, бессилия… Боль от недавних побоев, жажда свободы и полное отсутствие понимания происходящего — вот что испытывала девочка в первые дни своего заточения. Холодный голос, с которым ей выдавали крохотные дозы еды и воды, дабы она не померла от голода. Холодный пол, на котором она рыдала, свернувшись в клубочек, беспрестанно зовя маму, являвшуюся к ней в беспокойных снах.

— Смотри куда прешь!

— Извините… — машинально ответила Джессика, быстро вернув себе равновесие после того, как в открытые двери лифта влетел какой-то идиот.

— Хр-р… Понаедет тут всякая чернь, — слышала она бубнёж, раздающийся из-за медленно закрывающихся створок лифта, но реагировать на него не стала.

Уже покинув здание, она решила пройтись до конспиративной квартирки на окраине северо-восточного района пешком, дабы хоть слегка проветрить голову.

Еще со вчерашнего дня, с самого выхода из подвала одного из домов восточного района, где располагалась третья телепортационная точка Селадон-сити, Джесси словно захватили воспоминания о давних днях, проведенных в фактическом рабстве. Сейчас, в сознательном возрасте, она прекрасно понимала, что как бы не была глупа и печальна ее судьба, все могло быть гораздо хуже, ведь приобрётший ее больной ублюдок вел себя достаточно вежливо, и даже представился ей, и другим захваченным людям, прежде чем оставить их наедине с надзирателями.

«Гонт» — прошептала она себе под нос.

Как на зло в памяти девушки всплыл эпизод, когда в один из дней, вместе с ублюдком на предприятие прибыл его престарелый знакомый. Явно наслаждающийся ожирением лысый старик сразу же положил глаз на нее, Джесси, и, никого не стесняясь, спросил у ублюдка цену, ткнув в ребенка пальцем. И взгляд, который он бросал на тогда еще девочку… Мысль, что она хочет остаться «здесь» отчетливо поселилась в рыжей головушке, а небывалое облегчение, что она испытала после отказа ее «хозяина», еще долго грело истерзанную душу.

Вновь погрузившись в давнее прошлое, Джесси совсем не заметила, как достигла своей цели. Приличного вида квартира находилась на третьем этаже несколько неухоженного внешне здания, расположенного на входе в самый неблагополучный район города. Нужная ей дверь располагалась с торца здания, и выходила ровнехонько в переулок, таким образом, что чтобы достичь кодового замка и попасть внутрь дома нужно было зайти в темное пространство меж двух строений. Здесь же, дальше по переулку, находился вход и в соседний дом, а кончался сей тупик высоким забором, загороженным двумя мусорными баками.

Лишь негативный окрик из-за спины позволил Джессике прийти в себя. Осознать, что уже добрый десяток минут она просто смотрит на кодовый замок возле железной двери, и совсем не спешит вбивать нужную комбинацию.

— Съеби тебе говорят, — воскликнул грубый, слегка гнусавый голос.

Тело Джесси сработало само. Девушка ухватила легшую на ее плечо руку, и резким слитым движением перекинула грубияна через бедро. Парень не успел даже моргнуть, как лишился сознания из-за сильного удара головой о тяжёлую дверь, с последующим соприкосновением все той же многострадальной черепушки с грязной бетонной площадкой под дверью.

— Черт! — ругнулась Джесси, глядя на расплывающуюся из-под бессознательного парня лужицу крови, — Черт! Черт! Черт! — шипела она себе под нос, в панике осматривая окружение на наличие свидетелей, и, никого не приметив, аккуратно склонилась над телом, пытаясь прощупать пульс.

Лишь ощутив тонкими пальчиками достаточно уверенный сердечный ритм, она смогла облегченно выдохнуть, но неприятности на этом не закончились. Джесси прекрасно знала, где находится. Пусть на первый взгляд свидетелей и нет, но… Окна обоих домов, наружные камеры на противоположной от входа в проулок стороне дороги, просто случайные прохожие. Рисковать, попросту оставляя тело здесь, или того хуже, избавляясь от него — нельзя.

— Ф-у-у-у-ф… — тяжело выдохнула девушка, оттаскивая пострадавшего в сторону, дабы неожиданно открытая дверь не добила оказавшегося не в то время и не в том месте бедолагу.

Рана оказалась не серьезной, по крайней мере внешне: череп не проломлен, мозг не вытекает, но крови было много, все же травма головы. Возможно сотрясение. Вновь с сожалением осмотрев пострадавшего, девушка достала мобильный и вызвала скорую, притворившись случайной прохожей, а после, недолго думая, разбила телефон подобранным у соседней стенки кирпичом и избавилась от последней улики, выкинув раздробленные части устройства в один из мусорных баков. Парню помогут, а она, если что, притворится испугавшийся ответственности девушкой. Все же перед законом она все ещё чиста, хоть и текущие ее документы насквозь фальшивые. Но не успела она удовлетворенно кивнуть, да развернуться в сторону валяющегося у подъезда мужчины, передернувшись от вида неостанавливающейся крови, как на самом краю ее сознания раздался писк.

— Ли… — легкий, совсем ненавязчивый звук был тих и незаметен, но тем не менее произвел умопомрачительный эффект, словно взорвавшийся прямо у самого уха девушки волторб.

«Неужели я схожу с ума», — в панике думала Джесси, моментально вспомнив, где именно она уже слышала подобный писк.

— Ли-и… — повторился звук, уже несколько громче, позволив ей выдохнуть и чуть нервно усмехнуться.

Голос был не в ее голове, как изначально подумала девушка, но все равно принадлежал очередному призраку прошлого, что целой оравой накинулись на Джессику, стоило той лишь услышать о путешествии в этот проклятый город. Обычно звонкий, пищащий, слегка вибрирующий голос был обессиленным и тихим, едва слышимым на фоне городского шума, раздающегося из другого конца проулка.

Чувствуя, как все ее мышцы словно одеревенели, Джесси медленно повернула голову к соседнему баку. Кажется, она даже слышала скрип собственных суставов, когда медленно протянула руку к крышке мусорки, но поднять ту не могла, как бы не старалась. Тело отказывалось слушать свою хозяйку, пока сама девушка всеми силами боролась с мыслью попросту сбежать. Уйти от своего прошлого, раз и на всегда закрыв эту главу ее жизни. Но сколь бы заманчиво не выглядело это предложение, девушка не могла его принять.

Хватка на крышке бака ослабла, но Джесси не спешила убирать руку. Она смотрела перед собой невидящим взглядом, покуда в душе ее велась борьба. Отпустить и забыть… Не выйдет. Она прекрасно это понимала, ведь даже если она и сможет отринуть свое прошлое, само оно никуда не денется, и доказательство тому сейчас находится в баке перед ней, продолжая тихо пищать, зовя на помощь. Уйди Джессика сейчас, и те события будут донимать ее до конца жизни, и страх перед подобной развязкой попросту не позволил ей выбрать легкий путь.

Глубоко вдохнув, словно перед нырком в прорубь, она сильно закашлялась, почувствовав наконец весь аромат окружающих ее мест. И, как ни странно, именно этот удар по чувствительным рецепторам позволил девушке вернуть себе ясность мышления. Одним резким движением она откинула крышку, чтобы увидеть самое обычное наполнение самого обычного мусорного бака: десятки черных мешков, куча бумаг и остатков органической пищи, и, конечно, непередаваемый аромат гниющей органики.

— Ли-и-и-и… — протянул голос, и один из черных пакетов кратковременно зашуршал.

— Хр-р-р… Еще в мусоре я не копалась… Опять… — пробубнила себе под нос Джесси, пытаясь хоть немного, но сбросить нервное напряжение. Вышло не очень.

Пакет, вместе с его содержимым, был оперативно, но аккуратно извлечен из бака, и сразу же разорван.

— Так и думала, — тяжело вздохнула девушка, вновь поморщившись от вони, глядя на совсем еще крошечного детеныша ликитунга.

Небольшая ящерка с огромным, больши́м чем все его тело мясистым хвостом выглядела жалко. Обычно бледно-розовая кожа была бледно-серой, глазки покемона непрерывно слезились и истекали гноем, отчего открыть их детеныш просто не мог. Все тело ящерки покрывали десятки синяков и царапин, но самое страшное — два огромных неаккуратных шрама, прямо позади нижней челюсти. Воспалённые, сочащиеся черным гноем, но все же зашитые, пусть и крайне неровно, они вновь напомнили Джессике о ее прошлом.