Моя простая курортная жизнь. Том 2 (СИ) - Блум М. - Страница 27

— И что же она про меня сказала? Не вызываю доверия или плохо воспитан?

— Ну… — Инна снова замялась. — Она как-то странно отреагировала, когда услышала, что ты теперь со мной. Будто ей это чем-то не понравилось…

Взгляд собеседницы пытливо замер на мне.

— Кроме родителей, вас же с ней ничего не связывает? Такое чувство, что вы знакомы больше, чем показываете…

— Закрой глаза, — непрошеным воспоминанием пронесся в голове заносчивый девичий голос.

— Зачем? — спросил я, глядя на ее лицо в темноте, освещенное лишь одной висевшей над нами отельной лампочкой.

— Не задавай вопросов…

— Ничего, — почти честно соврал я.

В конце концов, это была почти правда.

— Да ты не волнуйся, — как-то по своему истолковала мой ответ Инна, — она в итоге сказала, что у нее нет возражений. Так что никакого вето тебе не будет… Главное — вести себя хорошо и не делать ничего неприличного. При Катерине, — хитро добавила моя спортсменка и расстегнула блузку, выпуская упругие мячики на волю, которые так и просились быть помятыми, затисканными и зацелованными, пока ее подружка этого не видит.

Звонок пронесся по школе, отрывая нас от такого приятного занятия. Нехотя отстранившись, капитанша поправила лифчик и застегнула пуговицы, пряча алеющие следы моих поцелуев, разбросанные как автографы по всей ее груди — после такого явного запрета оставлять их в одном месте я просто не мог отказать себе в удовольствии оставить их в другом. Тем более моей новой девушке это тоже нравилось, и каждое касание моих губ сопровождалось жарким томным стоном. В какой-то момент мне даже показалась, что довести ее до оргазма можно одними поцелуями.

— Увидимся! — выйдя из подсобки, проворковала она и, подарив мне звонкий «чмок», шаловливо виляя помятой мною юбкой, убежала в глубь коридора.

Я же направился обратно в свой класс. Однако только свернул за угол, как ко мне вдруг присоединилась непонятно откуда вырулившая Белла.

— Я тебя не осуждаю, — вместо приветствия быстро сказала одноклассница.

Ага, как будто мне не по хрен.

— Ну спасибо, — ответил я.

Она молча моргнула. По-моему, это был наш самый длинный диалог с той злополучной летней сцены за валунами, когда брюнетка не захотела со мной целоваться. Сейчас же она шагала рядом нога в ногу, словно подстраиваясь под мой темп, и сквозь приспущенные ресницы косилась на меня — не кокетливо или любопытно, а скорее изучающе.

— Я спросила у Алены, почему это произошло, — внезапно заговорила одноклассница, — и Алена сказала, что это потому что Даша в постели гораздо хуже, чем твоя новая девушка…

Блин, меня уже пугали грани женской дружбы. С каких пор Алена еще и твой конфидант?

— Но ведь постель — это же не главное, — изрекла Белла, будто бросая слова в пространство, однако поглядывая при этом на меня. — Не важно, насколько человек хорош или плох там, если что-то чувствуешь, что-то испытываешь… Верно же?

Чего ты от меня-то ждешь?

— Наверное, — сказал я.

Во всяком случае у меня еще не было настолько плохих любовниц, чтобы об этом переживать. А вообще я не эксперт в вопросах отношений. Могла бы и догадаться — ты же была на дне рождения и как и все видела, куда делся торт.

— Я просто хотела еще раз сказать спасибо за Бесстыжий пляж, — выдала одноклассница на самом подходе к кабинету. — За понимание…

И?

Несмотря на благодарность, у двери она все же отступила в сторонку, не рискнув заходить в класс вместе со мной — на случай, например, если в меня полетит чей-нибудь рюкзак. Но, как выяснилось, атмосфера внутри была вполне благожелательной. Наша англичанка привычно опаздывала, и урок еще не начался — так что одноклассники активно шушукались, и, судя по обрывкам бесед, тут все считали, что заменить Дашу на Инну было отличным вариантом. Истерикой на дне рождения блондинка сама же и опустила цену своих сисек.

Сурово зыркая на не ставший утешать ее класс, моя бывшая перебралась за парту к Алене и теперь что-то беспрерывно бухтела подруге на ухо, даже не глядя в мою сторону, всем видом показывая, как она на меня обиделась. Она бы с радостью обиделась еще и на Инну, но все же понимали, что той плевать. А за мою парту снова вернулся Саня.

— Даша сказала, что если я с тобой сяду, она не будет со мной разговаривать, — сообщил он, едва я приземлился рядом. — Очень на это надеюсь! Прикинь, она даже за то, что тортом меня ударила, не извинилась!

— Извини, что так вышло, — еще раз извинился я, вспоминая, как щедро крем разукрасил его лицо.

— Да к тебе-то какие вопросы… Инна вместо Даши — это ж просто мечта, — с легкой завистью протянул друг. — Сам бы заменил, если б мог! А ты вообще крепок, столько ее выдержал…

В этот момент я его даже пожалел. Девушку-то можно поменять, а вот сестра с тобой по жизни.

Выбивая звонкую дробь каблуками, в кабинет торопливо вошла Геля, открыла рот, собираясь привычно заявить кому-нибудь, что хватит целовать Рому, и тут заметила, что Рому сегодня никто не целует. «Что это значит?» — словно спрашивая глазами, взглянула она на меня. Я лишь пожал плечами — сами же объясняли про красные флаги, считайте, я внял вашим советам. А если вас так беспокоит, что Рому никто не целует, можете и сами решить эту проблему. Рома не будет возражать. Усмехнувшись, Геля начала урок.

Это был просто дикий контраст. Весь день на одних переменах моя капитанша вышагивала в составе Свиты, разбрасывая грозные взгляды по сторонам и изображая из себя такую суровую неприступность, а на других переменах жарко сосала меня в подсобке, прижимаясь всем телом, позволяя моим рукам шарить везде. Увлекаясь, я возвращался в класс бегом вместе со звонком — мятый, растрепанный, зацелованный, заласканный и до крайности довольный — так что даже тот, кто не слышал последние сплетни, с легкостью бы догадался, что в моей личной жизни происходит что-то потрясное. Одноклассницы посматривали на меня с любопытством, одноклассники — с завистью, а Саня все уроки доставал вопросами.

— Ну как? — не унимался он. — Как ты получил такую обалденную девчонку?

Ну что на это сказать? Просто я везунчик — прими это уже как факт.

В общем, в таком сумасшедшем режиме я дожил до большой перемены и, решив, что пора подкрепиться, зашел в столовую. Однако едва переступил порог, как меня сразу же перехватила Инна.

— Ты теперь сидишь с нами! — бодро заявила она.

Одноклассники, вошедшие вместе со мной, дружно вытаращились, будто мне оказали великую честь. «С нами» значило за длинным столом в самом центре зала, который по некоему негласному правилу не занимал никто, кроме его царственной хозяйки и ее компании. Неважно, заявятся они первыми или последними, неважно, сколько мест осталось в столовке, этот стол был только для них. Разумеется, каждый год находились новички, бросавшие вызов — самых понятливых увещевали словами, а самых непонятливых друзья Императрицы буквально выносили с места вместе со стульями, и те вмиг становились понятливыми. Насколько мне известно, новых членов за этот стол практически не принимали. Да чего уж там, даже давних знакомых не принимали.

— Я в этой школе никого не знаю. Только приехал в город. Можно я немного побуду в твоей компании?

— Нет, это не моя проблема…

— И что же, Катерина не против? — отгоняя воспоминания, спросил я.

— Ну ты же мой парень, — отозвалась капитанша, — а она сама сказала, что не против.

Мне даже стало интересно, насколько она реально не против.

Однако прежде чем идти к столу, мы взяли подносы и свернули к раздаче. Выбирая обед, я прям чувствовал любопытные взгляды со всех сторон, робко скользящие и нагло ощупывающие. Теперь что я вырос, заметила разом вся Восточная Старшая, и, судя по всему, мое имя выучила вся школа. Вообще, в Карпове новости о том, кто с кем спит, разлетаются мгновенно — об эпидемии или пожаре не узнают так быстро, как об отдавшейся страсти парочке. Но я даже не понял сам, в какой момент именно моя личная жизнь и мои постельные дела стали интересовать всех. Подобно тому, как недавно обсуждали Катерину и ее дорогого соседа, сейчас активно смаковали любовный треугольник между мной, Инной и Дашей, которая в компании Алены сидела за столом неподалеку и с видом вселенской обиды хлебала суп.