Лесной кавалер - Фланнеган Рой - Страница 42

• Предыдущая
• 42/72
• Следующая

Бэкон самым тщательным образом расспросил Ланса о мельчайших подробностях его разговора с Макферлэйном. Когда Клейборн закончил, он победоносно улыбнулся.

— Благодарю вас, — сказал Бэкон. — Ваши новости дорогого стоят. Губернатор сделал глупость, ставя под удар победившую армию. Глупость, которая неизмеримо усилит нас, если, конечно, нам удастся выжить. Он обрек людей на голод. Он объявил нас предателями. Он, наконец, сделал однозначный выбор, предпочтя послушных ему индейцев и бобровые шкурки нашим жизням…

Бэкон хлопнул себя ладонью по колену и продолжал:

— Защищать свой дом от врага — еще не бунт. В Англии люди, берущиеся за оружие, дабы сражаться с береговыми пиратами или поставить на место шотландских разбойников, не считаются бунтовщиками. И мы не может считаться таковыми лишь потому, что сами, без санкции губернатора, взяли да и разбили саскеханноков.

Ланс согласно кивнул.

Бэкон снова заговорил:

— В Англии есть король и парламент, способные защитить от зарвавшегося чиновника. Здесь мы слишком далеко и от короля и от его правительства, а посему, в случае необходимости, должны защищаться сами. Насколько мне помнится, виргинцы однажды уже отправили домой не оправдавшего их доверие губернатора, губернатора Харви, если не ошибаюсь… Что ж, видимо, пришла пора отправить туда же и губернатора Беркли.

Словно прочитав в глазах Ланса вопрос, он пояснил:

— Это не бунт, друг мои. Сэр Вильям Беркли отнюдь не Цезарь. Даже здесь, в диких лесах Виргинии, мы под защитой английского закона. И охраняет он нас не только от индейцев, но… и от губернатора.

Прошел еще один день, но новые переговоры с Россеши так ничего и не принесли. Бэкон собрал всех вокруг лагерного костра на совет.

Указав на крепость окканичей, он произнес:

— Там — оленина, свинина и маис. Эти люди ничего не продадут нам, потому что они — союзники врага, обрекшего нас на голодную смерть в лесу. Вода в реке спадает, и ее уже можно перейти вброд. Погода улучшается. Завтра мы атакуем!

По кругу обросших, грязных, голодных людей прокатился радостный рев.

— Враги говорили нам: «Вам не победить саскеханноков», — продолжал командующий. — Мы уничтожили их. Если кто-то из вас думает, что мы не сможем перейти реку и взять форт, он жестоко ошибается. Завтра утром мы сделаем это!

Победный рев повторился.

Бэкон, Ингрем, Ланс Клейборн и другие, знавшие теперь наизусть каждый квадратный дюйм укрепленного острова. встретились затем с командирами всех десяти отрядов.

Место переправы было тщательно выбрано и помечено вехами, так что никто, оступившись, не мог внезапно оказаться под водой. Из дубового бревна наскоро соорудили лафет и прикрепив к нему корабельную пушку, установили ее на высоком берегу, слева от брода, так что, стреляя поверх голов солдат, она посылала бы ядра точно на остров.

Затем Ланс Клейборн детально описал конфигурацию острова, предупредив командиров о том, что поросшее чахлым лесом болото в его западной части непроходимо, после чего сообшил количество бойниц с каждой стороны почти круглого форта и примерную высоту стен.

— Он выглядит внушительнее форта в Потомаке, — сказал Ланс, — но сейчас, когда река спала, это не так, поскольку нет воды во рвах, а бревна частокола и строений высохли.

Он вопросительно взглянул на Ингрема, и тот незамедлительно доложил:

— У нас есть зажигательные снаряды, сэр.

Эти снаряды были крайне просты в изготовлении: камни оборачивали сухой волокнистой кедровой корой. Наутро их пропитают лампадным маслом. Ингрем выдал командиру каждого отряда столько снарядов, сколько тот смог унести.

Завершил встречу Бэкон:

— Держите порох сухим и не отпускайте людей далеко от лагеря. Постарайтесь выспаться. У окканичей много ружей, но стрелять метко они не умеют. Так что опасаться следует их лучников. Постарайтесь сразу же снять их пулями. Судя по ветру, дым от горящих укреплений понесет прямо на нас, и, достигнув острова, мы сможем подойти к форту достаточно близко… Вопросы есть? Хорошо. Удачи!

Охотникам удалось подстрелить лишь четыре индюшки, и ужин получился крайне скудный. К рассвету армия Бэкона была просто зверски голодна. Когда же солнце поднялось над лесом, ветерок донес из крепости окканичей дразнящий запах жареной свинины.

После того как отряды были построены, Нед Пео вошел в воду там, куда падала длинная тень индейского форта и, дойдя до середины реки, зычно вызвал Россеши на переговоры. Но вместо вождя на бревенчатую пристань вышел другой индеец, чьи украшения из перьев указывали на высокий ранг.

На звучном алгонкинском наречии Пео передал ультиматум Бэкона: или им будет немедленно выдано шесть полных каноэ маиса, четыре коровы и двадцать свиней, или армия займет деревню.

— За всю провизию мы заплатим рыночную цену, — закончил Пео. — Продайте нам ее, и сегодня же мы уйдем на север. Если откажетесь — готовьтесь к бою.

Индеец на пристани расхохотался. К нему присоединилась горстка молодых воинов, потрясающих оружием и издающих непристойные звуки.

Пео резко повернулся к ним спиной. Дойдя до берега, он повернулся и многозначительно посмотрел на тень частокола.

Ланс Клейборн, десять стрелков из отряда Энрико и дюжина пограничников из Стеффорда заняли позицию на берегу, чтобы прикрывать мушкетным огнем переправу первых трех отрядов на остров, после чего они должны были укрепить правый фланг последнего отряда.

Внезапно с индейской стороны долетел звук мушкетного выстрела. Пео вскрикнул, поднял ружье и послал ответную пулю… Так началась битва, которую по количеству пролитой крови можно сравнить разве что со сражениями Кортеса и Монтесумы на далеком юге.

Изголодавшиеся, нетерпеливые отряды Бэкона с криками рвались вперед. Пять человек упали, сраженные пулями, за ними еще двое… Мушкетные залпы с берега участились, защищая головы смельчаков от стрел и пуль. Люди упорно двигались вперед. Заговорила пушка.

Первые ряды атакующих — отряд нью-кентской милиции Ингрема, поддерживаемый огнем ополченцев из Чарльз-Сити. достиг стен форта. Каждый солдат нес зажигательный снаряд. Посыпая их порохом из мушкетных замков, они высекали искры и бросали пылающие шары в сваленные у частокола ветви колючих кустарников. Подходил отряд из Суррея, уже полускрытый дымом горящих укреплений.

Затем люди Ингрема укрылись в густых кустах в десяти ярдах от стен и открыли огонь по индейцам. Среди защитников началось смятение, многие, не видя за пеленой дыма врагов. напрасно тратили порох и пули, паля наугад.

Почти все отряды Бэкона успешно завершили переправу и. равняя ряды, вступали в бой, а сам он, в сапогах, полных воды. со шпагой в руках и победной улыбкой на лице, стоял на берегу, восхищаясь дисциплиной и мужеством своих измученных людей.

С другого берега непрерывно стреляла корабельная пушка Само орудие, а также запас пороха и ядер стоили жизни шести лошадям, и теперь она словно доказывала, что люди и животные мучались с ней не напрасно.

У канониров — ветеранов армии Кромвеля — была четкая цель: лодочная пристань. Каноэ уже начали набиваться охваченными паникой индейцами, и пущенные опытной рукой ядра топили их одно за другим.

Ланс повел своих пограничников к правому краю атакующих, и, обнаружив участок частокола, оставленный защитниками, они принялись пробивать брешь.

Они первыми попали внутрь форта. Казалось, вся восточная оконечность острова была объята пламенем, огонь распространялся. охватывая весь форт.

Маленький отряд Ланса укрылся за длинным, крытым корой строением и осмотрелся. Обезумевший от страха и огня скот индейцев сгрудился в западной части форта; сами же дикари рвались к восточным воротам и лодочной пристани.

Ланс повел людей вперед, и они добежали почти до вигвама Россеши, прежде чем их попытались остановить. К этому времени весь частокол уже зиял брешами, от летящих искр огонь перекинулся на постройки. После переправы через реку атакующие были мокры до нитки и, прикрывая лица, врывались сквозь охваченные огнем дыры частокола, чтобы продолжить бой уже на вражеской территории.

• Предыдущая
• 42/72
• Следующая