Тот самый сантехник 7 (СИ) - Мазур Степан Александрович - Страница 6

Но не сидел. И не делил! Ведь кто-то должен был делать работу и дома, чтобы тепло было. И женщины не сатанели от тоски в душе. И телом не маялись.

«Это всё понятно, но почему внутри-то так хреново?» — твердил мозг Владимиру Богатырёву.

— Боря, а ты женат? — спросил Володя, пытаясь спрятать это поглубже, пока настраивал струны.

Ответ он знал. Кольца нет. И следов от кольца тоже, что порой бывает, если мужчина уезжает в длительную командировку.

— Пока нет, — ответил Глобальный, с большим аппетитом расправляясь с говядиной в сладком соусе.

Нежное, обжаренное мясо, доведённое до ума в духовом шкафу, таяло на языке. А когда вкусов становилось слишком много, за дело брался рис и вбирал в себя всё лишнее, расчищая дорогу для нового вкуса.

Богатырёв поморщился. Его убеждали поесть, но он мог теперь только пить. Потому коньяк отодвинули подальше и налили сока. Что ещё из тех, из старых соков.

«Из настоящих, а не выжимка из шмыха и пыли, разбавленная водой и кислотой по вкусу», — добавил мозг массажисту.

Но судя по виду сантехника, Борю устраивало, что теперь чаще пили сок, чем коньяк. Он лишь подливал вина девушкам, не пролив и капли на белоснежную скатерть. А те расцвели за столом и попеременно смеялись и плакали. В зависимости от контекста, который менялся так же часто, как темы разговоров.

«Так вот она какая — другая жизнь?» — стучало в голове Богатырёва. Уж сколько раз они на пару с мозгом задумывались о сторонах той жизни. Побывав и на дне, и на поверхности. А какая конкретно она — не сказать.

— А чего не женился ещё? Такой красавчик! — заметила Вика открыто, подставляя бокал под бутылку, так как жизнь в элитном доме ещё не означала элитные манеры.

— Жду ребёнка… ребёнков, — поправился Боря и вздохнул. — Пока и не знаю, на ком женится. Все такие хорошие. И меня вроде хватает. Но… не принято же, чтобы… две жены было. Или… больше.

Лариса кивнула с пониманием, Вика улыбнулась.

А Володя поднялся и заявил:

— Опять двадцать пять! Так мы не единственная семья, которая пытается решить демографическую проблему? По-своему, конечно, но… решаем же! А?

— Я тоже хочу ребёнка! — резко призналась Вика и с тоской посмотрела на Володю, потом на Ларису, словно за разрешением.

Глобальный пригляделся к этой юной особе. Ей лет двадцать с чем-то, как и говорили.

«Самое время, раз желание есть и возможности», — прикинул внутренний голос.

— Уверен, у вас всё получится, — тактично добавил сантехник и поднял за это тост из сока, прикусив сырком.

На вкус неплох, хотя бы потому, что каким должен быть вкус — хрен его знает. И как выглядит заграничный сыр Глобальный тоже не знал. А значит, импортозамещение сыграло на руку.

«Макдональдсы же поменяли. И тут смогут», — добавил внутренний голос.

Володя, вдоволь наслушавшись тишины, дёрнул по струнам и просто запел:

Повстречались как-то раз

депутат и пидорас.

Один за щеку берёт,

Другой законы издаёт.

Оба родине нужны.

Действия их так важны.

Без обоих нам не жить.

Как работать и дружить?

Градус чтоб понизить в раз,

заявляю без прикрас.

Срок не шейте тёте Зине

Дело было в Украине.

Уточню для всех рабочих

Или «на» неё… короче!

Дайте людям просто быть.

Жить, работать, говорить.

Охуели что ли в раз

Депутаты, пидорасы?

Бизнес, нефть, дровишки, газ,

Уголь, трубы, унитазы.

Всё в Европу путь закрыло,

И вообще пиздой накрыло.

Чумкой пидоры болеют,

Депутаты же добреют.

Сунься — в миг получишь пулю.

Там — своё, и в ус не дуют.

Только главный пидорас,

Охуев от всех прикрас,

Пустит дозу по ноздре.

У него «спокійно все».

На берёзе не повесить,

Хоть давно народ он бесит.

Лариса резко поднялась и взяла Богатырёва за руку. Глядя прямо в глаза, обратилась:

— Володь, у меня есть отличный психолог. Тебе помогут.

— Помогут, Ларис? — словно сразу не понял он. Но отложив гитару, всё же поднялся. — А кто остальным поможет? Мы в эпицентре урагана, ёбаный в рот! Эту бурю невозможно обойти, невозможно объехать или перепрыгнуть. Её можно только пройти насквозь, двигаясь вперёд шаг за шагом. Мы тут жрём сидим и кайфы ловим. А там не выпускают из рук телефоны. Там столько задач и поисков их решений, что порой кажется, будто телефон можно заряжать пальцами. Это при том, что никому нельзя телефоны! Понимаешь, меня? Нельзя! Опасно. Но хули нам те опасности? Мы с ними одно целом. Мы выполняем задачу вопреки.

— Всё выполняют! — ответила Де Лакрузо. — Все на своих местах!

— Лариса, блядь! — стоял на своём Богатырёв. — Нет времени откладывать. У войны нет выходных, обстрелы ждать не будут. Там всё быстрее. И происходит это прямо сейчас! Это ты понимаешь?

Лариса кисло улыбнулась, как пожилой ангел, что давно устал от людей. В глазах только намокло. И едва заметив это, Богатырёва как молнией прошибло. Он подскочил и пошёл в другую комнату. Споткнулся. Застыл. С трудом поймав равновесие, пошёл снова. Медленно, словно ничего не произошло и тело по-прежнему слушается, как и раньше.

Аппетит у всех тут же пропал. Снова тишина. Но уже не лечит.

Боря вздохнул и поднял гитару товарища. А затем сам запел. Ведь есть песни позитивные, а есть те, что нужны тем, кто прошёл через многое.

Мальчики больше не встанут в ряд.

Ушёл стотысячный отряд.

За честь, свободу и новоросскую погоду.

Чтоб тучи стороной прошли

Солдаты смело в бой пошли.

И тем, кто не вернулся в строй,

от их семей протяжный вой.

А тем, кто снова в полк идёт

сегодня небо шлёт почёт.

Сияют воинов ордена.

Идёт война, ползёт война.

Боря сам отложил гитару. Без подсказок. Володя, что застыл в холле на первой же строчке, только сейчас вновь продолжил идти. Заскрипели половицы ламината. Не скрыть тяжёлой поступи.

— Борь… ты общайся с ним, — тихо сказала Лариса за столом. — Ему сейчас это очень нужно.

— Да мы… общаемся, — тихо ответил сантехник.

— Задержись. Не спеши. Просто побудь тут пару дней, если дело терпит. Хорошо? — уточнила она. — Если нужно продать автомобиль прямо сегодня, я сама у тебя его куплю.

— Я понимаю, — кивнул Глобальный, не испытывая какого-то дискомфорта в общении с Богатырёвым и вообще уже не собираясь куда-то спешить.

Просто пока не понимал о чём можно спрашивать, а о чём не стоит. А то ещё ответит в сердцах, выдаст! А ты потом ходи с государственной тайной в долгосрочной памяти как дурак. Сама не выветрится.

«Потом придётся одному спать в ночи. А то не дай бог во сне разговариваешь!» — тут же добавил внутренний голос.

И над столом снова тишина повисла.

Полы грели во всю. При заявленной температуре в 40 градусов на выходе из труб котла, разогреваемого газом, они выдавали 27 градусов по Цельсию в помещении. То общие усреднённые данные по умному дому, судя по термостату. Разброс не превышает один-полтора градуса. А при такой температуре дом хоть из кирпича строй, хоть из блоков, хоть из соломы — всё равно тепло будет и даже жарко. В особенности на втором этаже.

Ещё и коньяк разогрел. Так что единственное, что вскоре всем хотелось, это избавиться от лишней одежды. Но держались. При гостях не принято. Разговоры тоже как-то сами собой стихли, так что в основном кушали. И Боря не мог вспомнить, когда в последний раз так сидел и обжирался за столом. Ведь даже на Новый Год с девчонками ограничились парой салатов и по одному основному блюду на каждый день.