Ничья (СИ) - Лимова Александра - Страница 21

Обладая довольно специфичным вкусом в музыке, я интуитивно подбираю звуковое сопровождение к видеорядам, увеличивающее и насыщающее атмосферу нужным настроением и в идеале раскрывающее букет впечатлений. По просьбе моего дорогого Вольдемарчика я снимала тренировки его крю-калестеников, и сейчас подпитерское движение красивых ребят занимались под мои трек-листы, подобранные на ощущениях от их брутальной энергичной эстетики, но подобранных действительно вкусно. Как сейчас. Трек верный и весь комплекс — идеально до перехвата дыхания. Когда я смонтирую не вот так, на скорую руку, а покорпею, мне даже сложно представить, как я отлипну от результата.

Присев на корточки за головным концом ванной, положила обе руки на борт, над плечами Марка и, держа планшет так, чтобы ему было хорошо видно, нажала на воспроизведение.

— Муд нуар… внезапно… — произнес он, когда видео закончилось. Удивленно качая головой и как то неопределенно улыбаясь.

— Не понравилось? — присела на борт рядом с ним, прикусив губу и вглядываясь в его глаа. — Я доработаю, это просто навскидку и…

— Я про другое, — улыбнулся уголком губ и, кивнув в сторону планшета отложенного на низкий подоконник у ванной, спросил, — ты меня так видишь?

— Если ты о законах этого жанра, то не нет. Эстетически приятно, потому нуар. Ну и вайб, сам понимаешь… когда я нормально отмонтирую, это будет выглядеть более-менее и…

— Это уже охерительно, я не знаю, подберу ли я слова, когда ты закончишь, если вот это только навскидку было. Я так отреагировал сначала, потому что немного озадачился, подумав, что ты видишь меня таким.

Я кивнула, задумчиво глядя в карие непроницаемые глаза и, мягко улыбнувшись, заключила:

— Я смогу показать, как я тебя вижу. — Взяла фотоаппарат, прикрепляя портретный объектив и, засучив джогерры, скинув кеды и носки, обозначила, — если я начну падать — хватай камеру, а не меня. Мое лечение обойдется дешевле ремонта и менее болезненнее для моего восприятия. — Встав между его ног в воду, со второй попытки без риска явиться воплощением Улькиной поговорки про тормоза в гробу, встала на борты, не без помощи фыркнувшего Марка.

Пара пробных снимков, где господин Гросу снова в своих бесчисленных масках. Ясно, меняем тактику.

Провокационно ему улыбнувшись, приблизила фотоаппарат к своему лицу и, понизив голос, с подначкой спросила:

— Блиц? Я не спрошу лишнего.

— Давай, — негромко рассмеялся, усаживаясь удобнее и выставив локти на борты, свесил кисти, пальцами касаясь воды.

— Рассматривай интерьер, не смотри на меня и камеру. Итак, блиц. Черный или красный?

Отсылку к вечеру знакомства понял. На губах усмешка, блеск азарта в карем бархате.

— Или.

Просмотр кадров. И удовлетворенное заключение, что коннект пошел. На снимке игрок. Без правил, даже если они были обозначены.

— Петь или танцевать?

— Или. — Расслабленная насмешка. Повернул ко мне лицо, ироничный прищур, в ответ на мое скептичное выражение лица, — ты точечно бьешь туда, где я не могу выбрать что-то одно.

Просмотр снимков — раскованность и спонтанность. Вот чего я хотела — рассыпающийся пазл, каждый раз складывающийся в новую картинку.

Теперь нужно его максималистическое. Повела подбородком, чтобы не смотрел в объектив и когда он вновь без особого интереса начал осматривать студию, спросила:

— Лучше меньше да лучше или бери все и не отдавай ничего?

— Чаще «бери все».

Да, мальчик зреет же. Кадры прекрасны. Энергичность и необузданность, все в хищности и ненасытности, проступивших в его облике совсем слегка. Но я уже знала нужный ракурс.

— Ум или разум?

Хмыканье, молниеносное взвешивание и уже для меня очевидное:

— Ум.

Снова кадры игрока. На этот раз собственных игр. С мягкими линиями и острыми гранями.

— Выглядеть глупо или агрессивно? — аккуратно полуприсела, со средней точки съемки видно четче.

— Мне плевать, как я выгляжу в чужих глазах.

Превосходно. Отчетливо равнодушие, отстраненность. Похуизм. И некоторая высокомерность. Так-так, а вот это уже интересно…

— Почему? Мне хочется услышать именно твое обоснование. — Пояснила, когда он вновь повернул лицо ко мне и слегка приподнял бровь, мол, удивлен, как ты не заметила такого очевидного. И пояснил:

— Потому что ничем хорошим не заканчивается то, когда со своим уставом лезут в чужую жизнь. — Как само собой разумеющееся.

Неожиданно.

И снимки охарактеризовать сложно. Это именно то, что хочется рассматривать и все равно однозначного вывода не сделаешь. Но я попыталась найти вектор:

— Плевать на чужое мнение. Это можно отнести к защитной реакции?

Если он и просек, что я не удержалась от любопытства и стала прощупывать, то отнес это в разряд допустимого, ибо кратко взгляд вниз и вправо — задумался и почти тут же отозвался:

— Нет, это норма поведения адекватного человека. Не лезть к другим.

— Ты тщательно фильтруешь окружение?

— Очень.

Потому Марк, собственно. Сам ни к кому не лезет и от других это требуется, он сам разберется кому и что говорить, от кого и что слушать.

— Если начать, то что?

— Это уже не совсем блиц, — все же заметил мои психологические поползновения к личному. Усмешка и ироничный взгляд в объектив. Но, посмотрев в сторону, еще до того как, приподнявшая руки я в пародии на сдающующегося визави, задала другой вопрос, все же ответил, — то, что не получилось.

Разрозненность эмоций. Не смогла ухватить кадр, прежде чем он вновь закрылся. Не смогла из-за своего автоматического анализа испоганившего все никому ненужным выводом — перфекционизм, целеустремленность и однозначность. Такой кадр просрала…

— Лучший город?

— Сеул. — Не задумываясь.

И снова неожиданность — тепло и драйв в мимолетной легкой улыбке. На сотую долю секунды, просто чудом поймала. Вроде парадоксальное сочетание эмоций, но все же любовь, ведь она бывает в разной форме, например, в такой. Тепло и драйв.

Шоколад с горьким перцем. Сочетание несочетаемого.

И отчужденная, совершенно неуместная мысль "он туда вернется". Так, кому-то пора поработать со своим подсознанием, а то кабы чего не вышло…

Просматривал кадры с улыбкой. Непроницаемой. Молчал пару секунд когда все просмотрел, а потом, посмотрев в глаза мне, сидящей на бортике ванной, прикусил губу и прищурился.

— Могу я?.. — сжал мою кисть и потянул к себе. В воду, со значением приподнимая фотоаппарат.

Хмыкнула и не снимая одежды, села на колени между его разведенных ног, отстраненно объясняя, как сделать кадры.

Вода, уже остывшая, напитала одежду и утяжелила ее, не особо приятно липнувшую к коже. Я уселась удобнее, положив локти на колени у груди и задумчиво глядя в сторону. Как и ожидала, Марк применяет на практике новые фишечки, и потому я не была удивлена вопросу, когда он приблизил камеру к лицу. Вопросу нет, а вот его смыслу да:

— Если жалеть, то о чем?

— Это не блиц. — Усмехнулась, посмотрев в объектив. Но щелчков затвора не было.

— Не он. — Спокойно подтвердил Марк.

— Ни о чем. — Посмотрела в окно за его плечом. В летнюю Питерскую ночь.

Он молчал. Не фотографировал. Ожидал ответа либо отказа. А я смотрела в ночь за окном, подбирая слова, но не находя, потому что все они были лживы. Вздохнув, сказала правду:

— О несказанном вовремя, — взгляд только метнулся к тату на запястье, но удержалась. На душе скребнули кошки и побудили совсем другое, — отказе, — не люблю теплые ароматы. В Риверсайде постоянно так пахло. Как и в загородном доме. С тех пор такая категория запахов кажется мне душной. Удушающей. Но я вполне принимала такие запахи на Карибах, — сказанном не вовремя отказе, — негромко рассмеялась, вспоминая горячего кариба Мигеля, которому я отказала только потому, что он был огромный. Просто гигантский! И накаченная белым ромом я с ужасом говорила смеющейся до слез Кочерыжкиной, что он во мне поместится только если новую дырку сделать. — И временном отказе, — улыбнулась, посмотрев на него.