Замуж в наказание (СИ) - Акулова Мария - Страница 44

Током бьет очередное: «Я задержусь».

Не могу привыкнуть. Просто не могу.

Запрокидываю голову, кривлюсь и жалобно скулю в потолок. На глаза наворачиваются слезы.

Я не хочу знать, что ты мне изменяешь. Можно я не буду знать?

Знаю, что нельзя. У меня нет выхода. Нужно только принимать.

Но на сегодня мне хватит. Слишком сложно. Слишком больно.

Еще одну ночь в роли покорной ждущей дома ненужной жены я не вынесу.

Пока не передумала, опускаю голову, еще раз разблокирую телефон и впервые отвечаю:

«Я тоже».

***

Настолько растерянной я не чувствовала себя, наверное, никогда.

Айдар читает мое сообщение, но ответа нет.

Я жду несколько секунд, а потом понимаю, что и не будет.

Первым приходит сожаление: зачем сделала это? Потом упрямство. Отступать некуда, даже если ему всё равно, я сделаю это ради себя.

Только и ехать мне тоже некуда.

Я не свяжусь с Митей даже чтобы «отомстить» Айдару. Я не поеду домой к предателям. Я не явлюсь к Лейляше, с которой мы только попрощались.

И что мне делать?

Поднимаюсь в спальню, сажусь на кровать и признаюсь себе же, что не знаю…

По огромной наивности позволяю себе помечтать, что Айдар вдруг напишет: а давай переиграем? Поужинаем снова?

Но он был в сети «недавно». Просто. Принял. К сведенью.

От перенапряжения начинает болеть голова. Думать становится еще сложнее. Чтобы не оставаться дома, захожу в приложение по поиску гостиниц и впервые снимаю номер в родном городе.

Стыдно до жути. Оплата, конечно же, наличкой. Её я сниму в одном из банкоматов.

Ехать туда совсем не спешу. Маюсь, брожу по комнате, ничем не могу себя занять. На душе нет ни предвкушения, ни интереса. Я и сама не понимаю, зачем это делаю.

Поговорить бы начистоту, душу облегчить... Но в ответ на свою честность я получу новый удар. Разве можно наныть свою нужность мужчине? Разве я настолько низкопробный человек?

Нет.

Отбрасываю.

Собираюсь и еду по адресу. Мне даже заходить в здание не хочется, но пересиливаю себя. Подхожу к стойке, называю ненастоящую фамилию и уточняю детали бронирования. Я выбирала быстро, мне было совсем не важно, как выглядит номер, насколько здесь хорошее спа и приличные люди.

Я понятия не имею, кто снимает номера в гостиницах нашего города. Но лицо вспыхивает, когда взгляд падает на стоящий на стойке прайс. Я вижу цены за номера по часам и вдруг понимаю, зачем их могут снимать…

Одергиваю руки от дерева, чуть отступаю. Это замечает девушка, прослеживает за взглядом, хмыкает…

– Номер триста четырнадцать. Третий этаж, от лестницы направо. Приятного отдыха.

Киваю и тут же направляюсь прочь. Тянет, если честно, за дверь и домой. Она, наверное, подумала, что ко мне приедут. Стыд-то какой...

Но пересиливаю себя, поднимаясь по лестнице.

Здесь неуютно и совсем не безопасно. Эта гостиница далека от условий, в которых я привыкла жить. Которые сначала обеспечивал мне папа, потом – Айдар.

Я думаю об этом и делаю себе еще хуже. Что я за ужасный человек? Почему не могу быть просто благодарной за то, что у меня есть?

Номер выглядит вполне опрятно. Не роскошно, но намного лучше, чем я успела придумать, поднимаясь. Несколько раз проверяю дверную ручку. Осторожно прохожу внутрь.

Сложно заставить себя прикоснуться к кровати. Не могу отделаться от мысли, сколько человек снимали этот же номер на несколько часов, чтобы…

Привычно не договариваю. Туалетом и душем не пользуюсь. Сажусь на кресло, подбираю ноги. Гашу свет, включаю ночник… Смотрю в одну точку.

За окном темнеет. Мне кажется, что моя душа успокаивается. Убеждаю себя, что по-прежнему не жду никакой реакции от мужа, хотя на самом деле…

На глаза слезы наворачиваются. Как же сильно я хочу получить от него входящий и услышать в трубке: «Ты где, Айлин? Я тебя заберу…».

Пытаюсь сдержаться, но не выходит. Всхлипываю раз, второй, третий. Переползаю на кровать, прячу лицо в руках и плачу, свернувшись калачиком.

Господи, почему быть ненужной так сложно? Почему мне больно настолько?

Реву так сильно впервые с ночи несостоявшегося побега. Мои чувства очень похожи. Но если влюбленность в Митю его предательство выжгло до основания, то Айдара, мне кажется, я люблю с каждым днем всё сильнее. Невыносимо думать, что он может так же трогать, так же целовать, так же прикусывать другую. Что ему всё равно. Что в этот момент…

Мечтаю провалиться в сон и опомниться утром, но не с моим счастьем.

То плачу, то затихаю. То ухаю на дно, то всплываю, чтобы вдохнуть. То кажется, что хуже быть не может, то видится просвет.

Становится до страшного неуютно, когда слышу шаги по коридору. Это цокот каблуков и тяжелый мужской шаг. Игривый смех. Низкий голос. Звуки поцелуев.

Я затаиваюсь и даже плакать прекращаю. Как будто могут зайти ко мне. Дальше я слышу ругань, толчок двери. Кажется, по соседству. И звуки уже в номере.

Это не менее унизительно, чем сползать с консоли с помощью мужчины, который знает: ты для него вся влажная. Ты – влажная, а он передумал.

Под неизвестными мне людьми прогибается кровать. Дальше – шебаршение и толчки спинки о стенку. В одном ритме. Под женские стоны. Со шлепками.

О Аллах, эту коробку что, сделали из картона?

Дрожу от переизбытка чувств. Изо всех сил затыкаю уши. Жмурюсь. Сильнее скукоживаюсь.

Хочу, чтобы они прекратили. Хочу не думать, что так же где-то в другом месте сейчас делает мой муж.

Начинает тошнить.

Я никогда не захочу заниматься этим. Никогда и ни с кем.

Никаких детей. Никакой семьи. Никаких больше картинок из головы.

Мне становится легче, только когда там, за стеной, затихают. Я разжимаю руки, снова закрываю ими лицо, но дрожь успокоить не могу.

До меня доносится тихий смех. Они говорят. Хочется крикнуть: да ложитесь спать! Но на это я в себе сил тоже не нахожу.

Сама засыпай, Айка. Засыпай и не мешай другим.

***

Я провожу в гостинице половину ночи. Когда за стенкой снова начинаются игрища, не выдерживаю. Встаю, собираю свои вещи, спускаюсь на первый этаж и отдаю ключи.

Та же девушка на рецепции смотрит на меня с интересом.

Я кажусь вам странной? Не зря. Так и есть.

Выйдя на улицу, колеблюсь, куда заказать машину. Чувствую себя бездомной…

Родители звали к себе, но правда в том, что там меня не ждут. Не посреди ночи. Не с правдой. Позвонят Айдару. Отправят домой. Только проблемы ему создам. Нарушу уговор.

Не хочу, но выбираю адрес арендованного Салмановым дома.

Сердце подскакивает, когда, зайдя через калитку, вижу во дворе под навесом его машину.

Сейчас всего четыре. Он обычно не приезжает, если написал, что сегодня сторожу дом я. Разве что утром, чтобы переодеться. Когда я уже проснулась. Он входит в дом, я задерживаю дыхание и открываю окно, чтобы не уловить чужой запах.

Могу смотреть на него только после того, как примет душ.

Но сегодня сама заношу в дом чужой запах. Самой кажется, что пропиталась дешевой гостиницей. Открываю двери тихо. Так же разуваюсь. Мне уже даже не хочется знать, что ему спать одному в нашем доме так же противно, как было мне.

Это была уже не месть, а желание сбежать от боли.

Ступаю в сторону лестницы на цыпочках, прижимая к бедру сумочку, когда слышу звуки на кухне.

Звон стекла, покашливание.

Сначала хочу ускориться, потом вжимаюсь пятками в пол. Прислушиваюсь сильнее. А если он привел сюда кого-то? Если привел ту, раз меня нет?

Дыхание учащается, к горлу опять подкатывают слезы. Если так – я с ним разведусь. И ей в глаза посмотреть хочу.

Меняю маршрут, движусь в сторону кухни через гостиную. Но в дверной арке замираю.

Потому что скандала не будет, любовницы здесь есть. Только мой муж.

Сидит за столом, прокручивая в пальцах стакан. Он пьет что-то крепкое. Поднимает взгляд. Смотрит прямо на меня. Я не спец, но он не кажется мне пьяным.