Падший (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 23

— Стоять! — завопили сбоку. — Я перережу ей горло!

Я развернулся на крик.

Справа, в дверном проёме, с мечом и стилетом застыла Алина.

В трёх метрах передо мной, прижавшись спиной к стене, замер последний налётчик.

Я мог бы убить его в любую секунду. Но за эту секунду он убил бы найдёнку.

Гад прикрывался Раймой, словно щитом, приставив нож к её подбородку лезвием вверх.

Девочка стояла на цыпочках, боясь шелохнуться.

— Все вон! Или она, или я!

Бандита явно колбасило, то ли от адреналина, то ли от какой-то магической дряни, которой он, видимо, наглотался ещё до того, как войти в этот дом. Даже без специального зрения и подсказок Алины я видел, как где-то в районе желудка у него разгорается огонёк маг-энергии.

Когда-то я слышал от Рей, что, если обычного человека напичкать магическими стимуляторами, то без контроля со стороны он превращается в настоящего психа, не отвечающего за свои поступки маньяка-убийцу.

А магический огонёк разгорался всё больше и больше. Счёт шёл уже на мгновения. И если ничего сейчас не предпринять, то…

Сжатая в пружину энергия полыхнула сиреневой вспышкой.

Призрачное копьё пронзило бандита насквозь, снизу доверху, от живота до затылка.

Вот только выпустил это копьё не я, не Алина и уж тем более, не сам уркаган. Заклятием высшего уровня ударила по обидчику Райма. А после, исчерпав свой источник силы до донышка, закатила глаза и упала мне на руки — я еле успел её подхватить.

— Полное магическое истощение, — быстро сообщила подскочившая к нам Алина.

— Можешь восстановить его?

— Попытаюсь…

Почти минуту она выкачивала маг-энергию из камня в моей груди и переправляла её в потерявшую сознание девочку.

А когда та наконец-то очнулась, то первое, что я услышал, до боли напомнило то, что когда-то сказала мне умирающая под имперскими пытками Рейна:

— Ты… пришёл…

Окончательно Райма пришла в себя спустя полчаса. Алина и Анша перенесли её в детскую и теперь вовсю «колдовали» над ней, выясняя, всё ли в порядке.

Я в это время общался с освобождённым от пут хозяином дома.

Как оказалось, в гости к сапожнику наведалась банда Бышка́на, последние несколько месяцев держащая в страхе эту часть Сежеша. По большому счёту, обычные рэкетиры, воспользовавшиеся пассивностью власти и общей неразберихой, возникшей после падения императора и Конклава. Рано или поздно их конечно бы приструнили — ведь даже криминальные элементы не могут творить беспредел бесконечно. Но к этому времени дел бы они наворочали много. И разгребать последствия пришлось бы достаточно долго.

— Раньше этот Бышкан служил при совете экзекутором первого уровня, — сообщил мне сапожник. — Следил за порядком на рынке, ловил и шугал карманников, разнимал драчунов, смотрел, чтобы не зарывались…

— А после и сам зарвался, — продолжил я сказанное.

— Ну да, — кивнул Шарош. — Как только всех сильных магов повыбили, так он и решил, что сам теперь станет главным. Банду себе сколотил, заставил всех дань платить. Ну, в смысле, всех тех, кто на рынке торгует и кто мастерские и лавки здесь держит.

— И много он требовал?

— Почти весь доход забирал, — вздохнул собеседник.

— А почему охрану не наняли? Или б в другой район переехали, деньги ведь были, я ж оставлял.

— Денег у нас — только концы с концами сводить. А те, что вы оставляли, мы с Аншей не трогали. Ведь это ж приданное Раймы.

Я почесал в затылке. Посмотрел на хозяина дома… Вроде не врёт…

— Вы можете сами во всём убедиться, — будто прочтя мои мысли, Шарош забрался на табуретку, надавил на какой-то камень в стене и вытащил из открывшейся ниши полотняный кошель. — Вот. Тут всё, что вы передали. Сто пятьдесят лартов, тютелька в тютельку, можете пересчитать.

— Не надо. Я сам виноват, — махнул я рукой. — Забыл объяснить, как их тратить. Но, в принципе, это неважно.

Я снял с плеча сумку с монетами и бросил её на стол:

— Здесь восемьсот с лишним лартов. Этого хватит и на переезд в спокойный район, и на охрану, и на приданое. Вы можете тратить их как угодно. Единственное условие: чтобы у Раймы, пока ей не исполнится восемнадцать, не было недостатка ни в чём, что нужно для жизни. Надеюсь, вы меня поняли, господин Шарош?

— Понял, господин Краум, — сапожник сложил руки в благоговейном жесте и глубоко поклонился. — Я сделаю всё, чтобы обеспечить нашей племяннице достойную и безопасную жизнь.

— И ещё, — добавил я, глянув на трупы. — О том, что здесь было, никому не рассказывать. Ни слова, ни даже полслова. Особенно, кто и как применял здесь магию… А трупы я уберу. Вы этих бандитов не видели, к вам они не заходили.

— Понятно, господин Краум. Могила.

— Ну, вот и отлично…

Трупы я, в самом деле, «убрал». Стащил их всех в одну кучу и использовал ту маг-энергию, что осталась у меня от атаки Бышкана. «Облако праха» превратило тела бандитов в горсточку пепла. Веником только смести, и всего делов…

Всё, о чём мы с сапожником договорились, он передал жене, когда та вернулась на кухню.

Госпожа Анша благодарила меня, не переставая, минуты, наверное, три, пока мне не надоело.

— Чем они занимаются? — прервал я её славословия, указав на дверь в детскую.

— Вы не поверите, господин Краум, — всплеснула она руками. — В куклы играют.

— В куклы?

— Помните, вы полгода назад подарили ей куклу?.. Ну, такую, которая ходит, слушается, отвечает, смеётся, совсем как живая? Помните?

— Ту, что големщики сделали? — вспомнил я, как мы в походе на Арладар проезжали Сежеш и я попросил своих батальеров передать Райме изготовленную пустоградскими мастерами куклу-голем. Правда, по моим ощущениям времени, это случилось всего три недели назад, но не суть. Главное, что эту куклу моей протеже всё же доставили, и она ей понравилась. — Помню, конечно же. Как не помнить?..

Продолжить я не успел.

Дверь в детскую отворилась, и оттуда вынеслась Райма.

— Дяденька Краум! — налетела она на меня, словно вихрь. — Я знала, что ты придёшь. Знала, ты нас не оставишь…

Обхватив меня обеими руками, будто боясь, что «нежданный» гость исчезнет так же внезапно, как появился, найдёнка болтала без умолку. А я осторожно гладил её по волосам и слушал, что она говорит, рассказывает, как тут живётся, как гордится своими успехами и огорчается неудачам, хвалит напропалую тётю Аншу и дядю Шароша, как жалуется на мальчишек с соседней улицы и особенно на хулигана Шафара…

— Я надеюсь, ты магию к этим мальчишкам не применяла?

— Ух, как мне хочется иногда это сделать, но ты же ведь запретил, да? — заглянула она мне в глаза.

— Всё правильно, запретил. Не надо пока никому показывать, что умеешь.

— А сегодня? Сегодня же я это сделала! Разве нет?

Я покачал головой:

— Сегодня случай особый. Но ты никому о нём не рассказывай. Ладно?

— Ладно. Не расскажу.

— Ну, вот и здорово. А сейчас… чтобы такие случаи больше не повторялись… или чтобы никто о них не узнал… Вот, держи, — я достал из кармана две «драконьих слезы», экспроприированных у мага-таможенника и протянул Райме. — Держи их всегда при себе, и если почувствуешь, что тебе нужны силы, просто сожми любой в кулаке. Вот так, — показал я, как это делается.

— И тогда эти силы появятся?

— Да. Но только учти. Это на крайний случай. Только если и вправду у тебя не останется выхода. Поняла?

— Да, дядя Краум. Я поняла, — серьёзно ответила девочка, потом покосилась назад и тихонько спросила. — А она тебе кто?

— Тебе она не понравилась? — усмехнулся я, посмотрев на стоящую возле двери Алину.

— Нет, почему? Понравилась, — смутилась найдёнка. — Просто… просто вы чем-то похожи. Как родственники.

— Как родственники? Да, пожалуй, что да. Мы с ней из одной деревни. А там у нас все практически родственники. Вот как-то так…

Мастерскую сапожника мы покинули спустя полчаса.