Бабушка, которая хотела стать деревом - Трауб Маша - Страница 11

Я так не умею, из-за чего считаюсь очень плохим арендатором. Съемная квартира. В коридоре перегорели две лампочки из трех. На кухне горят только те, что над плитой. Звоню хозяевам, риелтору, через которого сдавалась квартира. Все удивляются – можно ведь включить напольный светильник в гостиной. И другие жильцы не жаловались, что света мало. Я начинаю сходить с ума. Поменять лампочки – плевое дело. Но жильцы ждут, что это сделают следующие арендаторы. Не их квартира, не родная. Все проблемы – засоренный слив в душе, давно сломанная морозильная камера – накапливаются. Я приезжаю и начинаю все чинить, доводя риелторов до истерики. После меня остается работающая техника, появляются новые швабры и тряпки для уборки и много чего еще. Я никогда не знала, на какое время мы переехали в другой город, поэтому начинала жить будто навсегда и будто квартира не съемная, а наша. Дом. Хотя нет, все не так. Я считала, что если живу в чужой квартире день, два, неделю, то должно быть хорошо мне. И если раздражают мигающие лампочки или неработающий кондиционер, плохо становится мне. Значит, надо починить. Именно поэтому с возрастом все тяжелее создавать дом на новом месте, в съемной квартире. Я слишком часто все выстраивала по кирпичику, каждый раз веря, что навсегда. Запас энтузиазма в строительстве и обживании с нуля иссяк. Но бытовые мелочи по-прежнему бесят, не дают расслабиться.

Дом на семь квартир с общим входом. Три из них сдаются. В одной постоянно живет хозяин, и он считается «главным», имеет право делать замечания случайным гостям, постояльцам. От сильного ветра или неудачного захлопывания входная дверь сломалась. Остается или закрывать на ключ, или не запирать вовсе. Можно починить, ничего сложного. Заело. Любой пьяный слесарь справился бы за пять минут. Но нет. Тут целое дело. Точнее, никакого. Никто не чинит. Никому не надо. Только главный хозяин радуется, закрывая дверь на все четыре оборота ключа. И верхнего замка, и нижнего. Жильцы съемных квартир стоят у калитки, ищут нужный ключ, переживают, что никак не находится. Но тот главный жилец – хозяин не спешит вызывать слесаря. Я у него спросила, не выдержав, почему бы это не сделать? Если он не хочет, то могу и я. Мужчина обиделся. Ответил, что я не понимаю.

На следующий день он переставил мне сушилку. Она никому не мешала, я меняла постельное белье, и хотелось спать на сухих простынях. Лишь поэтому выставила на общую территорию – веранду.

– Спасибо. Я не знала, что сушилка должна стоять вон там, – сказала я соседу-хозяину.

– Это не я, – ответил он, но больше мою сушилку не переставлял.

Очень многое зависит от соседей. Но тут уж как повезет. На нашем балконе – мы опять жили на съемной квартире – находился настоящий ботанический сад. Я прочитала, как поливать разнообразные цветы, хотя в моем доме, кроме кактусов и суккулентов, ничего не приживается, и все они в комнатах детей – сын любит кактусы во всех видах, а дочь разводит суккуленты. Это отдельное искусство. Но чужие цветы было жалко, поэтому я их поливала согласно графику, который вычитала на сайтах по садоводству.

Однажды, когда я сидела на балконе и читала, через перегородку появилась рука с садовой лейкой и полила пальму. Потом я увидела, как эта же рука дотягивается до другой пальмы. Видимо, хозяйка, сдавшая жилье, попросила соседей поливать цветы. У нас сложился немой диалог, условные знаки. Я оставляла лейку на балконе, давая понять, что сегодня полила цветы. Соседи в этот день их не трогали. Есть разные способы невербального общения, но тот – через цветы – мне очень понравился. Мы с соседями понимали друг друга без слов. И прожили две недели, сохраняя прекрасные невидимые отношения.

Потом нам пришлось переехать. Место было прекрасное – старый город. Цветник располагался в патио – на общей террасе. Хозяин квартиры, который нас приютил на две недели, заверил, что этим пространством с видами на крыши, закаты и прочие красоты, а также деревянными лавочками, стульями, столом мы можем пользоваться. Имеем полное право. Но я с детства знала, что значит жить на птичьих правах. Как говорят школьники, «знала, но забыла». Да, так бывает. Если ты платишь за проживание, чувствуешь себя хозяйкой. Если ты в гостях, пусть и на длительный срок, ты никто. Сосед переставлял лавки в патио по собственному вкусу, предварительно заливая их водой, чтобы никто не мог на них присесть. Стулья были перевернуты и так стояли на столах как знак, что они не предназначены для гостей. Сосед щедро прямо перед входной дверью разбрасывал содержимое банки, приспособленной под пепельницу. Банка стояла спрятанная в углу и припорошенная листьями. Курящие временные жильцы покорно собирали окурки и выходили курить на улицу. Почему нельзя было курить в патио, в открытом пространстве, никто не спрашивал. Главный жилец диктовал свои правила. Никто не мог доказать, что это делал именно он, но больше вроде как некому.

Все это мне было знакомо, шло из детства: знай свое место. Тетя Зина могла скинуть с веревки сушившееся во дворе белье, потому что была недовольна – Анжелка нашла жильцов, а она – нет. Белье ни в чем не повинных жильцов валялось на асфальте, но тетя Зина считала себя правой. На общей кухне она могла отставить с конфорки чужую кастрюлю с варящимся супом и поставить свою. А что такого? Она здесь хозяйка, и ей решать, на какой конфорке варить суп. Чужую квартиру драишь так, как со своей не убивался. И все равно не так – то на кастрюле остался жир, то на сковороде царапина. Чувствуешь себя виноватой, а значит, придется платить. Дело не в жильцах, не в чистоте – только в деньгах.

Именно поэтому я не могу жить, приглядывая за чужими животными и цветами. Когда живешь «за присмотр», «по доброте душевной», плата оказывается в разы больше, чем арендная. Пришел счет на воду? Это вы виноваты, а не сосед, который забыл закрыть поливалку. Жить на птичьих правах я не могу, точно знаю. К почти пятидесяти годам убедилась. Мне нужны мой стол, мой стул, мои чашки для кофе и чая. Мне нужны мои сковородки и кастрюли, а не чужие, в которых все не то и не так. И тех, самых нужных, никогда не обнаруживается. Зато бесполезных – целый ящик. На столе стоит огромная грозная машина, соковыжималка. Ею точно никто никогда не пользовался. Мне даже сдвинуть ее страшно. В ящике лежат глиняные креманки для десерта крем-брюле. Но нет самой простой формы, чтобы запечь курицу в духовке. Есть щипцы для омаров, но нет банальной толкушки для картофельного пюре.

Забытая детская игрушка. Сколько слез было пролито из-за потери? Крем от целлюлита, крем от морщин, лекарство от запоров, геморроя – холодильник тоже хранит много человеческих тайн. Они у всех одинаковые. Из ящика в коридоре вываливаются туфли на высоченных каблуках с силиконовым вкладышем, чтобы было удобнее ходить. Рядом – мужские ботинки с ортопедической стелькой. Я думаю, почему эти люди – муж и жена – не смогли поговорить о вкладышах и стельках? Может, не развелись бы? Зачем оба страдали? Ради чего? Чтобы потом иметь на полке солнцезащитный крем пятьдесят плюс и масло для загара? Крем, судя по дате производства, явно от бывшей жены, а масло – от молодой возлюбленной, не боящейся преждевременного старения. Природные молодость и естественный загар – верный афродизиак. Ничего привлекательнее в косметологии еще не изобрели.

Арендные квартиры все-таки честнее. Заплатил, и живешь. Когда тебя пускают «пожить» – это всегда жизнь взаймы, что ли. Ты понимаешь, что хозяин тешит собственное самолюбие, делая широкий жест. И ты, воспользовавшись щедрым предложением, обязан быть благодарным. Иногда это действительно искренне, от всей души и сердца, а иногда нет. Бывает, что хочется спросить – сколько заплатить, чтобы не ехать? Только ты уже там и обязан выказывать благодарность, раз уж согласился на подобную сделку.

В детстве я копалась в чужих огородах, пропалывала чужие палисадники, стояла на рынке и торговала чужой черешней, которую надо было непременно продать. Закатывала соленья и компоты, выставляла банки для просушки на заборе, кормила кур, мела двор. Мама научила меня не быть благодарной, а выживать, то есть работать. Делать то, что требовалось хозяевам, – мыть, драить, пропалывать. Если живешь бесплатно, все равно плата потребуется. Работаешь за кров.