Кодекс Охотника. Книга XXI (СИ) - Сапфир Олег - Страница 39

— Ты идиот? — осведомился я, подходя к нему вплотную. — Ты сейчас в моей душе. И сделать ты здесь ничего не можешь… Нет, переместиться к ней и убить её не сможешь… Нет, и сбежать отсюда тоже не сможешь…

Я смотрел ему в глаза, и комментировал всё то, что он пытался сейчас сделать. Хотя, по факту, он даже не двигался с места.

— Убить меня? А вот это интересно. Ну, давай, убей! — я широко раскинул руки и подошёл к нему вплотную.

Демон зарычал, напитав силой лапу, и попытался выпотрошить меня ударом когтистой лапой снизу вверх. Вот только стоило ему прикоснуться ко мне, как его в буквальном смысле долбануло силовым разрядом так, что он упал на траву, и под ним растеклась тёмная лужа.

— Не надо обсыкать мою душу, пожалуйста, — скривился я.

Встал быстро, щёлкнул пальцами, и демон взлетел в воздух. Невидимая рука держала его за горло, при этом он болтал ногами и хвостом, безуспешно пытаясь вырваться. Я махнул ладонью, и он поплыл в воздухе прямо ко мне.

— Что ты хочешь? — прохрипел он, глаза его вылезали наружу.

— Что я хочу? — улыбнулся я. — Всего лишь провести переговоры…

— Сколько времени прошло? — был мой первый вопрос, когда я оказался в реальном мире.

— Я успел съесть всего два лайма, — пожал плечами Ларик, — так что это было быстро.

Я быстро взглянул на часы, реально прошло две минуты. Ну, значит, сейчас время рассинхронизировалось в нужном мне направлении. Я боялся застрять там на несколько суток. Всё-таки духовный мир контролировать невозможно, можно только принять его правила, которые звучали как: «Никаких правил».

— Я чувствую, что демон освободил её душу, но он находится всё ещё внутри неё. Ты хочешь, чтобы я забрал его себе? — поинтересовался Ларик, наклонив голову набок.

— Нет, пока он не исполнит своё обещание, он побудет у меня, — покачал головой я.

— Отец, но Охотники же не могут поглощать души демонов. Это нарушение Кодекса. Позволь, я заберу его себе. Ну, или ты можешь его уничтожить.

— Мир меняется, — покачал головой я. — Кодекс просуществовал миллионы лет, но, похоже, ему тоже придётся поменяться. А убить его, конечно, я могу, но сейчас не время.

Я положил руку на лоб Арины, и слегка скривился, когда душа Гархара переместилась в мой Океан Душ. Я подготовил под него специальную отдельную «камеру», чтобы его нахождение там не навредило другим душам.

У меня получился с ним вполне нормальный диалог. Я всегда знал, что демоны алчут власти больше, чем им даёт их владыка — Дьявол. Вот только, если раньше их борьба за власть заключалась в построении козней друг с другом, вплоть до физической ликвидации конкурента, что приветствовалось Дьяволом, который жил по принципу — «выживает сильнейший», то сейчас они решили объединиться с Неназываемым.

Гархар был одним из первых мятежников. Ему удалось сбежать в этот мир, прежде чем Дьявол его уничтожил. Но прямо сейчас многие демонические миры готовятся к объединению с Неназываемым. И если это произойдёт, то по всей Многомерной Вселенной вспыхнут многочисленные битвы. Начнут открываться межпространственные врата, и орды демонов и мертвяков заполонят миры смертных.

Самое фиговое, что с этим делать сейчас, я понятия не имел. Этот мир всё ещё находился в изоляции. Послать весточку Кодексу у меня сейчас не хватит сил — по дурацкому совпадению я выложился только что полностью для того, чтобы спасти народ Карамельки. Нет, я абсолютно не жалею о сделанном. Но сейчас нужно найти способ оповестить братьев о новой угрозе. Единственное из известных мне мест, где это может получиться, — это моя арктическая крепость, ныне находящаяся на территории Серых, законсервированная Духом. Находясь там, в круге силы, я смогу дотянуться до Кодекса. Для этого мне нужно что? Для этого мне нужно в Арктику. Учитывая, что я и так туда собрался, то придётся попросить сделать Истребителей небольшой крюк, дабы заскочить в «Доблесть».

Я встряхнул головой, отгоняя эти мысли.

— Ладно, Ларик, пошли наверх. Там Семёновна пудинг из твоих лаймов сделала.

— Правда? Пудинг из лаймов? Как здорово!

— Правда-правда… Только он фарфоровую тарелку проел и столешницу мне попортил, — нахмурился я. — Пришлось его в кокон силы заключить. Надеюсь, тебе будет в нём достаточно «кислинки». Так-то он мне кислотных слаймов Валерчика напомнил… Надо будет порасспрашивать Семеновну, не хочет ли она в Гору прокатиться, так сказать, поделиться опытом.

— Ты лучший отец в мире! — Ларик радостно подпрыгнул ко мне, и крепко обнял.

Я немного оторопел, но аккуратно постучал его по спине.

— Да-да-да… Лучший. Постараюсь в этом году побороться за титул «Папашка года», — я отлепил от себя Ларика, и махнул в сторону выхода. — Пошли уже кушать. Мне ещё надо проинструктировать Волка, чтобы он Арину в тюрьму доставил. Не знаю, когда она придёт себя, и придёт ли вообще. Но что я точно не хочу, чтобы эта змеюка очнулась в поместье в моё отсутствие.

Римская империя

Город Рим

Квартал Патрициев

— Сержио, ты точно уверен, что мне нужно посмотреть на это собственными глазами? — Марк Аврелий раздражённо посмотрел на молодого патриция Сержио Гордичелли, который остался верным старому Императору, и одним из первых принёс присягу, оказав большую помощь в захвате власти.

Сержио был из породы молодых фанатиков, верных патриотов, у которых есть только чёрное и белое. Причём «белое» — всё, что полезно для Рима, а «чёрное» — всё остальное. Марк Аврелий знавал таких людей в прошлом. При малейшем противоречии с их убеждениями они безжалостно убивали людей, но также бесстрашно шли на костёр за собственные идеи — очень сложные люди, которые не признавали «серых» полутонов. Можно было списать на молодость, но, в данном случае, Рим только начинал поднимать голову, и Марку Аврелию нужна была любая помощь.

— Да, уверен! — ответил Сержио, когда гвардейцы отдали салют Императору, и пропустили их внутрь большой виллы, которая принадлежала Роду Маччоне, Роду бывшего Императора. — Секунду, вы сейчас все увидите.

Они прошли через красивый дворик, с работающим бассейном и оливковыми деревьями, поднялись наверх, и…

— Что за?!.

Марк Аврелий приложил кулак к носу. Он был опытным воином, который забрал лично много жизней, и бесчисленное количество жизней забрали армии под его командованием. Вот только сейчас он почувствовал приступ тошноты, исходя из того, что увидел.

— Кто это сделал⁈ Как это всё произошло⁈ — Марк Аврелий оглядывался, смотря на изувеченные тела, и кровь, которая покрывала, как стены, так и потолок.

— Я сказал никому не заходить. По моему скромному разумению, все дело в этой штуке, — Сержио указал на какой-то предмет, прикрытый сверху окровавленной простыней.

— Что там?

— Ваше Императорское Величество, вы достаточно сильны, чтобы взглянуть на него самостоятельно. Можно, я не буду подходить? В тот раз, когда я накрывал его простыней, я чуть было не совершил… непоправимое.

Марк Аврелий нахмурился, и просканировал лежащий объект. И сразу пожалел об этом. По голове ему ударили множество криков и воплей, причём их источник было очень трудно понять. Сперва это казалось криками боли и отчаяния, но прислушавшись, можно было подумать, что это крики нечеловеческого удовольствия.

Удовольствие, которое так манит, которое можно повторить… И этот странный предмет, находящийся под покрывалом, точно знает, как это сделать… Он может стать счастливцем, получив нечеловеческое наслаждение перед… смертью… Но ведь это того стоит⁈

— Выйдите вон!!! Немедленно всем гвардейцам отойти! Покинуть территорию виллы, и оставаться там!

— Ваше Императорское Величество, вы точно уверены?

— Вон, Сержио, вон!!!

Марк Аврелий натянул на себя доспех, и полностью мобилизовал все внутренние силы. Последний раз он находился в таком напряжении в тот хмурый осенний день, когда легионы Рима стояли на берегу безымянной речушки, а с той стороны ждал его враг. И от решения Марка зависела судьба всего Мира.