Кодекс Охотника. Книга XXI (СИ) - Сапфир Олег - Страница 29

— Так она же не была беременной? — слегка напрягся я.

— Вот именно, Галактионов… Шучу я, но это означает только, что это твой недочет. А Катя сейчас в Разломе.

Вот тут Анна тоже права. Я замечаю, как Катя смотрит на нашего с Анной малыша. И мне кажется, она хочет своего ребенка сильнее, чем об этом говорит. Нужно подумать…

Дальше мне передали ребенка, и я зашел в гостиную, где ко мне подошла одетая в белоснежное платье Хельга.

— Давно не виделись, Александр! — обняла она меня.

Это тоже было не |обычно. Ведь по их обычаям, так себя ведут муж и жена… Ну, или крепкая пара.

— Скучала?

— Оче… То есть, нет! — тут же взяла она себя в руки.

Хельга покраснела, и забрав Антоху, который попытался вырвать ей волосы, но чего-чего, а вот силы у Ледяной Принцессы защититься хватало, и пошла с ним на диван.

— Ну, что ты за человек, — улыбалась рядом Анна. — Ты ее снова засмущал. Теперь до вечера будет сидеть и думать.

— Думать, говорят, полезно.

— Так чего сам не следуешь примеру? — подколола меня Анна.

— Слишком умным тоже не хочется быть.

Дальше Анна взяла под руку гостью, и пошла ее обустраивать. Я же сбегал в душ, где освежился и переоделся в чистое. А когда прилетел Волк, то в поместье началась паника.

Я быстро побежал в кабинет, и вскоре туда пришли Анна с Анастасией. Анна спряталась, а Анастасия села рядом со мной, и мы принялись ждать моего командира гвардии.

Волк особо не спешил. Шнырька показал, что он зашел на кухню и умял шесть блинов, и только потом направился ко мне в кабинет. Когда Волк, постучавшись, зашел, то увидел перед собой два грустных и строгих лица. Хотя у девушки оно было грустное.

— Это он? — серьезно спросил я у Анастасии.

— Он! — опустила она глаза.

— Как ты мог Потапов, — покачал я головой. — Я не думал, что ты сможешь бросить беременную девушку.

Анастасия заплакала, и стала гладить свой большой живот, которым ей служила подушка.

— Я… я… — Волк завис и, кажется, сейчас сломается.

Вот не думал, что моего серьезного Потапова можно таким выбить из себя.

— Эээээ… Я… Ээээээээ… — не знал он, что сказать. — Не знаю, кто это.

— Болконская! — повысил я голос. — Знаешь такую?

— Анастасия⁈ — расширились его глаза, когда он узнал, кто перед ним.

— Теперь тоже будешь говорить, что незнакомы? — осуждающе глянул я на него.

Волк минут пять молчал.

— Саша… Кажется, ты перестарался… — из тайной кабинетной комнаты вылезла Анна.

— Кажется, так, — не мог я больше скрывать улыбку. — Потапов смирно! — рявкнул я так, что девушки ойкнули.

И Волк снова ожил.

— Саня, это что за… — начал дергаться у него глаз.

— Подушка это, дубина ты… Но если ты будешь тупить и не действовать, то однажды увидишь ее вот такой. Только к этому ты не будешь иметь никакого отношения.

— Саша… Ты его сейчас снова сломаешь, — подошла ко мне Анна.

— Вообще-то, Волчара, расклад такой… Девушка с боем к тебе прорывалась, и взяла меня в заложники, чтобы я доставил ее к тебе. Я сделал все, как она требовала. А теперь я объявляю вас мужем и женой… Удачи вам в личной жизни!

Волк снова завис, и стал тупо пялится в одну точку.

Не думал, что для него любовный вопрос — это так непросто.

Поспешил поднять Анну на руки, чтобы покинуть кабинет, не забыв при этом подмигнуть Анастасии.

— Пошли, дорогая… Им нужно поговорить наедине.

— Конечно, дорогой, — Анна хитро улыбнулась и, когда мы уже вышли, уточнила. — А ты ничего не перепутал? Ты же еще не Император, чтобы своей волей узаконивать брак?

Тут она остановилась, как вкопанная, и посмотрела на меня с некоторым испугом.

— Или я что-то пропустила?

Я не выдержал и засмеялся.

— Нет, дорогая, такое ты не пропустишь, обещаю… — я сбился. — Если это когда-то случится, конечно… Но, Волк, думаешь, сильно разбирается в моих полномочиях?

— Ну-у-у… — протянула моя жена. — Он считает тебя натурально Богом. Они все тебя считают Богом.

— То-то же!- снова заржал я. — Пусть страдает!

— Тебе кто-то говорил, что ты очень жестокий человек, Александр Галактионов? — прижалась ко мне супруга.

— Не-а… — хмыкнул я. — Так считают мои враги, и они умирают прежде, чем могут это произнести. А мои близкие… Когда-нибудь я, наконец, научу вас всех воспринимать мои шутки номально… Но, это неточно…

Разобравшись с Волком, теперь я мог уделить все свое внимание Карамельке, ведь о ней не забыл.

Просто, когда прилетел, то сразу поговорил с Анной. И выяснил, что это была не болезнь… Анна не разбирается в таких вещах, и потому ошибочно приняла ее состояние за неизлечимое.

Увы… Карамелька, не больна, но мне от этого не легче. Ведь у нее разломная депрессия, и затяжная.

Честно говоря, до сих пор я не видел ее в таком состоянии, и даже понимаю, в чем проблема. Я заметил, когда прибыл, что у нее появилась некая иная связь. Чего не должно было быть. У Кары не может быть других хозяевов или влияний. А значит, это что-то родственное. Ведь связь странная, и очень слабая, словно это было что-то… очень кровное.

— Ты ведь поможешь Карамельке? — спросила у меня Анна.

Девушка ни на миг не забывала про нее, и волнуясь, уже несколько раз переспросила у меня.

— Я же тебе сказал, дорогая, что с ней все в порядке. Это не болезнь… У нее разломная депрессия.

— От этого мне легче не становится, — грустно вздохнула моя жена. — Мне жаль ее, и я не знаю, как помочь. Подумай, Саш… Может я… можем мы хоть что-нибудь сделать?

— Я помогу ей, — обнимаю свою Аннушку. — Ты же знаешь? Все, что от меня будет зависеть, я сделаю.

Увы, но я не был так уверен. Есть некоторые мысли, и я сейчас стараюсь уложить их в своей голове.

Анна пошла в детскую, а я вернулся в кабинет, и быстро разобрался с несколькими важными документами, которые нужно было прочитать и срочно подписать. Вообще, всё, что касается денег, это чрезвычайно важно. А с Карой сейчас сидит Шнырька. Я специально послал мелкого разведчика, чтобы он поддержал ее, и узнал, как дела. Не уверен, что она сейчас хочет общения, вообще, с кем нибудь.

Через тридцать минут я закончил со своей работой.

— Кош-ш-ш-шке груш-ш-ш-ш-шно… — выдал Шнырька мне на ухо.

При этом он выглядел унылым. Видно, что переживает за свою подругу.

— Я так понимаю, Затупка лучше к ней не посылать?

— Однош-ш-ш-ш-шнашно… нет… — покачал он головой. — Он ведь тупой…

Жаль… Я думал всех к ней отправить, может ее друзья смогли бы что-то сделать, но, видимо, нет. Ладно, придется идти мне. Я, в любом случае, пришел бы, только чуть позже, ведь мне нужно было кое-что обдумать.

Поднялся из-за стола, и залпом допил свой кофе. Шнырька тоже взял с меня пример, и также опрокинул в себя горячее какао, после чего достал из тени мороженку и стал охлаждать свою ротовую полость. А я же пошел к Каре. Она сейчас находилась не в доме, а лежала на большом камне, который находился на окраине моих земель. Добрался я туда быстро… А вот что ей сказать, не знал.

— Здравствуй, хозяин… — грустно поздоровалась со мной кошка мысленно.

— Привет, моя кошечка! — подошел к ней и обнял. — Рад тебя видеть, прости, что задержался.

— Не извиняйся… Я хотела побыть одна… Мне нужно одиночество, чтобы подумать.

— Знаю… Ситуация паршивая.

— Ситуация предсказуемая, — опустила она голову, и из ее глаз скатилось несколько слезинок.

Кара сейчас ведет себя, как человек. По ее внешнему виду было понятно, насколько ей плохо. А еще об этом говорило окружающее пространство. На деревьях были следы глубоких борозд от её когтей. Некоторые стволы, вообще, были сломаны, и даже камни, которых здесь было много, тоже все исцарапаны.

У нее случилась истерика… Она хотела помочь своим, но не могла.

— Это сигнал бедствия, да? — решил я сказать сразу откровенно.

— Он… — ответила она, и пустила еще одну слезу. — А я не могу помочь… Я даже не знаю, как мне туда добраться.