Лихолетье (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 29

— Заговора генералов не будет, так как их пока нет в армии, и не появится — такой чин мы не станем присваивать никому. А что касается молодых «Бонапартов» в невысоких чинах, то их нужно убрать под любым предлогом подальше от центра. Пусть «Боже, царя храни» не поют, да мало ли что. Местных войск в штатах не будет — армия вне политики, ее дело воевать. Территорию достаточно взять под контроль военизированными формированиями МВД, которые еще требуется создать. Хотя бы из расчета батальон на губернию. Оправдание есть — переселенцы могут поддаться большевицкой агитации и устроить восстание. Но вы меня понимаете?

— Очень хорошо, Григорий Борисович — у нас будет своя «армия» в противовес доморощенным и возможным «Бонапартам», — Михайлов усмехнулся, он оценил замысел.

— Мы можем назвать такие батальоны просто — «отрядами милиции», это вряд ли насторожит военных…

— Лучше добавить «особого назначения», ибо таковыми они являются. Это будет более понятно по нашему ведомству.

— ОМОН, — задумчиво протянул Патушинский и негромко произнес непонятную фразу. — История любит замысловато пошутить.

— Почему история — вполне понятное название, — пожал плечами Михайлов. — Если у нас будут эти отряды в каждой губернии, то мы легко сможем контролировать и ситуацию, и армию.

— Людей подбирать, необходимые ассигнования будут выделены незамедлительно, как только научимся печатать годные к обращению ассигнации. Надо потерпеть месяц, а там денежные средства в казне появятся. Но у меня к вам есть предложение, от которого нельзя отказываться, Павел Яковлевич. Необходимо сформировать еще «спецотряд» милиции, скажем так. Наподобие той «боевой дружины», в которой вы состояли, и с теми самыми задачами и средствами достижения «результата». Надеюсь, вы меня правильно понимаете? Постараюсь объяснить — зачастую там, где закон бессилен, нужны иные «аргументы», скажем так…

— Я все прекрасно понимаю, Григорий Борисович, сам хотел предложить создание подобного… «спецотряда».

— «Быстрого Реагирования», — у Патушинского вырвался смешок, и тоже нехороший. — Странная аббревиатура — СОБР.

— Вполне подходящая, — улыбнулся Михайлов, и его глаза зловеще сверкнули, когда он негромко спросил:

— Кандидатуры наберем, есть у меня на примете достойные. А случаем поездки в Москву не предполагается? Нужно «убирать» тех, кто диктует свои устремления и навязывает их силой. А это будет достойный ответ узурпаторам революционных завоеваний.

— Сейчас пока не время на подобные акции, но кто знает…

Этот пистолет пустили в ход при покушении на В. И. Ленина на заводе Михельсона 30 августа 1920 года. Однако до сих пор остается масса вопросов. Вот один из них — как полуслепая Фанни Каплан ухитрилась два раза попасть в свою жертву? Или стреляли за нее, подставив на фактическое самоубийство эту несчастную женщину. Случай для террора не нов, он часто использовался, и «подставное лицо» брала на себя всю вину. Или на него «перекладывали», достаточно вспомнить Ли Харви Освальда, «убийцу» президента США Джона Кеннеди…

Глава 26

— Нельзя вместе с грязной водой выплескивать из таза ребенка!

Григорий Борисович усмехнулся, посмотрел на насупившихся офицеров — подполковника Гришина, известного под «подпольной» фамилии «Алмазов», и полковника Эллерца, что стал «Усовым». Они руководили тайными военными организациями эсеровских «комиссариатов», и осуществили по всей Сибири переворот. И сейчас стали командующими военных округов, де-факто восстановленных — Омского и Иркутского. И что главное — оба не являлись «пришлыми» для сибиряков, и не могли получить поддержку от каких-либо кругов, целиком завися от правительства. А потому можно было не сомневаться в их лояльности — на роль «Бонапарта» оба не подходили, хотя омские буржуазные круги и пытались протолкнуть в «наполеоны» Гришина — тот был очень честолюбив и деятелен. Вот только Иркутск, ставший столицей, слишком далеко находится, чтобы до него могли дотянуться представители «частного капитала».

— Понимаю, что некоторым хотелось бы повернуть время вспять, и вернуться к прошлом порядкам, вот только мечты их в реальность, увы для них, уже никогда не воплотятся в действительность. Те десятки миллионов русских крестьян, что на протяжении долгих веков тиранились русскими помещиками и царями, получили свободу, и осознали что они люди, и имеют право на достойную жизнь. И кто этого не осознал, и все продолжает считать народ «взбунтовавшейся чернью», будто наступили времена Разина и Пугачева, будут безжалостно истреблены. И туда им и дорога — дураки ничему не учатся, избавление от них будет благодеянием для России. Так что не стоит таковых жалеть, и пусть благодарят судьбу, что из Сибири мы их просто изгоним, а не поставим к расстрельной стенке. Хотя следовало! Но вот сами палачи от справедливого наказания не уйдут!

Паташинский не просто нарочито демонстрировал гнев, нет — его действительно одолевал едва сдерживаемый гнев. Слишком много уже допущено эксцессов, когда восставшие допускали бессудные казни, и зачастую из-за личной неприязни. Так случилось в той же Слюдянке на второй день переворота, когда на станцию вошел импровизированный бронепоезд с десантом — чехи и военные с «бело-зелеными» шевронами занимали туннели на КругоБайкальской железной дороге, чтобы не допустить их подрыва большевиками. На станции поймали комиссара Дашкова, что отлавливал офицеров, ехавших в Китай — многие переходили к атаману Семенову, потому Центросибирь стала «фильтровать» проезжающих, многие из которых снимались с поездов, а потом лишались и жизни. Репутация у Дашкова была настолько зловещая, что расправа над ним была жестокой. А самосуд в условиях гражданской войны штука недопустимая, если идет восстановление законности.

— Потому что «белый большевизм» стократ опаснее, чем красный. Это фактический бандитизм, который вы, господа, пытаетесь оправдать и узаконить, ссылаясь на «издержки» проходящей гражданской войны. Какая вера будет Сибирской армии, если ее офицеры не умеют сдерживать кровожадных инстинктов, а их командиры не могут приструнить распоясавшихся подчиненных. Они что возомнили себя завоевателями в покоренной стране, по примеру Чингисхана, забыв какой век на дворе?

Вопрос задан чисто риторический, ответа на него не требовалось. И вообще, «наезд» на командующих округами был отчасти беспочвенным, они и так старались делать все что могли, желая навести порядок. К сожалению, могли немногое — Сибирь не настолько богата кадрами, которые по образному выражению Иосифа Виссарионовича, «решают все».

— Ладно, во время боя, или сразу после него решить вопрос таким образом можно — «есть человек, есть и проблема, а нет человека, не будет и проблемы». Я это понимаю, и даже приветствую — матерых врагов только пуля «перевоспитает». Да и возни с ними много, корми, пои, охраняй, да караульным жалование платить нужно. Но если враги сдались в плен, то никаких расправ быть не должно, как издевательств над ними. И тем более такого явления как постоянные «попытки к бегству». Власть должна в таких случаях проявлять великодушие, тогда и сопротивления до «последнего патрона» не будет. Чтобы не происходило, но озлоблять людей ради осуществления мести не стоит, это наш народ, и другого у нас просто нет.

Патушинский сделал вид, что потихоньку успокаивается — командующим нужно сделать небольшую встряску. Они кадровые военные, первому 38 лет, второму 43 года — за плечами больше двух десятилетий службы, так что рефлекс повиноваться, когда рычит вышестоящее начальство, у них уже вбит в психику. Он сам для них и есть вышестоящий начальник', выше некуда — один из трех «директоров», отвечающий за «силовые структуры». И «штатским» не назовешь — боевой капитан с пригоршней орденов, пусть из запаса, но для них он «свой», просто ставший по негласной иерархии генералом.