Потомство для зверя (ЛП) - Шейд Сигги - Страница 32

— Ты права, — он игриво сжимает мой сосок. — А теперь давай вернемся к делу.

Он ударяется бедрами о мои, вызывая взрыв искр. Они проносятся по моему животу, спускаются по бедрам, а затем оседают в моем центре. Я выдыхаю протяжный стон, закрываю глаза и сосредотачиваюсь на интенсивности ощущений.

Я почти не помню, когда в последний раз так терлась о мужчину. Наверное, это было в школе, еще до того, как я лишилась девственности. Тогда секс был в новинку, и я не до конца изучила свое тело. Теперь я точно знаю, чего хочу, и собираюсь это получить.

Давление охватывает, как судорога, клитор страстно желает кульминации. Мои бедра набирают темп, все быстрее и быстрее подталкивая к восхитительному обрыву. Я задыхаюсь, то пыхчу, то прижимаюсь сильнее, пытаясь увеличить трение.

В воздухе слышны сладострастные звуки, когда мы скользим друг по другу. Я открываю глаза и вижу, что он стиснул зубы. На его шее вздулись сосуды от усилия, которое он прилагает, чтобы сдержаться и дождаться, когда я кончу первой.

Я увеличиваю длительность своих движений, стараясь, чтобы мой клитор попадал на головку его члена, каждый удар вызывает крошечные всплески удовольствия.

— Лу, — говорю я, задыхаясь. — Я почти все.

— Поторопись, — его пальцы сжимаются вокруг моего соска.

Резкая боль провоцирует разрядку, и я вскрикиваю, когда оргазм прорывается сквозь мою сущность. Киска сжимается, наполняя мое тело пульсацией удовольствия.

Лицо Лу искажается, и он кончает со взрывным ревом, посылая струю за струей белой жидкости. Я испытываю оргазм, завороженная количеством спермы. Он не шутил вчера, что я могу утонуть в ней. Это должно быть мировой рекорд.

Он обхватывает меня за бедра, прежде чем отстраниться.

— Я не обниму тебя, потому что весь в сперме.

— Хорошо, — говорю я, гадая, к чему все это приведет.

— Тебе лучше слезть с моего члена, пока... как ты выразилась? Сперма не доплыла до твоей бедной яйцеклетки.

Поморщившись, я сползаю с него.

— Извини, если вчера показалась дотошной.

Он качает головой.

— Ты права. Никто в этом доме не сможет жить дальше, пока мы не разберемся с Танатосом. Одевайся. Встретимся на террасе через полчаса и обсудим наши дальнейшие действия за поздним завтраком.

Глава 21

Полчаса может быть достаточно, чтобы вернуться в свою комнату, принять душ и переодеться, но мои волосы — это занятие на целую вечность. Обычно я укладываю их феном раз в неделю, но продажа на аукционе и последующее чуть ли не убийство нарушили мой привычный образ.

Я смотрю в зеркало на мокрые локоны, обрамляющие лицо, сейчас я так похожа на Арию Маркос, что у меня сводит живот. Глаза стали более тусклыми, черты лица более суровыми, но это от стресса. Я всегда была довольна тем, как выгляжу, до этого момента. От подтверждения Лу, что я – типаж убийцы, у меня начинается зуд.

Мой взгляд падает на фен, у которого все насадки не те, поэтому я не могу уложить волосы так, как делала всегда. Когда нам было по пятнадцать, Сайлас как-то назвал мои кудри «лобковыми волосиками», потому что те постоянно торчали колючками.

Я поджимаю губы. Почему после всего, что он сделал, я думаю об этом мудаке? Мне нужно искать способы расквитаться, а не вспоминать об этом ублюдке.

Включаю фен и сушу волосы, укладывая их в блестящие локоны, которые делают меня похожей на женщину, ухаживающую за собой. Нет ни черной подводки, ни красной помады, поэтому я наношу немного увлажняющего крема, надеваю летнее платье, соответствующее погоде, и спускаюсь по лестнице.

Когда выхожу во внутренний дворик, слышу болтовню. Ее источник — толпа мужчин, собравшихся за столом. Некоторые из них одеты в пуленепробиваемую броню, другие — в костюмы. Несколько человек одеты небрежно, как будто только что вышли с боксерского ринга.

Мои шаги замедляются, и я обхватываю себя руками, думая, что я не вовремя.

Только услышав голос Лу, я понимаю, что у него совещание со своими людьми.

— Прочешите Лондон в поисках этого ублюдка. Танатос все еще в городе и ждет удобного случая. Я хочу, чтобы его нашли и доставили ко мне живым.

— Что нам делать с женщиной? — спрашивает глубокий голос.

В животе у меня завязывается узел, и я делаю шаг назад, к двери. Жизнь, проведенная рядом с преступным миром, приучает человека к осторожности.

— Присматривайте за ней, — отвечает Лу. — Если не будет никаких следов ее встречи с Танатосом, тогда ведите ее на допрос.

Я опускаю руки и выдыхаю. Должно быть, они говорят о Мэйв. Я иду на звук голоса Лу, надеясь, что не помешаю.

Мужчины, окружающие стол, отходят в сторону, Лу сидит один, одетый в белую льняную рубашку, подчеркивающую его мускулистую грудь. Он поднимается, возвышаясь над большинством мужчин, а у меня бабочки трепещут животе. Они поднимаются к груди и порхают вокруг сердца.

Все взгляды устремлены на меня. То ли потому, что Лу еще не объявил меня своей собственностью, то ли потому, что они знают, что он не видит их взглядов.

Я напрягаюсь. Без макияжа я чувствую себя голой, но ничто не сравниться с тем, когда меня выставили на аукцион, как кусок мяса. Расправив плечи, я подхожу к столу.

Лу вскидывает голову, на его лице застывает жесткая маска. Наверное, он удивляется, почему все его люди сдвинулись с места.

Я прочищаю горло.

— Доброе утро.

Он кивает.

— Свободны.

Люди за столом расходятся, одни идут по периметру особняка, другие возвращаются за ворота. Лу обходит стол и выдвигает для меня стул.

— Спасибо, — бормочу я. — Ты послал поисковый отряд за Танатосом?

Он ворчит.

— Уранос не может больше морочить нам голову, поскольку невозможно отрицать доказательства того, что этот ублюдок на свободе.

Вздрогнув, я опускаюсь на сиденье.

— Твой глаз?

— Это его визитная карточка, — отвечает Лу и возвращается на свое место. — Он настолько труслив, что подстроил честный бой.

— Не могу поверить, что греки не предприняли никаких мер для охоты на него.

Лу рычит и делает глоток черного кофе.

— Я обязательно спрошу его, почему он так защищается, потом вырежу его сердце.