Наследник Каладана (СИ) - Херберт Брайан - Страница 36

– Помимо себя самого я доверяю очень немногим людям! – рявкнул на них барон. – Мы с моим ментатом вполне способны справиться с ревизией самостоятельно.

Они вошли в хранилище меланжа, и тяжелые двери закрылись за ними. Здесь, в тишине, барон явственно ощутил гнетущую тяжесть принадлежащего ему богатства. Сам воздух полнился энергией и жизнью. Хотя меланж был упакован в герметичные контейнеры, от вездесущего аромата пощипывало кожу и жгло глаза.

С помощью гравипояса, поддерживающего его огромную тушу, барон передвигался легкой подпрыгивающей походкой. Он замер на какое-то время, расставив руки, вздернув свои многочисленные подбородки и прикрыв глаза, впитывая все это в тишине. Меланж продлевал жизнь, прояснял разум, преумножал силу – и большая часть Империи зависела от этого вещества. Богатые аристократы и купцы с готовностью платили любые суммы для поддержания своих запасов. В этом крылся ключ к могуществу Харконненов.

Ожидающий рядом Питер де Врие благоразумно хранил молчание, давая барону возможность насладиться моментом. Ментат достал из кармана маленькую прозрачную бутылочку с жидкостью клюквенного цвета, открутил крышку и в один глоток выпил сок сафо. Затем закрыл глаза и быстро произнес мантру ментата, чтобы сконцентрироваться. Тыльной стороной ладони он вытер губы, размазав несколько капель сока, от которых остались пятна.

После того, как сафо возымел эффект, Питер моргнул и произнес:

– Я готов, мой барон.

Тот мог еще долго восхищаться окружающими запасами специи, но ждал именно этого. В конце концов, он привел сюда ментата не просто так.

– Мне нужна твоя аналитика, Питер. Я уже говорил тебе об удивительном предложении Якссона Ару. От тебя требуется прогноз и совет насчет того, что с ним делать. Действительно ли неофициально продавать ему специю? Или нам следует отказаться от любых дальнейших с ним контактов?

Хитроумный ментат постукивал подушечками пальцев друг о друга, напевая себе под нос и размышляя, но барон прекрасно знал, что он уже выстраивает прогнозы.

– Мой барон, вы сами пустили слух, что Союз Благородных несет ответственность за операции на заводе Оргиз. Это был безопасный отвлекающий маневр, поскольку мы знаем, что повстанцы не имели к этому никакого отношения. Граф Фенринг и его несносный ментат могут гоняться за тенью сколько угодно! – Он отвел взгляд в сторону. – Однако, если мы действительно заключим союз с Якссоном Ару, это сделает наш ложный след правдой постфактум.

– Это удобный ответ. Получается, что мы никого и не обманули. С нас взятки гладки.

– Ага, но только если нас не поймают, мой барон.

– Но мы еще ничего не сделали, за что нас ловить?

– Вы имеете в виду – ничего не сделали в данном новом направлении. Этот момент нужно обдумать… хорошенько обдумать, – пробормотал ментат. – Да, при таком раскладе выгода была бы существенной.

Барон повернулся к штабелям специи, впитывая богатство и власть, которые они уже принесли ему. На этом складе хранился невообразимый капитал, и у барона имелось множество таких запасов.

– Я не смогу тратить деньги, если меня казнят!

Вместе они отправились дальше по высоким коридорам из ящиков с меланжем, сложенных до потолка. Каждое зернышко специи было учтено и доведено до сведения Имперской комиссии. Барон приложил немало усилий, чтобы сделать законные операции со специей полностью прозрачными – это помогало скрыть другие, более рассредоточенные запасы. Он давно вел тройную бухгалтерию.

– Мы всегда сможем обвести этого человека вокруг пальца, – заметил Питер, – а затем бросить его на растерзание имперским волкам в подходящий момент.

Барон усмехнулся такой идее:

– Это принесло бы нам значительное влияние при дворе Шаддама и, несомненно, крупную награду. Самый безопасный вариант. Хотя, если этот план провалится, Якссон Ару разбушуется. А он имеет склонность к разрушению в больших масштабах.

Глаза ментата сверкнули:

– Не забывайте, что у нас есть секретное оружие, о котором не знают ни повстанцы, ни Император! У нас на Ланкивейле сидит человек Атрейдесов, и мы перехватили важное сообщение от герцога Лето! Мы единственные, кто знает, что на самом деле задумал Лето.

Барон улыбнулся:

– Надо было об этом сказать, когда я разговаривал с Якссоном на складе. Сообщить ему, что в его ближний круг затесался шпион! О, тогда бы он выпустил кишки моему злейшему врагу, герцогу Каладанскому!

– Это похоже на заложенную бомбу, мой барон. – Ментат кивнул сам себе. – Но мы можем добиться гораздо большего другим путем. Если вы сдадите Лето Атрейдеса лидеру повстанцев, его, разумеется, убьют, но Дом Харконненов ничего не выиграет от этого в материальном выражении. Просто устранит одного из врагов.

Барон нетерпеливо шмыгнул носом:

– Тогда что ты предлагаешь?

Питер растянул покрасневшие губы в улыбке:

– Гораздо лучше, если у вас получится сделать то же самое, что пытается провернуть герцог Лето. Вы заманиваете Якссона Ару в ловушку, которая приводит к его поимке, и восстание захлебывается. Становитесь великим героем в глазах Императора, а Лето даете возможность пасть вместе с другими предателями, унизив Дом Атрейдесов в глазах всей Империи.

Барон прищурил свои черные глаза, пытаясь понять, о чем толкует собеседник.

– Продолжай, ментат.

– Но это только если мы поймаем Якссона Ару и его приспешников до того, как герцог Лето сделает свой очередной ход. Атрейдесы будут считаться обычными мятежниками, которых нужно уничтожить. Как бы ни изворачивался Лето, ему никто не поверит. – Питер вновь сложил вместе кончики пальцев и постучал ими друг о друга. – О, конечно, он заявит, что отправлял своего подданного Холлика в качестве курьера, но как он это докажет? Этот человек так и не прибыл на Кайтэйн, не передал никакого секретного сообщения. Нам нужно просто устранить его на Ланкивейле. Таким образом Лето Атрейдес сможет лишь вяло оправдываться. Его закопают вместе с остальными.

Улыбка Питера стала шире, пока он давал барону время поразмыслить.

– А вы, мой барон, тот, кто подавил жестокое восстание – станете героем! Весь Ландсраад будет восславлять ваше имя. На Кайтэйне воздвигнут памятник в вашу честь. И вы заслужите вечную благодарность Императора.

Барон издал тихий смешок, затем глубоко вздохнул. Энтузиазм ментата придавал ему сил не меньше, чем сильный коричный запах специи.

Питер предостерегающе поднял палец:

– Но если вы не начнете действовать в ближайшее время, то Атрейдес может предпринять собственные действия и сам устроить ловушку. Тогда все почести получит герцог Каладанский, а вы останетесь ни с чем.

– Мы не должны этого допустить! Нельзя терять времени! – У барона все еще оставалась при себе компактная катушка с инструкциями, как связаться с лидером повстанцев. Да, он приготовит для Союза Благородных крупную партию специи, дабы проявить себя, как того требовал Якссон, но он все продумает лучше, чем Лето Атрейдес. Он сразу проинформирует Имперскую комиссию по контролю за специей о своем плане, чтобы ни у кого никогда не могло возникнуть сомнений в истинной лояльности Дома Харконненов. – Отличное предложение, ментат – использовать одного врага против другого, реализовав собственный план внутри совместного. Я позволю тебе пожить еще немного.

Питер не выказал страха:

– Как вам угодно, мой барон. Я существую лишь для того, чтобы служить Дому Харконненов.

Барон вновь вдохнул дурманящий аромат меланжа и вывел ментата из хранилища. Теперь предстояло как можно скорее связаться с графом Хасимиром Фенрингом.