Хозяйка волшебного дома. Книга 2 (СИ) - Риш Мартиша - Страница 21

Что это значит? На мое тело навалилась такая усталость, хуже гранитной плиты, будто бы я сама убиралась в доме, ловила птиц и потом тащила их в дом.

— Что вы видите, ведьма? Вам плохо? — подхватил меня за талию обеспокоенный эльф.

— Я не понимаю. Ваша жена, — что ему сказать? Как ответить? Солгать или убить надежду? Прямо я больше в эти стальные глаза смотреть не могу.

— Ваша жена отправила два письма. Две новости. Я не знаю. Мне нужно подумать.

— Шарлатанка, ты решила меня обмануть? Впрочем, нет. Магии вылилось наружу немало. Но ваш браслет? Он ведь подделка, не так ли? Такие изумруды достойна носить… проклятая.

— Конечно, подделка, — соглашаюсь я поспешно. Эльф так и не отвел от меня глаз, смотрит, будто силится что-то прочесть на лице и не может. Льется наружу его серебряный дар. Эльфийский, холодный, наделяющий жизнью и все же такой слабый и нежный, будто цветок в зимнюю стужу. Вот он сияет, но тронь, и разобьется на множество ледяных искр.

— Вы дойдете до дома? Я бы не хотел делать свое появление в этом городе явным.

— Конечно, дойду. Удачи вам.

— Непременно. Я найду ее, — сжал он губы в тонкую линию, — Найду и непременно убью.

— Зачем, — шепчу я, силясь вырваться из оков его жёсткой руки. Будто птица, пойманная в капкан, бьюсь за свою свободу. Чужеродный, холодный, почти призрак, растаявший в том, что осталось от былой жизни.

— Честь есть слава и жизнь. Порок страсти опаснее смерти, он охмеляет разум. Даже такого, как я.

— В страсти рождаются самые сильные дети, — повторяю я слова нянечки из детдома. Так она говорила всем нам, брошенным и ненужным. Плодами страсти многие из нас и были. Страсти, но не любви.

— Быть может, — капкан руки разжался, я вновь обрела свободу. Смогла задышать, опереться только на свои ноги. А эльф? Он просто исчез в глубине моего стриженого сада. Вроде бы и зелени теперь мало, скрыться мужчине здесь негде, но эльфийского короля больше нет. Только чупокабр стоит рядом со мной, трётся о ногу лохматой башкой, утешает, как может.

Великий грех смотреть в чужие судьбы. Пусть их боги рассудят, но точно не я.

— Что увидела щедрая хозяйка? Или этот ослоухий тебя напугал? Хочешь, я его покусаю?

— Не хочу. Пусть исчезнет. Его жена умерла. Растворилась в дымке.

— Такова воля богов, я уверен. И обед тоже в их воле. Пойдем, пока борщ не остыл.

Зябко поежилась и встряхнула волосами. Нет, этого недостаточно. Прикосновения короля хочется смыть. Слишком уж велико его горе. Как только супруга догадалась ему изменить? И почему сбежала? Не хочу думать. И знать тоже нисколечко не хочу. Любопытство мое стремительно пропадает, силясь скрыться в самом темном углу дома, если такие, конечно, остались.

Неспешно прошлась по дорожке. Из окон дома льется наружу густой мужской смех. И даже призрак лошади меня уже не особенно беспокоит. Стоит себе и стоит. Если не присматриваться, то это даже оригинально. Всяко лучше, чем рыболовные снасти. Их я вообще боюсь, после того как пару раз почувствовала себя рыбкой, зацепившись за крючки. Нет, пусть уж лучше лошадь. Не пахнет, газон не портит и вообще Сашка скоро ее заберёт.

— Хороший фантом, — кивнул на призрак мой чупокабр.

— Знаешь, что в нем самое лучшее?

— Хорошего в нем не так много. Он не съедобен.

— Хорошо то, что фантом лошади не мой.

— Угу. Откуда так молоком несёт? И как будто козленком? Я должен проверить.

— Несчастье, козлёнка сожрать тоже не дам!

— Мы вообще-то так не договаривались! — удрал зловредный зверь на террасу. Я поспешила следом за ним. Со всего маху остановилась в гостиной. Нет, это сон. Я просто слишком устала, так не бывает!

Все мужчины выстроились в шеренгу. Смотрят на меня исподлобья. Даже как-то нехорошо на душе стало. Побить, что ли, собрались всей толпой? Пусть рискнут. Мало им точно не будет.

— Сиятельная госпожа! — пропел бархатно Далет.

— Невеста моя, — вторит ему Анджей.

— Освободительница, — шепчут эльфийские губы.

— Дорогая! — воскликнул вдруг Сашка.

— Анестейша, — промурчал Лео на манер кота, отчего я сразу же покраснела и, чтобы только не выдать смущение, нарочито зло спросила.

— Что сотворили? Молитесь и кайтесь! — тоже присказка из прошлой детдомовской жизни. С этими словами полдня гонялся за старой няней наш новый мальчуган. Женщина то бледнела, то плакала, готовилась к самому худшему. Пока ребенка не расспросили. Оказалось, малыш просто хотел посмотреть мультик «Малыш и Карлсон». Только никто не понял, что в его исполнении это звучит странно. Молись и кайся! Когда включили телевизор, всей компанией отпаивали няню горячим чаем. У кого-то даже сгущенка нашлась.

Парни вон тоже вздрогнули красивыми подтянутыми телами. Все как один. И мне как-то резко захотелось прогуляться отсюда подальше. Ну нельзя же все время смущаться при виде их природной красоты.! Что я, девочка, в самом деле? Сашку не рассмотрела как следует за столько-то лет? Далет, безусловно, сказочно прекрасен, но сердца не трогает. Анджей, вот уж прохвост, выше всего ценящий свою выгоду. Виэль, холодный как… эльф. И только на наглого Лео у меня никак не выходит пристально посмотреть. Слишком уж горячо становится где-то в груди. Только бы не влюбиться!

— Почему сразу сотворили?

— Хозяйка, я наполнил для вас полную купальню горячей воды, вмешал в воду ароматные травы из сада, плеснул сливок. Отдохните после долгой дороги, — соблазняет меня берсерк.

— Я принес столик и выставил на нем вазочки с лакомствами. Ломтики копчёного мяса под соусом из трюфеля особенно удались, — улыбается потаенно Анджей.

— Тапки принес я! Твои любимые, Настен.

— Позвольте мне просить у вас прощения за дерзость, — краснеет Лео, — это вышло случайно. Я натёр мыло и сделал специальную трубочку. После купания, если вы захотите, можно будет потренироваться управлять вашим даром. Я все покажу. Вы непременно останетесь довольны, — Сам предлагает, и у самого от смущения немного заплетается язык.

— Позвольте вас донести, — нахмурился Виэль и выставил вперёд руки, чтобы меня схватить.

— Нет! Я сама! Спасибо! Дойду как-нибудь. Тут совершенно рядом, — отпрыгнула я в сторону и засеменила в квартиру. Как то их всех слишком у меня много образовалось, этих красавцев-мужчин.

Глава 17. Настя

Чую подвох и никак не могу понять, в чем именно он заключается. Может, зря я заранее подозреваю их во всех смертных грехах?

Парни проводили меня до ванной чуть ли не под руки, тщательно прикрыли за мной дверь. Н-да.

— Приятного омовения, хозяйка.

— Спасибо, Далет. И все же, что происходит?

— Мы очень ценим вас.

— Все! — крикнул Сашка из коридора.

Я заперлась и подёргала ручку, ожидая, сама не пойму, чего. Но и тут подвоха нет. Дверь закрыта, замок работает именно так, как и надо. Неспешно потянулась рукой к воротнику, тщательно прислушиваясь к каждому шороху, доносящемуся из-за двери. Дверную ручку с той стороны по-моему еще чем-то подперли. Мне показалось? Или нет? Глупость, конечно, навечно я здесь не застряну. Медленно повернулась на каблуках, брови просто взлетели. Вода в ванне напоминает густой суп. Молочно-белая, — я помню, Далет что-то говорил мне про сливки, — плавают веточки, лепестки и цветы. Разве что мясной косточки не хватает по центру. Может быть, мне уготована эта роль?

Да нет же, Сашка бы никогда не пошел на убийство. И все же проверила температуру воды указательным пальцем. В самый раз. Может, чуточку горячевата. На всякий случай заглянула под основание ванной, нет, сама я, конечно, понимаю, что с головой у меня наверняка что-то не так. Но проверить все же стоит.

Ни кипятильника нет, ни проводов, ни чана с углями. Тишь да гладь, кстати, даже паутина с Иннокентием Ивановичем — так я назвала домашнего паучка, — куда-то исчезла. Поругать их что ли? Целую зиму жил со мной человек, то есть паук, пожалела, не стала выносить его на улицу на снег.