Чемпион. Том 3 - Гуров Валерий Александрович - Страница 8

– И как с вами быть? – задалась вопросом она, сдавшись.

– Да никак. У меня давление, как у космонавта. А единственное, что меня сейчас беспокоит, так это тот тип за дверью. Пухляков ваш. Думаю, вот как бы ему так объяснить, чтобы и к вам не лез без надобности, и в стационар не попал, – признался Пельмень.

– Вы, однако, шутник, Александр Игоревич. То-то я смотрю у вас гематома налилась, уже успели с кем-то объясниться?

– Можете меня Саней называть, – поправил Пельмень, которому терапевт понравилась, мягко говоря. – Я спортсмен, это на тренировке царапину получил.

Соня Максимовна оторвала взгляд от истории болезней, в которую делала записи, посмотрела на Пельменя внимательно.

– Хорошо спортсмен Саня, – тотчас приняла она просьбу. – Давайте мы с вами проведём профессиональный осмотр. Моя задача понять – пригодны ли вы для работы на заводе. Для этого надо провести медицинское освидетельствование.

– Всегда пожалуйста. Что нужно делать? Вы говорите.

– Поднимайтесь, для начала померим ваш рост и вес, я занесу информацию в вашу персональную карточку. Спецовку вам вряд ли выдадут, сейчас жуткий дефицит на складах, но правила прежние у нас остались.

Соня Максимовна подняла Пельменя. Взвесились на весах с гирьками, чем-то смахивающими на весы, которые используют на взвешивании перед боями. И надо сказать, что напольные весы в зале Пал Саныча ничуть не врали. Вес был показан тот же самый, что и на тренировке вчера.

Потом подошли к стене, померили рост.

– Выпрямитесь, спинку держите ровно, смотрим прямо. Я сейчас быстренько зафиксирую.

Саня тотчас исполнил все распоряжения терапевтши, встал на приблуду, которой измерялся рост, поднял бегунок, установленный перпендикулярно измерительной шкале. Сама терапевт была женщина миниатюрная и едва доставала Сане до груди. Поэтому мерить рост высокому пацану было для неё задачей проблематичной и затруднительной. Она привстала на цыпочки, чтобы опустить бегунок на макушку и коснулась своей грудью тела Санька.

– Ой, извините…

– Не извиняйтесь, Соня Максимовна. Работа такая у вас сложная.

Хотелось получить от терапевта разрешение называть ее просто Соня, но такого разрешения Пельмень не дождался.

Померили кое-как. Следом она сунула ему под мышку градусник.

– Крепко держите, только вчера один товарищ разбил.

– Держу. Обещаю не разбивать имущество.

– Покажите горло, покашляйте. Давайте вас теперь послушаем, расстёгивайте свои пуговицы, – просила она. – Глубокий вдох, медленный выдох. Вот так.

Пельмень с радостью все ее просьбы выполнял. И горло показал, и покашлял, рубаху расстегнул, чтобы Соня Максимовна сердце и легкие послушала.

Потом она вернулась за стол – заполнять документы после прошедшего медицинского освидетельствования. Саня медленно застёгивал рубашку.

– Ну как жить буду?

– Будете, вы совершенно здоровы, молодой человек. Я выдам вам допуск на прохождение практики.

Соня Максимовна заполнила графы в истории Пельменя. Обычно у врачей был неразборчивый почерк, что черт ногу сломит, а вот она писала, как клинописью. Саня даже засмотрелся за движениями ее руки.

– Обходите других специалистов, они вам свои отметки проставят, а ко мне возвращаться не надо.

– А если хочется? – попытался добавить щепотку флирта Пельмень.

– Перехочется, – показалось, что Соня Максимовна залилась румянцем. – Не рекомендую вам этого делать.

– Это ещё почему? Противопоказания какие имеются?

Терапевтша промолчала. А когда он уже встал, добавила почти шепотом:

– Не связывайтесь с ними, ничем хорошим это не закончится. Для вас. Страшные люди.

Пельмень изумился. Это Пухляков страшный что ли? Надо было все-таки его щелкнуть в коридоре, чтобы Соня Максимовна собственными глазами увидела, что ничего страшного в этом придурке нет и быть не может. Понятно, что серьезно отнестись к словам терапевтши Пельмень не мог. Откуда тут серьёзности взяться?

– Если понадобиться помощь с Пухляковым или вообще… – начал он, но женщина перебила.

– Не понадобиться. Пообещайте мне, что не станете с ними связываться.

– Для меня закон желание дамы. А вы подумайте…

– Вам восемнадцать только исполнилось, Саня, – мягко сказала она. – Не стоит.

Саня плечами пожал. Как говорится – мое дело предложить. Но отказ Пельмень не собирался принимать. Потому уже прикидывал в голове как организовать новую встречу с Соней Максимовной, но в более неформальной обстановке и вне стен медицинского кабинета. А еще желательно без этого белого халатика. Уж больно терапевт понравилась пацану.

Взял свою историю, направился к выходу.

– До скорой встречи, Соня.

– Вам все понятно с обходным?

– Угу. Пройти других специалистов, получить отметки. Сделаем.

– Вот и славненько. Вызовете ко. Не Красноухова. Пусть заходит на приём.

Пельмень вышел, копошась в истории и пытаясь понять куда идти.

– Краснухов, заходите, – позвал он очередного, выйдя из кабинета.

Со скамьи поднялся пожилой работяга, который минимум пару лет на пенсии пребывал. Из повторных видать, таким медицинские освидетельствования требуются чаще обычного. Сварщика Леху с его друганом Пельмень не заметил – ушли, видимо поняв, что ничего им сегодня не светит с Соней Максимовной.

Следующим в обходном листе значится психиатр. Четвёртый кабинет и Саня пошёл прямо по коридору, когда плечо в плечо ударился со сварщиком, который уже отправлялся на выход из медчасти.

– Тебе крышка, урод. Ещё увидимся, – прошипел Лёха и зашагал дальше.

Останавливать его Саня не стал, теперь уже и Соне обещал, что трогать сварщика не будет. Сейчас по крайней мере, ну а потом… кто ж его знает, как потом сложится?

Медосмотр протекал достаточно быстро для подобного рода мероприятий. Пришлось правда помотаться по кабинетам вдоль коридора туда-сюда. Обходить то целую кучу врачей.

Саня, который за свою профессиональную карьеру прошёл десятки медицинских освидетельствований (ну ка к соревнованиям допуск получи, к боям по профессионалам – тоже), оказался приятно удивлён тем, как бойко получалось переходить из кабинета в кабинет. Чем хороша собственная поликлиника при производстве – так это отсутствием в ней «левых» очередных. Ну не попадут в заводскую больницу люди не будучи сотрудниками настоящими или бывшими (и то заслуженными). А значит в теории все делается быстро, качественно и на высоком уровне (платят здесь врачам побольше, чем в районной поликлинике, кстати). Понятно, что теория часто с практикой расходилась, но перекосов Пельмень пока не замечал.

Единственный раз наткнулся на старушенцию у кабинета офтальмолога, и та будучи ветераном труда и имевшая права на приём вне очереди, уже отстрелялась на своём приеме.

Но скорость все же не равно качеству, а в некоторых сферах, так эти два параметра обратную зависимость имеют.

В обходном листе вставленном в историю болезни появлялись одна за другой новые записи. Состояние – «удовлетворительное», к работе – «допущен». И подписи с печатями освидетельствовавших врачей, которые ставили свои отметки часто не глядя и на скорую руку.

Короче дело было так.

Был Пельмень у стоматолога в третьем кабинете, где колобкообразный мужик пару минут с умным видом ковырялся в его рту острой металлической палочкой. Даже на кресло стоматологическое не усадил, у порога отработал. Потом сел за свой стол и не говоря ни слова сделал пометку в истории болезни, которую тут же Пельменю вручил. Ну здорово, что нет кариеса, что тут ещё скажешь?

Дальше посетил Саня и кабинет невропатолога, за номером два. Там застал врачом пузатого усатого дядьку, который занимался тем, что ел во время работы бутерброд. Когда Пельмень зашёл, дядька свой бутрик отставил, вытер руки прям о свои штаны и с недовольно грозным видом взял молоточек.