Блуждающая Огневая Группа (БОГ) - Головачев Василий - Страница 11

В спины мотоциклистам прилетели тугие взрывные волны, к счастью, ослабевшие.

– Быстро засекли! – в ухо Тарасу прокричал сидевший сзади Михаил. – Надо смываться пораньше!

Тарас не ответил.

Ехали без включения фар, ориентируясь только по картинке ночных тепловизоров, и разговаривать было недосуг.

Отмахали десять километров за тридцать пять минут, остановились в овражке под прикрытием густо разросшегося ольховника. Закидали самоходку ветками, но палатку ставить не захотели. Ночь опустилась на землю тёплая, поспать можно просто на брошенных на землю надувных матрасах, и если бы не погромыхивание фронта на западной части горизонта, легко было принять местную природу за мирный уголок мирной страны. Однако где-то совсем рядом, в полукилометре, грохнуло, и в небо над деревьями вонзился огненный хвост ракеты.

– «Искандер»! – определил Штопор.

Помолчали, прислушиваясь. Но стреляли один раз, и Михаил добавил:

– Точечная работа. Может, по Одессе лупанули, там полно натовских железяк. Кстати, а мы куда запустили «коалят»? Аж шесть штук зараз?

Люки самоходки открылись, выпуская экипаж. В капсуле остался только водитель Максим Коровин, тридцатипятилетний сержант, редко появлявшийся снаружи. К остывающим квадроциклам подошли лейтенант Вася и техник-оператор САУ Володя Чешко, самый старший из бойцов бронегруппы: ему исполнилось сорок лет.

– Вася, кого мы долбанули на этот раз? – спросил Ларин.

– Химзавод в Лужичанах, – ответил командир «Бесогона», снимая танкистский шлем. – Укропы там прятали новые английские ракеты большой дальности «Сторм шэдоу».

– Химзавод? А это не опасно для города?

– Не опасно, химзавод делал удобрения, да и били мы точно по спутниковой наводке, прямо в корпус, который использовался под склад.

– Укропы и маскировались небось таким образом, считая, что по химпроизводству мы бить не будем, – добавил чернявый, худенький Володя Чешко.

– Западные журналюги всё равно завопят, что мы намеренно создаём экологическую катастрофу.

– Пусть вопят, – отмахнулся Вася. – Давайте поужинаем вместе. Следующая стрельба в два часа ночи.

– Биточки разогреть? – спросил Солоухин.

– Я молока хочу, холодного, – признался танкист. – С горячим свежим батоном.

– Гурман! – усмехнулся Шалва. – Да только молока у нас нетути. Сгущёнка есть. Могу предложить ещё соудуи.

– Чего?

– Китайское блюдо, жареные камни.

– Что за шутки?

– Вовсе не шутки, сам узнал недавно, китайцы обжаривают гальку в масле с имбирём, чесночным соусом и перцем и обсасывают. Блюдо так с китайского и переводится: пососи и выбрось.

Михаил захохотал.

Вася посмотрел на него. Лица лейтенанта в темноте видно не было, но можно было представить, какие чувства им владели в данный момент.

– Давайте биточки.

Ларин снова захохотал.

– Жареные камни – это вещь!

Поужинали, закопали остатки еды под дёрн в лесочке.

Объехали самоходку в радиусе сотни метров, и свободные от дежурства бойцы улеглись под кустами на матрасах таким образом, чтобы самоходка находилась перед глазами у каждого. Часовым остался Штопор, которого должен был сменить Тарас.

Капитан улёгся поудобней, вспомнил улыбку Снежаны и пожелал, чтобы она ему приснилась.

До начала ночной стрельбы осталось не больше двадцати пяти минут, когда Тарас, находившийся в дозоре, услышал приближающийся гул моторов. По звуку можно было определить, что к оврагу, где расположились «бесогонщики», двигались две БМП.

Разбуженные бойцы взялись за оружие, и Лобов велел Ларину и Солоухину спрятаться по двум сторонам оврага за кормой самоходки. Проснулись и спящие под бортом «Бесогона» члены экипажа.

– Гости? – спросил никогда не унывающий лейтенант Вася, вылезая из спальника.

– Залезайте в кабину! – процедил сквозь зубы Тарас. – Вас никто не предупреждал о визите?

– Никто.

– Тогда могут возникнуть проблемы.

– У нас же особые полномочия…

– Особые, только об этом никто не знает, в том числе и тыловое обеспечение.

Вася кивнул спутникам, и троица танкистов скрылась в бронекапсуле.

К оврагу действительно подъехали две БМП, подсвечивая дорогу фарами. Одна – БМП-3 – заляпана грязью, что заменило ей маскировочный камуфляж. У неё был боевой модуль «Эпоха» с пятидесятисемимиллиметровой пушкой и крупнокалиберный пулемёт «Корд». Башня второй, совсем новенькой, БМП Б-19, тоже была накрыта разлапистой «Эпохой», но вдобавок несла и четыре ПТУР «Булат».

Рык стих, водители выключили моторы. Фонари «трёшки» погасли, фонари «девятнадцатой» снизили накал, освещая фигуру Тараса, стоявшего на пригорочке, расставив ноги и держа руку на рукояти автомата.

Лязгнули, открываясь, люки.

Из новой БМП выпрыгнули трое в боевых «барсиках». Двое с новыми «калашами» – автоматами калибра 7,62 миллиметра, в отличие от бойцов Лобова, вооружённых автоматами ШАК-12. Лиц обоих видно не было из-за опущенных щитков. Третий гость тоже был в комбинезоне, прикрытом спереди штурмовым бронежилетом «Оберег», но без шлема. Фонарь БМП светил под ноги Тарасу, поэтому лица человека тоже разглядеть не удалось, но голос прозвучал командирский, уверенный:

– Кто, откуда, подразделение?

– Капитан Лобов, – ответил Тарас. – Тактико-операционная группа «Бесогон».

– Не слышал. Ксиву!

Сосед говорившего шагнул к Тарасу.

– Представьтесь, – сказал Лобов, не меняя позы.

– Документы!

– Сначала вы.

Говоривший вскинул руку, и к нему присоединились несколько плохо различимых фигур.

– Документы, я сказал!

Тарас в свою очередь поднял левую руку, сжатую в кулак, растопырил пальцы.

За его спиной вырос Жора Солоухин, а с двух сторон от приехавших бесшумно объявились фигуры Кота и Штопора.

Сопровождавшие командира БМП завертели головами, попятились, выставляя стволы автоматов.

– Представьтесь! – повторил Тарас невозмутимо.

Возникла пауза, сгущая атмосферу недоверия.

Затем раздался скрип, тихий гул, и башня самоходки вместе с пулемётом наверху повернулась, нащупывая стволом замерших гостей.

Тарас усмехнулся, в душе поаплодировав лейтенанту Васе за его находчивость.

– Капитан Мерецков, – нехотя ответил обладатель командирского баритона. – Батальон «Ахмат». Вы заехали на нашу территорию. По какому делу?

– У нас свои задачи и своё командование. – Тарас протянул командиру «Ахмата» удостоверение, переданное ему Снежаной. Оно было подписано начальником ГРУ генералом Колобродовым. Удостоверение предписывало не препятствовать подателю документа выполнять задания специального назначения и содействовать в их проведении.

Капитан Мерецков повертел в пальцах красную книжицу, вгляделся в печать, вернул.

– Нас не предупреждали.

– Мы никого не обязаны предупреждать.

– Да, но когда в тылу у тебя начинает работать САУ, о наличии которой ты не имеешь понятия, становится как-то не по себе.

– Понимаю, но помочь ничем не могу.

Мерецков кивнул.

– Куда хоть кидаете «подарки»?

– Далеко. – Тарас махнул рукой на запад. – По объектам в тылу, которые не должны быть целыми в данной ситуации.

– Давно бы так. Это хорошее известие. В таком случае Аллах акбар!

– Вы русский?

– А что?

– Мерецков… и Аллах?

Раздался смешок.

– Отец русский, мама чеченка. А зовут меня Алаудин. Помощь нужна?

– Благодарю, нет.

Мерецков кивнул своим бойцам и вернулся к БМП. Серые фигуры растворились в темноте. Заурчали моторы, и машины пропали за деревьями.

– Хорошие ребята, – проговорил Солоухин за спиной Тараса. – Но горячие.

Из бронекапсулы раздался голос лейтенанта:

– Командир, через пять минут открываем огонь.

– Куда на сей раз? – осведомился Ларин, выходя к самоходке.

– Кое-какие мостики надо убрать, – ответил Вася. – Аж сразу три.

– Где?

– По всей ветке от Краматорска до Львова.