Огненный князь 6 (СИ) - Машуков Тимур - Страница 15

— Сполню, воевода, — кивнул один из стоящих поодаль мужик и будто растворился в воздухе.

— Слушай, а как тут вообще со связью? -спохватился я. — Наши переговорные артефакты тут что-то совсем не работают.

— С этим тут плохо, — помрачнела Света. — В крепостях работают стационарные, но сам понимаешь, их с собой таскать никакой силы не хватит, а личные тут практически сразу разряжаются.

Тебе нужен мощный накопитель, чтобы держать связь, а они обычно массивные, занимают много места, да и вес… Ну, и про то, что он может связываться лишь с себе подобным, я и говорить не буду. У нас их тоже всего два — один берут на выезд, второй тут, у нас. Так что извини, помочь ничем не смогу.

Тем временем появилась красная ленточка, и воины принялись, посмеиваясь, наматывать ее на голову муравьихи, меж делом строя теории заговора и не понимая, для чего это нужно. Я напустил на себя таинственности, а приказы Светы тут явно обсуждать не привыкли.

Кто-то скажет, что это ребячество, так и я не старый дед, и иногда надо спускать пар.

Когда все было закончено, а верх жуткой головы украсил милый красивый бантик, я лихо уселся впереди, взял в руки вожжи и звонко щелкнул ими. Воевода, скептически посмотрев на эту картину, тоже залезла, забрала у меня управление телегой и направила ее в сторону выхода.

— А теперь самое интересное. Везти подарок на этой развалине неинтересно. Смотри, как я умею, — заявил я и пафосно взмахнул рукой, активируя иллюзию. Теперь мы ехали в большой карете без верха, запряжённой белоснежными конями.

Света преобразилась в принцессу и с восторгом оглядывала себя. А я же, чуть выбившись из образа, стал похож на зазывалу с какого-то восточного базара — штаны-шаровары, короткий жилет, больше открывающий, чем скрывающий тело, и громадный тюрбан на голове.

— Славные жители крепости — слушайте и не говорите, что не слышали, смотрите и не говорите, что не видели, подходите, чтобы потом не пожалеть, что не подошли!!! — заорал я, и мой голос, усиленный эфиром, разлетелся по всей крепости.

— Славная дружина Судороги, да продлит Хранитель их жизни, уничтожила зловредных джиннов, что поселились рядом с вами и приняли облик беззащитных насекомых! Но милостью богов мы справились с напастью и теперь всем хотим показать прежде вами невиданное!

— Я это видел. Они лучшие!!! — заорал из толпы Спок и помахал мне рукой. Не думал, что когда-либо это скажу, но он нормальный гоблин.

Я распинался, пока телега медленно катилась в сторону комендантского дома. Народ прибывал, Света сидела вся красная и уже точно пожалела, что во все это ввязалась, а на меня накатило вдохновение. В толпе я заметил наших и дал знак им приблизиться.

— Вот они, наши герои! — заорал я, указывая на них. — Выпейте за их здоровье, ибо благодаря им вы теперь можете спать спокойно!

— Ты чего творишь? — зашипела Оливия, взмахами руки приветствуя толпу.

— Развлекаюсь, — ответил я. — Не мешай.

— А по-моему, весело! — парящая в воздухе фея посылала в толпу воздушные поцелуи, кружась и показывая себя во всей красе.

Дождавшись, пока все поахают, потрогают, разразятся аплодисментами и предложениями отметить это эпохальное событие, мы наконец въехали в распахнутые ворота, где нас уже поджидал злющий Брусилов. И чего это он? Хотя, как мне кажется, он постоянно злой, ну прямо как я.

— Это что за спектакль вы тут устроили⁈ — стал он орать, заняв позицию обиженного агрессора.

— Скучно тут у вас, вот и поднимаем народу настроение, — поморщился я от его воплей. Прям оглушил, засранец.

Картинно взмахиваю рукой, потому как пафос — наше все, и карета опять превращается в телегу, принцесса в воеводу, а я… да ни во что не превратился, потому как этот образ мне очень понравился.

— Вот, полюбуйтесь, каких насекомых вы развели у себя под боком. А если бы они поперли из аномалии? Сколько сил и нервов потратили бы, вы даже не представляете! У вас вообще молоко за вредность выдают или пора начинать жаловаться в профсоюз?

— Что ты несешь⁈ Нет у нас никаких профсоюзов!

— Ну, значит, сначала создадим, а потом пожалуемся. Время есть. А потратить его на хорошее дело сам Хранитель велел. Помню, так мне и сказал: выпьем, раз время есть. А, нет, это он о другом говорил… Ну да неважно.

Принимайте работу и бумажку нам красивую с описью нашей победы и сданной головы не забудьте. Нам еще в академии отчитываться.

— Пошли, — мрачно кивнул он мне. И бросил взгляд на Свету: — Воевода?

— Я, пожалуй, присоединюсь. У меня в этом свой интерес, — заявила Света, отправляясь с нами.

Мои тоже пошли — всем же интересно. Никто не посмел их задерживать — смертники жили в другой крепости.

Как и в прошлый раз, мы удобно расположились в его кабинете, правда, воевода осталась возле дверей, подперев их спиной и всем видом выражая скуку. Вместе с Брусиловым в кабинет вошел какой-то важный толстяк, оценивающе скользнувший по нам взглядом.

— Докладывайте, — комендант, усевшись в кресло, посмотрел на меня как банкир на должника.

— Зашли. Портал оказался односторонним. Много растений. Очень больших растений. Говорящих и голодных. Справились. Пошли дальше — были насекомые. Много насекомых. Очень больших насекомых. Немые, но тоже голодные. Справились. Дошли до центра. Там был голем. Большой голем. Немой…

— Хватит, — бесцеремонно прервал он мой интересный рассказ. — Справились, молодцы. Теперь показывайте, что оттуда притащили.

— Кроме слез и усталости, ничего, -честно ответил я, глядя ему в глаза. Но видимо, по средам я плохой актер, потому как мне не поверили. Эх, жаль, сегодня не пятница. Вот по пятницам я ух. А по средам совсем не то. Но лучше, чем по понедельникам или четвергам.

— Не морочь мне голову, Багрянин! Если ты не знал, то все, что захвачено в аномалиях, является собственностью крепости!

— Кем захвачено и у кого? Не помню, чтобы мы кого-то захватывали или пытали. Или вы не об этом?

— Повторяю, все, что захвачено в аномалиях, является собственностью…

— Да мне плевать. Как я уже говорил, я не твой подчиненный, поэтому можешь засунуть свои хотелки туда, на чем сидишь, — грубо прервал я его. — У нас был договор — закрыть аномалию. Мы его выполнили. Насчет того, чтобы что-то сдавать, разговора не было. Теперь пиши бумагу об этом, и мы пошли.

— Ты понимаешь, что все равно все сдашь?

— И кто же меня заставит это сделать? —зевнул я. — Сколько раз мы уже подобное слышали, и не вспомнить. И да, народ, красная хрень из муравьихи стоит двадцать миллионов золотом, прикиньте, — следя за рожей Брусилова, сказал я.

— Йеху-у! Мы богаты и знамениты! -вскинула руку вверх Капля, и остальные поддержали ее довольным бурчанием.

— Немедленно отдай…

— Повторю то, что недавно говорил — что с боем взято, то свято. А попробуете на нас давить, давилки сломаем. Завтра же отправлю его на Аштаэлию. Пусть продадут, а то мало ли чего.

— Вы себя совсем бессмертными считаете?

— Ага, — кивнул я. — Так что проверять не советую. Все, мы на выход. Завтра жду бумагу, и будет очень плохо, если мне ее не принесут, а мне придется самому за ней прийти. Это испортит мое резюме, зато поднимет статистку по смертям в вашей крепости. Если вдруг нас не будет, то оставьте ее воеводе рыкарей. К ней на чашку чая я с удовольствием загляну. Свет, ты с нами?

— Нет, вы идите. А мне с комендантом еще поговорить надо.

— Ну, и зачем ты ему рассказал про сердце? — спросил Тень, когда мы вышли.

— А затем, что он все равно не отстанет. Лучше пусть сейчас в спешке начнет действовать, чем потом, все обдумав. Надо раз и навсегда поставить его на место, иначе спокойной жизни нам не видать. Да и о планах можно будет забыть. Поэтому уверен, сегодня нам ждать гостей. В открытую он действовать не рискнет, но у подобных ему всегда есть на подхвате люди, способные удавить ближнего своего за денюжку малую.

— И что тогда будем делать?

— Как что? Отдыхаем, как и договаривались. Карту я получил, маршрут вылазки примерно наметил. Так что если ничего не произойдет, в чем я сомневаюсь, то завтра выдвигаемся в сторону Трупа. Есть там пара мест, где народ опасается ходить. Вот и проверим. А заодно мне интересно узнать, что такого водится в воде, что рядом с ней боятся становиться на ночлег. Так что пока развлекайтесь, главное, не так, как вчера. А то у меня провалы в памяти.