Кровавая Ведьма (СИ) - Кувайкова Анна Александровна - Страница 55

Что поделать, император чувства во мне вызывал, что та жаба болотная. И хотя слушать всякие легенды, слухи, да россказни мне иногда нравилось, однако ж верить им я не собиралась. Люди во все времена до выдумок были охочие!

Другое дело, что мне в этих историях мог быть хоть какой-то прок — многие из них я не только читала, но и пыталась проверить. Я исследовала записи Рафилана, общалась со старейшинами Рунха, и даже собирала версии у староверов Толии. Но нигде до сих пор разгадки внезапно обрушившегося на две страны проклятия не нашла. Впрочем, как и многие другие до меня.

Долгие лета светлейшие умы четырех сторон света пытались разгадать загадку, от чего раз в десять лет жители одной империи становятся кровожадными, жестокими тварями и нападают на другую. Но так и не нашли. И не смогли до сих пор ни распознать его, ни снять!

И лишь прошлая пятерка Воплощенных смогла создать защитный ритуал, первыми отдав на нем свои жизни — чтобы следующие после них приносили в жертву уже не себя, а обычных ведьм. Их же по стране много!

— И такой вариант имеет место быть, — неожиданно протянул Волк.

Наверное, если б я не сидела, то упала бы тут же!

— О чем ты?

— В истории Ансгара много странностей, Доминика, — не отрывая задумчивого взгляда от неторопливой реки, произнес маг. — Которых мы раньше не замечали.

— Или не хотели? — не сумела сдержаться я, обнимая коленки и тихонько фыркая.

— Повода не было, — удивительно, но отрицать не стал. — Защитный ритуал проводили задолго до нашего рождения, раз в десять лет. Разумеется, мы знали о нем с детства и множество раз присутствовали на нем лично. Не кривись, Доминика. Я знаю, о чем ты думаешь. Первый раз ритуал мне тоже показался дикостью. Но следом за ним Ансельм привел нас на границу, чтобы вживую показать, как работает созданный на ведьминской крови барьер. Мне было шесть, когда я впервые увидел тварей Рунха, пытающихся разорвать созданную защиту. И она, зыбкая, полупрозрачная, была единственным, что отделяла нас от проклятых, жаждущих чужой плоти. А за нашими спинами раскинулись деревни и города, в которых спали тысячи таких же детей, как мы. Как ты понимаешь, выбора не оставалось.

— Вы его просто не искали, — сердито буркнула себе в коленки, но всё ж таки невольно поежилась. Описанное магом весьма живо предстало перед мысленным взором — на воображение я никогда не жаловалась, да и летописей с картинами пересмотреть успела достаточно.

Неудивительно, что винить мага хоть в чем-то теперь не получалось. Когда тебе с детства суют прямо в лицо суровую реальность, состоящую из череды чужих смертей, еще одну гибель ты начинаешь воспринимать лишь как неизбежное зло. Или как там его? Сопутствующий ущерб, вот!

— Не было смысла, — криво ухмыльнулся тот. Согнул одну ногу, руку на ней пристроил, и решил пояснить. — Безусловно, как и все, мы тоже интересовались историей возникновения проклятья. Но информации нам досталось не больше, чем остальным.

— Тебе никогда не казалось это странным? — всё ж не выдержала я. Раз уж наконец-то разговоры откровенные пошли, в молчании прока не было. — С момента первой ночи проклятых не так уж много времени прошло, всего лишь два столетия. Но из всех жителей всех империй нашего континента, остался в живых только один первоисточник. И тот — Ансельм! Айщ…

— Что с руками? — увидев мою гримасу и невольный жест, тут же вскинулся Волк. Взял меня за запястья, не смотря на вялое возражение, лично распустил шнурки, и осторожно закатал рукава. А на моих руках, в тех местах, где нож Ансельма оставил глубокие разрезы, предсказуемо светились алым старинные руны…

— Заклятие молчания ваше шалит, — тихонько пожаловалась я. — Не дает говорить о том, что произошло в Калами.

— Странно, — нахмурился маг и медленно, с едва заметным нажимом провел пальцами по рунам. От его прикосновений они погасли тут же! И опостылевшее жжение прекратилось. — Речь шла не об этом.

— Значит, права я, — осуждающе хмыкнула, мягко освобождаясь от его рук. — Он как-то напрямую связан с проклятьем. Темнит ваш император. А вам до того и дела нет!

— Не пойми меня неправильно, Доминика, — криво хмыкнул маг. — Нам действительно не было никакого дела до старых тайн. Механизм защиты империи был отлажен десятилетиями задолго до нас. А для его оправдания хватило нескольких наглядных демонстраций: не сумев прорвать барьер на границе, проклятые вырезали всех живущих в округе. Твоей деревне сказочно повезло не столкнуться ними.

— А повезло ли? — задумчиво протянула я, как и прежде начиная что-то подозревать. И, видя взгляд мага, с неохотой решила пояснить. Откровенность на откровенность, так сказать! — Верховная Школы Ворожей неоднозначно дала понять, что прабабушка, император и проклятье как-то связаны. Что, мол, разгадаю загадку одного, узнаю и другое. Теперь я понимаю — это моя прабабушка хранила нашу деревеньку от проклятия. Мы чувствовали только отголоски той магии: повышенная людская злоба, нечисть, нежить… Похоже, она знала, как ему противостоять.

— Или была его создателем.

И вот тут-то надо было мне возмутиться, вступаясь за прабабушкину честь… Но вместо этого я просто улеглась прямо на землю, не успевшую еще остыть, да пристроила голову на мужских коленях. Уставший позвоночник обиженно хрустнул, и я вздохнула:

— Я думала об этом. И даже гримуар ее перечитала от корки до корки. О проклятии там ни слова! К тому же, не было у нее таких сил, чтобы целую страну проклясть. Я б знала.

— Ты была совсем ребенком, когда она начала болеть. Что ты могла понимать?

— Да уж побольше некоторых! — проворчала я, складывая руки на груди и глядя на него снизу вверх. — Тебе история с Рогнедой ничего не показала? Нельзя без последствий злой магией пользоваться. Хочешь ты того или нет, отпечаток остается.

— Возможно, — задумался Волк. И, протянув руку, мою взял, чтобы еще раз, медленно и вдумчиво по коже пальцами провести, подмечая. — Но это… Это кровавая магия, Ник. Так же, как ритуал защиты Ансгара. Твоя бабушка явно была с ними связана. Кровавых ведьм в империи не так уж и много.

— Да знаю, — с неудовольствием поморщилась, обратно свою конечность отвоевывая. Усталость итак глаза застилала, а от его невинной ласки, да теплых пальцев и вовсе в сон клонило! А разговор-то еще был не закончен. — Может, знала, кто проклятье наложил, а может, даже помогала Ансельму. Легенды ходят, что в молодости своей она ни добрым нравом, ни совестью сильно не отличалась. Что угодно вытворить могла!

— Или стала лишним свидетелем, от того и сбежала в глушь. До сих пор никто не знает, когда и почему Амелисса Артиас предпочла раствориться в истории.

— И то правда, — тайком зевнула я, прикрывая рот ладошкой. — Тайны прошлого раскрыть сложно. Но, к счастью, я хотя бы знаю, где искать истоки этого самого прошлого. В Орле. Говорят, именно там родилась когда-то ведьма, прозванная Кровавой.

Ну, тут Волк и выдал:

— Знаю. Туда мы и едем.

И вся сонливость с меня слетела тут же! Я аж села, про усталость забыв, уставившись на него недоверчивым взглядом:

— То есть как? Хотя нет, подожди… Ты и раньше туда собирался, верно? Но не проездом, как говорил. А только туда! Ты ведь изначально не собирался везти меня в имперскую столицу!

— А я разве когда-то утверждал что-то подобное? — иронично вскинул он бровь.

Но я на это не повелась, выставляя вперед ладони:

— Э, нет, мил человек. Я прекрасно помню всё, что ты сказал мне дома. Что если тебе снова потребуется принести в жертву одну глупую ведьму, то ты это сделаешь!

— Верно, сделаю, — хмыкнул он. — Но кто сказал, что речь именно о тебе?

У меня ажно руки опустились. Вот и как его прикажете понимать?

— А что, у тебя других глупых ведьм в запасе полно?

А он вдруг головой покачал, усмехаясь:

— Ника, Ника…

Ухватил за подмышки, и легко, как ребенка, усадил прямо перед собой! Еще и обнял со спины для верности обеими руками сразу — чтобы не сбежала, видимо.