Мертвый Шторм. Предыстория (СИ) - Смирнов Ракс - Страница 46

Сэм кивнул в ответ, вошел в спальню и, по сталкерской привычке, внимательно ее осмотрел.

В целом, комната соответствовала ремонту и дизайну всего дома. Крашеные стены и паркет на полу выглядели безупречно, хоть и потеряли некоторый лоск за столь долгое время. Справа от входа массивный дубовый шкаф, будто специально установленный так, чтобы в случае опасности забаррикадировать дверь. Напротив входа, у дальней стены, большая двуспальная кровать, рядом с которой стоял самодельный стальной, окрашенный в черный цвет журнальный столик. Сэм усмехнулся. Жилище сталкера, пусть и бывшего, сразу можно распознать. Ведь этот журнальный столик предназначен не только для складывания вещей, но и для того, чтобы его опрокинуть на бок и спрятаться во время перестрелки. Да и в комнате Сэм не заметил лишних предметов, чтобы спокойно открыть огонь, не боясь рикошета от пуль. Окна также закрывали стальные ставни, которые опускались изнутри. Олега можно было только похвалить за такую практичную планировку.

Эта спальня немного успокоила сталкера своей надежностью. Он медленно подошел к столику и снял остатки костюма и футболку, обнажив торс. Осмотрев себя в зеркало, висевшее на стене слева у входа, ничего критичного он не увидел, лишь несколько царапин.

«Надо бы еще притащить сюда рюкзак из предбанника, ну или хотя бы взять оттуда новую футболку после душа, эту уже пора на тряпки», — подумал Сэм.

Он сел на стол, так как не хотел пачкать кровать, и немного побыл в темноте и тишине, успокаивая мысли, которые, в связи со всеми произошедшими событиями, норовили вырваться огромным потоком. Медленно дыша, чтобы разгрузить мысли, сталкер вспомнил про слова Наташи о том, что у них с Проводником много общего.

«А что… Может, я тоже маг?» — Сэм немного улыбнулся, закрыл глаза и решил попробовать помедитировать.

Сознание получилось отключить довольно быстро. Сталкер абстрагировался от реальности. Никаких видений или необычных ощущений он не наблюдал, но медитация помогла, поток мыслей замедлился. Он встал и вышел из комнаты.

Сэм и не заметил, как быстро пролетело время. Похоже, он пробыл в нирване довольно долго, потому что гостиную покинули все, кроме Колючки. Она сидела на диване и неторопливо допивала остатки вина из хрустального бокала. Откинувшись на спинку, девушка переложила ногу на ногу и с интересом начала изучать тело сталкера. В ее зеленых глазах сиял хитрый и соблазнительный блеск. Искатель едва заметно улыбнулся, открыл дверь в свободную ванную комнату, включил свет, вошел, и неожиданно дверь позади захлопнулась. Нежные женские руки, ласково обхватив его торс, заскользили по пояснице и поднялись до груди, где остановились. Пальцы слегка поглаживали сталкера. Искатель медленно повернулся. Колючка, ничего не говоря, провела рукой по его спине, схватилась за его голову и страстно поцеловала.

***

До боли знакомая хрущевка любимой девушки находилась прямо за перекрестком. Сердце Семена замерло. Одна из квартир на последнем этаже по соседству с квартирой Наташи полыхала, раскуроченная взрывом. Рыбаков резко выкрутил руль и залетел во двор, снеся бампером скамейку у подъезда. От удара машина подпрыгнула и двигатель взревел от наскочившей на педаль газа ноги… но Семену уже было все равно. Он мигом выскочил из салона и забежал в подъезд. Спотыкаясь о ступеньки, гонимый страхом потери, парень стремглав добрался до последнего этажа. Вместо потолка лестничной площадки теперь зиял огромный пролом, куда из развороченного дверного проема соседской квартиры валил густой черный дым.

Рыбаков дернул ручку двери, но та не открылась.

— Черт! Нет! — Семен ударил по двери со всей силы. — Наташа! Наташа, если ты там, открой!

Он начал долбиться в дверь плечом, ногами. В ответ не последовало ни звука. Рыбаков остановился. В груди все сжалось, он начал лихорадочно перебирать мысли, чтобы найти способ попасть внутрь. И тут он вспомнил про ключ. Тот самый ключ, который дала ему Наташа сегодня утром. Семен вскочил на ноги, ощупал все карманы и нашел, что искал. Дрожащей рукой он вставил ключ в замочную скважину, провернул его, и дверь распахнулась.

От уютной и опрятной квартирки, которую Семен видел всего несколько часов назад, не осталось и следа. Теперь помещение больше напоминало место кровавого побоища. Весь пол усеяли осколки стекла, листы бумаги, вещи. Зеркало прямо перед входом разлетелось вдребезги. Через разбитые окна задувал теплый майский ветер, колыша занавески, сейчас похожие на грязные лохмотья. Семен еще из коридора увидел в зале свою девушку, лежавшую в горе осколков и луже крови в неестественной позе.

— Нет, нет, нет! Ну как же… Наташа, нет! — выкрикнул он и подбежал к возлюбленной.

Он встал перед ней на колени и медленно поднял ее тело руками. В груди все сжалось от боли, а на глазах накатывали слезы. Она не дышала. Прекрасное черное платье с воланами, которое она надела, похоже, на встречу с Семеном, покрывало множество мелких порезов, а в районе бедра ткань пропиталась уже густой, темно-бурой кровью.

— Нет, пожалуйста! Очнись! Пожалуйста, не сейчас! — закричал Семен. Он будто пытался разбудить Наташу, но это было бессмысленно.

Сознание помутилось. Внутри все разрывалось от дикой боли. Он обнял Наташу. Обнял крепко. Он еще чувствовал ее тепло. Даже чувствовал ее запах. Казалось, будто она просто спит.

— Наташенька… Почему… — только и смог выдавить из себя он.

Все мысли в голове пропали. Он сразу подумал о том, что, если бы он успел отправить сообщение, возможно, она бы уже вышла из дома. Возможно, она бы даже дошла до «Комсомольской». И зачем он вообще поехал в этот чертов университет сегодня? Почему он не остался тут? Вопросы и чувство вины начали терзать Рыбакова.

Ему не хотелось больше ничего. Никуда идти, ничего делать, просто остаться тут, с ней. Семен не знал, сколько он просидел так на полу, на острых осколках стекла, обнимая любимую. Минуту, десять или несколько часов – время потеряло для него всякий смысл. Он осторожно поднял тело Наташи и положил его на кровать. Поправил ей волосы дрожащими руками, поцеловал, а после медленно накрыл ее одеялом с головой. В груди бушевала невыносимая боль.

Рыбаков подошел к окну и посмотрел на город. Кругом стояла тишина. Никаких звуков, ни взрывов, ни криков. А может, он просто не слышал их. В небе уже не кружили самолеты. Теплый, почти горячий весенний ветер обдувал его лицо. В голове больше не возникало ни единой мысли. Он посмотрел вдаль. На доли секунды Семен заметил маленькую точку, которая быстро промчалась в небе куда-то на север.

«Она была восхитительна сегодня», — подумал Семен, прежде чем яркая вспышка ослепила его…

***

Сэм открыл глаза, слегка тряхнул головой и осторожно пошевелился. Колючка спала так же сладко, как и тогда, на базе Альянса, только сейчас оставлять ее одну совершенно не хотелось, да и необходимости не было. Люба прижалась своим стройным и невероятно соблазнительным телом к сталкеру, крепко обняв его. Сэм осторожно потянулся к столику за наручными часами, пытаясь достать их как можно аккуратнее. Ему стало интересно, сколько еще времени до рассвета. Хотя спать уже совсем не хотелось, внутри сидела надежда, что до утра еще далеко. Сэм с удовольствием остался бы в постели с Любой еще хоть на несколько дней, будь у него такая возможность.

Часы показывали половину шестого. Сэм осторожно приподнял голову и посмотрел в щель приоткрытой двери в комнату. Там, в гостиной, едва заметно плясали блики света от горящего камина. Значит, кто-то тоже не спал, ведь камин вряд ли горел всю ночь без присмотра. Немного подумав, Сэм полежал еще несколько минут и осторожно выбрался из объятий Колючки. Времени до пробуждения товарищей еще достаточно, и сталкер вполне мог успеть привести в порядок все свое снаряжение и еще раз принять душ, раз уж запасы воды здесь, как уверял Олег, безграничны.

Стараясь не разбудить Колючку, Сэм снял с себя часть одеяла, опустил Любину руку на подушку и накрыл ее. Затем он натянул штаны и босыми ногами пошлепал в зал.