Коварный уклонист. Книга пятая - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 14

Убившего его Саломею.

Он, сидящий здесь и ждущий результатов первой операции Механика над дочерью, не мог убедить себя, что его жена мертва. Слишком часто Саломею звали море и кровь. Они проводили неделю-две вместе, время, когда Алхимик откладывал все свои дела, а затем миниатюрная ведьма исчезала на несколько месяцев. Затем возвращалась, снова исчезала… раз за разом. Он привык жить так, в ожидании, когда она вернется. Работать, сидеть в лаборатории, убивать время до их новой встречи. Убедить себя, что ждать теперь нечего, было… невыносимо тяжело.

Он обожал свою безумную фею. Больше всего на свете.

Сейчас ощущение потери было почти невыносимым, в момент, когда он своим собственным решением, скорее всего, убил еще и собственную дочь.

Старый эльфийский аристократ поставил убитого горем отца перед сложным выбором. Он, этот лысеющий сморщенный ублюдок, научился пересаживать живым существам нечто, что сам назвал «энергетической системой», был беспощаден, но честен. Это нечто, по словам Хартила ил Шаадора, было более чем способно помочь его дорогой Авроре приспособиться к неистовой силе её безграничного внутреннего Источника, медленно убивающего тело и разум девушки.

Но тут был… выбор из тех, кто будет донором.

Старая благородная тварь не скрывала ничего. Слишком важным для судьбы Касдама был выбор Станислава, слишком нужным Хартилу. Механик честно предупредил своего врага, что имплантация «энергетической системы» от высокоразвитого ихорника даст наилучший шанс девушке выжить. Иномировые твари, опасные и смертоносные, великолепно умели приспосабливаться! Но… ил Шаадор предупредил, что даже в случае полнейшего успеха, Аврора станет другой. Хищные импульсы ихорников станут для дочери Алхимика естественным дополнением. Со всеми вытекающими последствиями.

Второй вариант был куда сомнительнее и сложнее. Та же имплантация, но сложнее, труднее, с куда большими рисками. Донором являлся молодой Должник-эльф, попавший не в то место, не в то время, болтавший о том, о чем болтать нельзя. Шансы на успех, и так недостаточно по мнению Станислава большие, были здесь куда ниже. Но зато ил Шаадор предположил, что сознание Авроры, её разум могут стабилизироваться. Но риски…

Жестокий выбор, даже для самого Алхимика. Выбор без выбора. Хартил прекрасно знал, что Аврора психически нестабильна с рождения, и он догадывался, что её состояние усугубило проблемы с психикой. Но предложил. Свои обязательства перед Станиславом, озвученные заранее по дальней связи, старик, вечно гнавшийся за своим конкурентом, выполнил предельно точно.

Глава пиратов выбрал Должника. Рассудок его дочери, обремененный повадками ихорника при огромном внутреннем Источнике, превосходящем даже самые смелые мечты архимагов планеты – это был бы воплощенный неконтролируемый кошмар. Живая катастрофа, что могла катком прокатиться по всей планете, бессмысленно разрушая всё вокруг. На такое даже он не мог пойти. Уж лучше смерть. Её и его.

Человек сидел на диване. Прощался с прежней жизнью. Надеялся. Верил. Горевал. Ненавидел. Ждал, пока откроется дверь, ведущая во внутреннюю лабораторию Механика.

Время шло.

Магнус Криггс. Мысли уставшего горевать Станислава наполнила холодная ярость.

Он никогда не относился к Должникам с высокомерием. Да, они дохли десятками. В канавах, в лесах, в подворотнях. Неудачное ограбление, нападение хищника, ослабленный голодом организм или кара от Неверящего Бога. Всякое бывало. Обычные бандиты и воры, напрасно гордящиеся своим иномировым происхождением. Но потенциал… нет, Алхимик их не был склонен недооценивать. Рядом со своим предком, кидом, что выплатил Долг, этот умнейший амбициозный разумный был лишь пускающим слюни дебилом. Поэтому он сразу повесил за голову гнома очень высокую награду.

Правильно, демоны его побери, сделал!

Только вот это не помогло. Хитрый маленький ублюдок не показывался на глаза. Его примечательная внешность не мелькала нигде. Он не грабил деревенщин, не появлялся в городах, не брал заказы, не спасал, не убивал. Кид как будто бы растворился в мире, что было просто невозможно! Нельзя найти ихорников, не контактируя с разумными! Не расспрашивая их, не заходя в селения! А его примета в виде ярких, почти светящихся глаз? Любой деревенский дурачок узнает!

Но все деревенские дурачки, гильдии охотников за головами, наемники и убийцы молчали. Включая и Должников, промышлявших умением находить нужных существ. Магнус Криггс как будто испарился.

…и появился вновь как шериф демонова Незервилля! В самом средоточии тайн гребаной Кендры! А затем искалечил его, Станислава, дочь! Отсек ногу и отгрыз руку, а затем… умер!

Умер, мать вашу! Сдох! Аврора не раз, не два, не десять, в светлой памяти и в горячечном бреду, всё время повторяла, что ублюдочный гном упал прямиком в разверстые кишки древней твари! В самый яд! Мать вашу трижды, в самый яд! Да даже если б он упал в лаву – и то шансы выжить у кида были бы выше! Смог бы выбраться за счет скорости, выносливости, рефлексов, чего-нибудь! Но из озера ихорного яда нет возврата! Никому нет!

…но он выжил. А потом доказал, что Станислав не зря его опасался, вывешивая награды в серебре и золоте, превосходящие вес треклятого гнома. Убил Саломею. Тщательно спланировал покушение, подготовился, поймал его жену в море, запалил корабль, подкараулил её, спасающуюся одноразовым заклинанием, а затем убил! Убил! Убил!

Теперь эта тварь где-то там. Может быть, на другом конце мира, может быть, уже сидит за соседней стеной. Уничтожив его жену таким образом, Магнус Криггс дал Станиславу понять, что на одной планете они не уживутся. Саломея ничего не сделала этому киду, в отличие от Авроры, но он смог провернуть эффективную операцию по её ликвидации. Сделать то, что до него не смог ни один король, император, князь или диктатор. К нему, Алхимику, и его дочери, он обязан проявить еще более тщательный подход. Нужно успеть первым… но как? Теперь-то как?

Шипение массивной двери на могучих пневмозапорах моментально вышибло Станислава из горьких пустых мыслей. Сердце кольнула холодная мертвая боль. Слишком рано. Намного раньше, чем обещал Хартил ил Шаадор. Механик был настолько добр, что предлагал как заказать Станиславу сюда обед и ужин, так и посоветовал использовать диван для долгого сна, который «неминуемо принесет пользу». Он обещал, что проведет в лаборатории минимум десять часов.

Прошло всего лишь пять. Значит, неудача.

«Убью его», – внезапно решил для себя Алхимик, вставая с дивана, – «Убью сейчас. Потом приму яд. Надежнее. Быстрее. Не хочу думать. Вообще больше ничего не хочу.»

Только вот его рука не успела даже нырнуть в карман за магически укрепленным стеклянным сосудом, в котором плескалась убийственно сильная кислота. Из раскрывшейся двери личной лаборатории Механика вылетел небольшой круглый предмет, что со стуком упал на ковер кабинета и покатился к замершему Станиславу, остановившись метрах в двух от застывшего лидера пиратов Касдама.

Это была голова Хартила ил Шаадора. Старческая, с редкими растрепанными седыми волосами, с изумленным выражением на лице и неопрятной кровавой бахромой, торчащей из шеи. Она была еще жива. Глаза сфокусировались на Алхимике, пару раз судорожно моргнули, а затем… черты лица начали стремительно расслабляться. Взгляд головы давнего врага потух и остекленел, поджатые губы расслабились, веки чуть опустились.