Сердце дикарки - Финч Кэрол - Страница 52

• Предыдущая
• 52/97
• Следующая

Кин ухмыльнулся, слушая, как Алекса торопилась высказаться в свою защиту, лотом поднял руку и остановил ее.

– Я и не собирался обвинять тебя в конокрадстве, Алекса. – Он провел ее на поляну и указал на запад, где в океане высокой сочной травы, покрывающей холмы, мирно пасся Кентавр. – Я сам отпустил его, пусть приходит и уходит когда вздумается. Решил, пусть откликнется на дикий зов, когда придет охота.

Алекса удивленно смотрела на Кина.

– Почему? – спросила она. Яркий солнечный свет играл и искрился на белоснежном жеребце.

– Потому что есть в мире существа, которые не могут и не должны быть ручными, милая, – философски ответил Кин. Потом обратил свой взгляд на привлекательную чертовку с волосами цвета черного дерева. – Настоящий мужчина обязан научиться принимать то, что он не может изменить, и не должен охотиться за ускользающими мечтами.

Алекса согласно кивнула, думая о своей безответной любви к Кину, полукровке, пленившему ее сердце. Да, она должна отпустить его, не пытаясь приковать к себе цепями тех чувств, на которые он не может ответить. Это тот случай, когда лучше не быть с ним честной. Все эти разговоры о любви только расстраивают его. Ему не терпится поскорее отделаться от нее, да и Клинту хотелось, чтобы она не путалась под ногами. Да, она будет смотреть ему вслед и не позовет, не сделает попытки удержать, так же как сам Кин даровал свободу белому жеребцу.

Горестная улыбка искривила ее губы, когда Кентавр поднял голову и заржал. По крайней мере один из них обрел свободу и счастье, размышляла она, следуя за Кином, который довел ее до лошадей и подсадил в седло.

Поездка до Сент-Луиса показалась Алексе самым долгим путешествием в ее жизни. Когда Родон проводил ее к гостинице и повернулся, собираясь уезжать, она ощутила, что весь мир внезапно раскололся, раскрошился у нее под ногами. Она смотрела ему вслед, а слезы лились по щекам. Алекса пыталась сказать себе, что это только к лучшему, но сама не верила. Кин настолько стал частью ее жизни, что она чувствовала себя потерянной. Она проснется утром и уже не увидит его красивого сурового лица. Будет засыпать, но не услышит рядом его ровного дыхания. Теперь она осталась одна, совсем одна. Кин был только счастлив в конце концов избавиться от нее. Алекса начала раздумывать, что ждет ее дальше. Неужели только несчастья?

Алекса провела большую часть дня, безучастно разглядывая стены гостиничного номера, который Кин великодушно снял для нее. Она обдумывала план дальнейших действий. Положение ее было серьезным, но не безнадежным. Перед расставанием Кин снабдил ее небольшим мешочком с монетами. Она с благодарностью приняла, пообещав, что найдет способ расплатиться с ним. Решив наконец, что же предпринять в первую очередь, спустилась вниз, предстала перед Девином Макгри, шеф-поваром и хозяином гостиницы, и попросила дать ей работу. Алекса заверила Макгри, что, несмотря на молодость, она превосходная стряпуха. Девин задумчиво оглядел молодую женщину, потер подбородок и, наконец, согласно кивнул.

Он знал, что Алекса с ее яркой внешностью и пленительной улыбкой будет ценным приобретением как в обеденном зале, так и на кухне, даже если она не умеет попросту чайник вскипятить. Мисс Карвер со своей стороны была в восторге от предложенной ей хозяином платы. По его же совету Алекса отправилась к местной портнихе и купила юбку и блузку. Заложив несколько складок тут и там, Алекса приобрела вполне приличный вид, заказала еще одну блузку и юбку и вернулась в гостиницу, чтобы познакомиться с местной кухней.

Поздно вечером Алекса вернулась в свой номер с полным карманом чаевых. Ей пришлось отклонить несколько предложений от мужчин с голодными, как у волка зимой, глазами. Их представления о десерте резко расходились с ее собственными. Она говорила себе, что сумеет терпеть их похотливые взгляды и даже непристойные предложения, пока не соберет достаточно денег, чтобы рассчитаться с Кином и оплатить проезд до старой фермы в долине Уобаш.

Алекса залезла в кровать, чувствуя, что совершенно выдохлась за долгий день и уснет, как только коснется головой подушки. Не тут-то было – глаза попросту не закрывались. Она смотрела вверх, в темноту, и внутренним взором видела пару сверкающих синих глаз и обаятельную улыбку. Почему же ей потребовалось столько времени, чтобы понять: все эти путаные, противоречивые эмоции, испытываемые по отношению к Кину Родону, – это любовь? Какая же она на самом деле – холодно-расчетливая или обычная тупица? Возможно, и то и другое понемножку, решила Алекса, взбила подушку и свернулась калачиком. Как полная дура, она постоянно колебалась между любовью и ненавистью. Сначала презирала Кина, потому что он обладал властью разжечь ее желания и к тому же отверг ее мольбу помочь семейству Карвер в их затруднительном положении. Потом решила, что влюблена в него, когда Родон спас ее из индейского плена и занимался с ней любовью под легким покрывалом звездного неба. После чего быстренько заверила себя, что спутала любовь и физическое желание. Это была последняя отчаянная попытка сбросить неощутимую сеть, опутавшую ее сердце. Да, она любили Родона, но должна забыть его. Кин презирает ее, а Клинт недвусмысленно дал понять, что не позволит ей усложнить и без того нелегкую жизнь своего молодого приятеля.

Ей придется похоронить свои чувства к Кину. Алекса приняла решение броситься в работу так, чтобы даже времени не оставалось для запретных воспоминаний. С этой мыслью она закрыла глаза и стала молить сон прийти и дать ей покой. И он пришел, но не так быстро, как она надеялась… и Кин пришел вместе с ним, со своими соблазнительными улыбками и опаляющими губы и душу поцелуями.

Алексу внезапно посетило жутковатое чувство, что кто-то пристально наблюдает за ней, и улыбка, порхавшая на губах целый день, мгновенно испарилась. Вытерев со лба пот, она осторожно оглянулась и заметила злобный взгляд, моментально лишивший ее и без того слабого душевного равновесия. Это был Сайлас Грегор, и выглядел он даже более подлым и опасным, чем оголодавшая гадюка. Алекса крепко сжала поднос обеими руками и обратила к Саре Миллер – той официантке, которая бросала на Кина такие обещающие взгляды, когда они обедали в гостинице, – полный мольбы взгляд.

– Не обслужишь ли того джентльмена вместо меня? – попросила Алекса. – Я пообещала Девину испечь сегодня несколько пирогов, – объяснила она.

И прежде чем Сара смогла ответить «да» или «нет», оставила ей свой поднос и заспешила в кухню, оставив Сайласа с отсутствующим видом поглаживать ладонью живот. Глазки его злобно поблескивали при воспоминании, как эта гнусная девка едва не располосовала его на куски ножом.

Алекса насыпала муку в миску для замеса теста, поспешно добавила остальные продукты. Работала она проворно, но руки слегка дрожали от нервозности.

– Что-то не так? – спросил Девин, глядя, как над миской поднимается белое облако. – Вас кто-нибудь из гостей оскорбил? – Он легко засмеялся. – Не стоит обижаться на них, дорогая моя. Вы очень привлекательны, и это естественно, что мужчины хотят от вас большего, чем обычное обслуживание. Считайте это производственным риском. – Она вспыхнула, а Макгри подмигнул ей и присел на край стола. – Будь мне лет на двадцать поменьше, и я мог бы оказаться в их числе. – Девин устало вздохнул, потом издал еще один короткий смешок. – Но в моем возрасте больше подходит лелеять и нежить опару, а мечты о девушках оставить тем молодым кобелям, что посещают мой ресторан.

– Вы не старый, – заверила его Алекса. Напряжение постепенно отпустило. Она проворно взбила тесто в шар, потом раскатала на столе. Проработав рядом с Девином почти неделю, Алекса поняла, что каждый раз с удовольствием ожидает очередной беседы с этим джентльменом. Он был добр, остроумен и обаятелен. – Лично я нахожу вас весьма привлекательным и симпатичным, – добавила она.

– Мне случалось слышать точно такие слова в отношении домашнего енота. – Он радостно фыркнул. – Боюсь, лучшие годы моей жизни уже позади. К тому же ни одна женщина не захочет выйти за человека, который чувствует себя на кухне увереннее, чем она.

• Предыдущая
• 52/97
• Следующая