Жена из прошлого. Книга 2 - Чернованова Валерия М. - Страница 12

Воспоминания, связанные с попытками забеременеть, тоже были не самые приятные. Бесконечные анализы, посещение врачей, протоколы ЭКО и подсадки, которые ничем, кроме разочарования, не заканчивались. Впрочем, незадолго до того, как стала Раннвей, я была настолько вымотана нашим с Игорем браком, что не хотела его даже видеть, не то что от него беременеть.

Казалось бы, госпиталь святой Найвы ничем не походил на клиники из моих воспоминаний, но горькие мысли о прошлом обрушились лавиной. Внезапной, яркой, оглушительной. Пока шли, медсестра что-то говорила, но я её не слышала. Лишь когда приблизились к выкрашенной в белый цвет двери – близняшке всех остальных дверей, ей удалось до меня пробиться:

– Леди Делагарди, только, пожалуйста, недолго. Мейст Хансен, конечно, борец, но ему нужен отдых.

– Я туда и обратно, – заверила провожатую и кивнула Александру, безмолвно прося, чтобы остался в коридоре.

Осторожно надавив на тусклую медную ручку, вошла в палату, борясь с желанием тут же зажмуриться. Так не хотелось видеть Бальдера бледным, ослабшим, измученным. Но, к своему немалому удивлению, увидела я другое: дворецкий сидел, откинувшись на пышно взбитые подушки, и с аппетитом опустошал расставленные на большом подносе тарелки. Бледным он не выглядел – наоборот, румянец на щеках был слишком ярким. Жевал он весьма активно и при этом с явным удовольствием скользил по газете взглядом. Если забыть, где он находился, можно было подумать, что Бальдер взял отпуск.

Услышав, как скрипнула дверь, он с явной неохотой отложил «Хроники Кармара» и посмотрел на незваную гостью. Меня, то бишь. Посмотрел, нахмурил брови, вернул на поднос чашку.

– Бальдер, я… Очень рада видеть вас таким!

– Каким? – с усмешкой переспросил дворецкий и сунул газету в щель между стеной и кроватью. – При смерти? На последнем издыхании?

Ёрничает – значит, точно идёт на поправку.

Я пересекла палату, запоздало осознав, что про цветы-то совсем забыла, так к нему торопилась. Может, здесь и не принято приносить больным букеты, но могла бы и заглянуть в цветочную лавку.

– Обедаете вы тоже на последнем издыхании? – Улыбнувшись, опустилась в кресло возле кровати, единственное в этой палате.

Кровать здесь, к слову, тоже была одна, как и маленькая тумбочка рядом, и чахнущее растение на подоконнике. Занавеси были отдёрнуты, поэтому в окна просачивался тусклый свет медленно угасающего дня.

– По мере возможностей возвращаю себе силы, чтобы меня скорее отсюда выпустили. Представляю, что там дома без меня творится. Совсем небось распустились… – ворчливо пробормотал он и взялся за поднос, чтобы поставить его на тумбочку.

Я тут же привстала, забрала весьма тяжёлую ношу и под недоверчиво сощуренным взглядом больного (хотя пусть лучше будет – выздоравливающего) водрузила его тумбочку.

– Вы первая, кто меня навещает, – тихо произнёс Бальдер. Тихо и недоверчиво, словно не был уверен, это на самом деле я или лишь плод его воображения.

– Эндер вчера к вам заезжал, но вы спали.

Дворецкий кивнул, и в палате повисло молчание. Неловкое. Напрягающее. Не знаю, сколько оно длилось. Бальдер явно не спешил идти на контакт, а я не знала, что сказать. Как отблагодарить за спасение, за его жертву.

Наконец, устав от этой тишины, кашлянула и чуть слышно произнесла:

– Я задолжала вам слова благодарности. То, что вы сделали ради меня… Никогда не забуду. Бальдер, спасибо! Теперь я ваша должница.

Вскинув на меня взгляд, в котором читалось удивление и что-то ещё, что я не успела понять, он вкрадчиво поинтересовался:

– У меня к вам два вопроса, леди: с чего вы решили, что я это сделал ради вас, и как собираетесь расплачиваться?

И снова пауза. Хорошо, что я успела вернуться в кресло, иначе бы от удивления плюхнулась, где стояла.

Как я всё это представляла: Бальдер с довольным видом принимает благодарности, а я, сказав всё, что собиралась сказать, желаю ему скорейшего выздоровления и отчаливаю. И тут здрасьте! Расплачиваться!

– Извините, я вас не понимаю, – призналась честно.

А в ответ получила циничную такую усмешку:

– В отношении вас, леди Делагарди, могу сказать то же самое.

Ну вот и как к такому испытывать признательность?

– Вы весьма нелогичная женщина. Я бы добавил, что и недалёкая, но очень уж не хочется вас обижать.

Не хочется ему? Три ха-ха! Ещё несколько минут назад я искренне переживала за этого престарелого злюку, а сейчас сама, беря пример с искажённого, чем-нибудь бы его проткнула!

– И вместе с тем вы только и делаете, что меня обижаете. Говорите, что вам нужно! Последнее, чего мне хочется, – это быть в должницах у такого, как вы!

– Прямолинейного и искреннего?

– Невыносимого!

Последнее слово я едва не прорычала и уставилась на дворецкого требовательным взглядом.

– Хорошо, – он расслабленно улыбнулся. – Я озвучу свою цену, а точнее, своё желание. Если выполните его, мы будем в расчёте. Вот только мне мало верится, что справитесь.

– Вы меня плохо знаете! – Вздёрнув подбородок, с вызовом посмотрела на вымогателя.

А тот, немного помучив меня молчанием, неторопливо начал:

– Почему я считаю вас нелогичной? Вы то сбегаете от эйрэ, то добровольно к нему возвращаетесь.

Доброй волей, если уж на то пошло, в моём «возвращении» даже не пахло.

– До вашего бесславного побега…

– Вообще-то я не сбегала, а…

– Помню-помню, раскрывали в себе дар. – Бальдер тихонько хмыкнул. – Отличная версия для общества, но не для меня, леди. Не для того, кто все эти годы находился рядом с Эндером. Вы очень усложнили ему жизнь: сначала навязавшись ему в жёны, а после, когда он попытался сделать этот брак настоящим, вы, наоборот, делали всё возможное, чтобы сохранять дистанцию. Да и сейчас… Будто я не вижу, что вы только на людях играете во влюблённых, а в остальное время ведёте себя как чужие друг другу люди.

Потому что так и есть. Мы – чужие. Я знакома с этим драконом каких-то две недели.

– И вместе с тем чуть ли не мёдом растекаетесь перед своим любовником!

Если до этого Бальдер говорил спокойно, с ленивой иронией, то последние слова едва ли в меня не выплюнул.

– Это вы так злитесь из-за Вольмара? – осенило меня, и вместе с этим «осенением» по коже побежали мурашки.

Чтоб их… Вспомнила про этого кудрявого.

– Вот мы и подошли к моему желанию. – Машинально нашарив газету, Бальдер ударил ей по ладони. С таким видом, словно в этот момент представлял, как бьёт ею одну пустоголовую, в его представлении, леди. – Держитесь от этого человека подальше, Раннвей. Пусть не ради мужа, так ради себя. У его семьи дурная репутация, и сам он производит впечатление дурного человека. Держитесь ото всех мужчин подальше! Эндер – дракон, а не рогатое животное, каким вы его выставляете!

Нехилые такие обвинения. В измене. Интересно, Делагарди знал о шашнях Раннвей с Вольмаром? И если знал, то почему ничего не предпринял? А может, как раз и предпринял? Если Раннвей действительно ему навязали, если она действительно ему изменяла, то он вполне мог поспособствовать исчезновению проблемной жёнушки. А увидев меня на сцене бримнского театра, бросился заканчивать начатое. И только поняв, что я – не Раннвей, вместо расправы решил воспользоваться доверчивой иномирянкой.

А что? Очень даже логично. И тогда понятно, почему Раннвей его так боялась. Может, она и умерла из-за Делагарди…

– Раннвей, вы меня слышите?

Встрепенувшись, рассеянно посмотрела на Бальдера.

– С чего вы решили, что у меня в прошлом был с Родингером роман?

– Я не решил – я это знаю, – уверенно заявил дворецкий. – И, как уже сказал, не верю, что вы изменились. Не верю, что сможете противостоять обаянию этого мужчины. В вас нет стержня, Раннвей. И поверьте, это не попытка вас оскорбить, – он снова усмехнулся, с горечью и разочарованием. – Это констатация очевидного.

Не-попытка оскорбить увенчалась успехом. Я возмущённо вскочила. Как же достало, что все камни в огород Раннвей попадают точнехонько в Женю Исаеву!