Я не люблю убивать. Часть 1 (СИ) - Машуков Тимур - Страница 6

Я не идеален, но гуманен. И работаю оригинальным методом. Мой метод борьбы с кровопийцами считаю уникальным. Лучше предупреждать преступление, чем отнимать чью-то жизнь. И всё оттого, что я просто не люблю убивать.

Выглядит это признание странно, когда речь идёт о нечисти. Но такова моя сущность, друзья.

Глава 3. Клизмы к бою или охота началась

Откладывать на завтра посещение пункта переливания крови я не стал. Попрощавшись со следователем Андреем, направился прямиком в ЦРБ.

Григорий Вершинский не волшебник — я охотник на вампиров, но пользоваться магией научился совсем не плохо.

Заходя на территорию довольно приличных размеров больничного комплекса, я был невидим как для охранников, так и для камер видеонаблюдения. Моей энергии хватит на полдня, чтобы бродить невидимкой от неврологии до второго хирургического отделения, через пункт переливания крови. Но если бы со мной был оруженосец Игорь Праскурин, под завязку наполненный магической энергией, то я мог стать призраком на пару месяцев. В такого толстого оруженосца помещается вагон с прицепом. К тому же помощник должен исполнять различные поручения, избавляя меня от обязанности лично снимать квартиру и покупать сигареты. Успеть везде и всюду одному — весьма сложная задача.

Пока прогуливался по городу, направляясь в подозрительный пункт переливания крови, я нашёл номер телефона охотника Бенце. У меня был уговор с венгерским другом.

Присев на лавку, написал тому короткое сообщение. Я вызывал не демона или подмогу, я вызывал верного друга. Если бы Бенце первым обнаружил Драгуша, то, несомненно, он тоже выполнил часть нашей сделки. Мы договорились поймать Драгуша вместе и казнить его вместе.

Но старый вампир будто играл с нами. Вот и сейчас в воздухе висели резонные вопросы.

Вампиры, упыри, вурдалаки — существа со своим виденьем мира. Люди для них лишь источник пищи. И если бы не охотники, то эти ребята порезвились бы всласть. Безусловно, среди тварей есть свои лидеры, которые избегают войны между людьми и кровососами. Вампиры объединяются в кланы, устанавливают свои правила, подчиняются этим правилам и поддерживают контакты с охотниками, чтобы узаконить своё проживание в больших городах, чтобы получить лицензию послушного гражданина особой касты.

Но Драгуш не признавал ни клановых собраний, ни целей охотников, ни право человека на безопасность. Договоры вампиров с конторами защиты, для него лишь пустой звук. Каким Драгуш был зверем, таким и остался. С ним невозможно договориться, как невозможно найти общий язык с комарами — они всё равно отыщут лазейку и высосут свой малый грамм, чтобы жить и размножаться. Драгуш охотился, где хотел — убивал, кого хотел. Остановить его мог исключительно страх потерять собственную голову. Но судя по тому, что сицилиец объявился точно у меня под носом, его не пугал даже самый отмороженный охотник на планете Земля.

Я знаю один более чем оригинальный способ борьбы не с вампиршами, а с вампирами.

Я знаю, что об этом способнее осведомлён и Драгуш Арделин.

Последнюю сотню лет я защищаю людей в Москве и в городах так называемого Подмосковья. Но приходилось работать и у Чёрного моря, и у Белого, и у Средиземного, и в соседних губерниях. Во время Второй мировой дошёл до Берлина. Я вам скажу, что именно в Берлине собрались самые отъявленные твари.

Там я не щадил никого. Даже женщин. Особенно тяжело убивать детей вампиров, которых иным способом уже не остановить.

В послевоенные годы появились первые конторы защиты. Безусловно, без помощи охотников защитные организации были бесполезны. И именно мы — охотники помогли организоваться подобным структурам.

В московскую контору я вступил, даже не видя договора. Меня заинтересовали люди, работающие здесь. Их было немного — всего десяток человек, но зато, каких человек!

Был такой Анатолий Водопьянов, бывший военный без левой руки, оказавшийся выдающимся химиком своего времени. Возможно, у него вышло случайно, но Анатолию удалось создать вязкую жижу по своей структуре и воздействию, напоминающую моё волшебное семя. Но только семенная плазма действовала исключительно на вампирш, а чудодейственная жидкость Водопьянова, ещё и на вампиров.

Я всегда был гуманен, и мой грандиозный план перевоспитания кровососов выглядел новаторским и чрезвычайно смелым…

Если схватить вампира, подвесить его, перевернув вниз головой — и сковав цепями или тросами, влить в его задний проход два литр Водопьяновской жижи, то чудодейственная субстанция могла превратить кровососа во полнее респектабельного гражданина, который больше не хотел кусаться.

Я проделывал такой фокус десятки раз. В среднем процент выздоровевших равнялся шестидесяти. Другие сорок процентов не выживали после операции. У некоторых разрывалось на части двужильное сердце, а у иных — выжигало пищеварительную систему, словно я заливал в кишки серную кислоту. Но в целом, если положить руку на моё более чем здоровое и сердобольное сердце — результат оказался впечатляющим. Я давал шанс исправиться. Да… метод не идеален, но я не ставил клизмы обычным преступникам, я излечивал только кровавых убийц, которые с особой жестокостью пожирали и детей, и женщин.

Если быть откровенным, то я редко жалел вампиров. Было бы в моём распоряжении жижи Водопьянова в избытке, я всей бы нежити вставил в задницы гигантские клизмы, превратив их в беззубых, бесцельных, аморфных существ. Но мой однорукий друг и коллега, Анатолий Водопьянов неожиданно улетел на небеса, унеся в могилу секрет изготовления жидкости. К сожалению, остались лишь сущие капли после его кончины.

Жижу Водопьянова пытались воспроизвести в более поздние времена. Нынешние учёные не чета прошлым. Ничего у них не вышло и по сей день, — и потому в подвале моего дома, я храню последние семь литров вожделенного вещества. Но отдельно в сейфе, всё в том же подвале, я припрятал трёхлитровую банку, с надписью «Бухарест 46». Эти три литра предназначались исключительно для одной задницы. Имя хозяина этой задницы — Драгуш Арделин.

Старый вампир-сицилиец знал, что я практикую экзекуцию жижей Водопьянова. Он знал и не боялся меня. Вероятно, в его сердце закипала личная обида, которая сильнее страха.

И вообще, зачем Драгуш дразнил судьбу? Для чего он приехал на территорию, которую охраняю я, вооружённый трёхлитровой банкой с надписью «Бухарест-46»? Неужели сицилийцу, выдающему себя за сподвижника графа Дракулы, захотелось попить бесплатной донорской крови подмосковных людей? Нет… Драгуш не так глуп, чтобы размениваться по мелочам. Он рыба крупная — он акула в мире вампиров!

И по какой причине Драгуш Арделин объявился в московском регионе, мне предстояло решить в ближайшие дни.

Всё-таки магия великая штука!

Я мысленно даю команду, и происходит волшебство. Я становлюсь невидимым, моя одежда не видима, мой телефон, если он в кармане, мои часы, если они застёгнуты на руке — тоже не видимы. Но я могу достать телефон, воздействовать на экран. Я могу смотреть на невидимые часы и видеть стрелки или электронные цифры. Ну разве это не чудо?

Один мой старинный знакомый, тоже из охотников и тоже со своим методом борьбы с вампирами — уверял, что магия это вовсе не чудо. Если бы обычные люди проживали на земле больше ста пятидесяти лет, то все они тоже научились копить энергию в себе и производить магические действия. Магия подчиняется законам природы, уверял мой старинный знакомый.

Знаете — и я ему верил. А если хоть один раз стать свидетелем его сеансов перевоспитания вампиров (поскольку мой старинный знакомый тоже был убеждённым гуманистом), то последние сомнения в его правоте испарятся случайными каплями воды на горячей печи.

Буду краток.

С давних времён моего друга звали Йоханссон. Но все обращались к нему — Тор. И всё оттого что у него был чудодейственный молоток. Вот этим серебряным молотком он и перевоспитывал вампиров; а твари жуть как боятся серебра. А Йоханссана они боялись куда больше, потому что пихал он рукоять свой кувалды во все доступные дыры и никогда не стеснялся.