Король арены 6 (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 4

До Императорского театра я дошёл пешком. Чем и хороша выбранная мной гостиница — она находится в самом центре столицы, а он здесь довольно компактный. Я сразу пошёл к служебному входу, где представился. Служащий сверился со списком и объяснил, куда мне идти. Хех, а я-то думал, что в прошлый раз неплохо ознакомился с внутренними помещениями театра, но вот нет. Мне нужно было добраться до репетиционного зала, оказывается, есть тут такой. Этот зал находился в отдельном крыле и мне пришлось довольно долго топать по широкому коридору, попутно знакомясь с табличками на дверях. Мама дорогая, сколько тут всего! Одних костюмерных полдюжины. А ещё художественные мастерские, склады декораций, столярный и стекольный цеха, буфет для служащих и куча подсобок для технических работников.

На входе в зал я притормозил. В зале было темно. Освещалась лишь сцена и стол в середине зала, за которым сидел режиссёр с помощниками. Ряды кресел здесь отсутствовали, их заменял десяток свободных стульев. Когда глаза к темноте привыкли, я уже уверенно пошёл к режиссёру.

— А вот и наш автор! Знакомьтесь, коллеги — Ларри Ронси, — представил меня уже знакомый мне режиссёр.

Познакомился. Трое мужчин и женщина. Вроде настроены благожелательно. Думаю, немаловажную роль в этом сыграл наградной перстень, который они исподтишка старались разглядеть поближе.

— Ваша «Золушка» неплоха. Очень необычна и похожа на сказку. Мы сейчас как раз проходим несколько ключевых сцен, так что присаживайтесь и поглядите, что у нас получается.

Уже минут через десять я попросил себе листок бумаги. Ручка-самописка у меня своя, ношу её с собой постоянно, так как с чернильницами у меня дружбы не случилось. Стоит мне хоть на секунду ослабить внимание, и на тебе — клякса.

Короче, я начал накидывать то, что мне резало глаз.

Нет, я ничего не имею против режиссёра и уровня местных актёров, но для меня их постановка выглядела, как самодеятельность сельского кружка драматургии. Ну, ладно-ладно, приврал. Чуток получше, но работы здесь — непочатый край.

— Перерыв двадцать минут! — выкрикнул режиссёр, когда я уже почти заполнил своими замечаниями небольшой листок из блокнота, — Ларри, вас что-то не устраивает?

— Всё хорошо, но есть мелочи, и они важны.

— Премьера послезавтра…

— Переделывать и переучивать ничего не придётся. Начнём с грима и одежды. У вас Золушка и её мачеха выглядят почти одинаково, разве что мачеха и её дочери одеты чуть побогаче. Это неправильно. У Золушки должно быть очень простое приталенное платье, незамысловатая причёска и всего лишь немного улучшений на лице. Зато мачеха с её дочерьми должна смотреться вычурно богато, как торговка с рынка, дорвавшаяся до гардероба герцогини, и загримировать её нужно соответственно. Если надо, то я могу наложить грим, пока вы подыскиваете им одежду. Дальше паж. Он не должен визжать свои слова на весь зал откуда-то из глубины сцены. Наоборот. Он их скажет вполголоса, выйдя на самый край, а его слова можно усилить магией, и да, направьте в это время свет на него одного.

Я добавил ещё четыре замечания, в том числе и по эмоциям диалогов. Но времени было мало и я попросил посодействовать мне в возможности нанесения грима и смены нарядов главным героиням.

Проще всего было раскрасить мачеху. Белила на лицо, круги самых ярких румян на щёки, густые чернённые брови и ярко-красная помада.

— Дочерей так же красьте, — скомандовал я двум гримёршам, — А я к Золушке. Кстати, найдите ей простое длинное платье без всяких вычурностей.

Золушке чуть увеличиваем глазки. Добавляем тушь на ресницы и едва заметно наносим румяны на скулы, с изрядной растушовкой. Несколько легчайших движений кисточкой с румянами на лоб и по подбородку, чтобы лицо посвежело. Бровки правим едва-едва. Губы полним и добавляем блеск. Оп-па, если что — это наш семейный продукт. Надо же, не ожидал, что блеск для губ уже до столицы добрался.

В двадцать минут мы конечно же не уложились, но эффект был неплох.

Золушка превратилась в скромную няшку, а мачеха с дочками — в продавщиц из овощного магазина. Особенно, когда им поверх одежды ещё одни пышные парчовые юбки напялили.

Режиссёр и его помощники смеяться начали почти сразу, стоило только актрисам выйти на сцену. Что и требовалось доказать.

Вот только мачеху её преображение видимо сильно зацепило, и она превратилась в робота, бесстрастно озвучивающего свою роль.

— Можно я на сцену выйду? Мне не нравится мачеха, — попросил я режиссёра.

Тот в ответ лишь загадочно пожал плечами, а я сделал вид, что принял его слова за согласие.

На сцену я залетел с прыжка, минуя возможность поднять по ступенькам, что были с краю.

— Солнышко моё! Очень плохо! Ты же злобная мачеха, без пяти минут тёща принца. В мыслях ты уже тут всех во дворце под себя выстроила! Вместо этого я слышу какой-то лепет! — довольно жёстко наехал я на неё, — А ну, давай ещё раз. Потребуй, чтобы туфельку на твою дочь сильно постарались надеть!

Пф-ф… Опять мимо…

— Плохо, очень плохо… Простите, милая, а вы точно актриса?

— Вы в этом сомневаетесь, молодой человек? — сварливо отозвалась тётка.

— Во! То, что нужно. А теперь этим тоном давайте ещё раз! Командуйте про туфельку!

Уже лучше, пусть и далеко от совершенства, но хоть так. Чувствуется эмоциональная подача и нрав сварливой тёщи.

— Неплохо. А теперь попробуйте, как можно жалостливей попросить режиссёра оставить вас на этой роли, — продолжаю я давать вводные, — Ну же!

Актриса что-то лепечет, но я беспощаден. На третий раз у неё выходит вполне убедительно.

— Теперь этим же тоном попытайтесь уговорить Золушку надеть эту туфельку. Начните с фразы: — «Золушка! Мы иногда ссорились с тобой, но ты не должна на меня сердиться».

У актрисы получается. С первого раза!

— Вот теперь верю, — киваю я ей, показывая большой палец, и спрыгиваю со сцены.

Мда-а… Про уроки актёрского мастерства тут похоже никто не знает. Признаться, я этим ничуть не огорчён. Мне же легче будет работать.

Сцену проходим ещё раз, и «мачехе» аплодируют. Начали хлопать в ладоши мы из зала, если что, я первый встал, за мной режиссёр с помощниками, а там и другие актёры подхватили. «Мачеха» лишь смущённо улыбается.

Вот и хорошо, конфликт мне не нужен, а к моему нраву пусть привыкают. И наградное кольцо мне в помощь, как и клятва перед Релти, касающаяся только меня и Императора.

Репетиция закончилась к обоюдному удовольствию. Послезавтра состоится генеральная, а через два дня — премьера.

До гостиницы я предпочёл прогуляться пешком. Завтра у меня будет свободное время и надо хотя бы немного потренироваться. Свой резерв стоит как можно чаще наполнять и опустошать, тогда и его восстановление идёт бодрей. С этой благой мыслью я вернулся в гостиницу.

Кто бы удивился, но я нет. На ужин в ресторан обе майри явились, хоть и жутко смущались.

Не стоит быть семи пядей во лбу, чтобы понять — они знали, что их ждёт, но шли, как овцы на заклание. Очень похоже, что я не знаю чего-то крайне важного, в том что касается нации островитянок. Вроде уже и литературы про них море прочитал, и разговоры хитрые заводил, а вот нет. Не складывается мозаика, хоть ты плачь.

Правда, есть у меня одна версия, но она мне кажется сильно притянутой за уши — может майри надеются через меня ещё какую-то часть снаряжения своей богини найти. Вдруг у них предсказание по этому поводу существует, или ещё что. Иначе, с чего бы ко мне такое пристальное внимание и почти раболепный трепет? Выяснить пока не могу, зато пользуюсь ситуацией с полной отдачей, что после долгого нахождения на практике меня только радует.

Что могу сказать. Сегодняшняя ночь была похожа на вчерашнюю, разве что эта парочка майри спеклась чуть быстрей, не заставляя меня прибегнуть к вытяжке из жив-корня.