Русский волк (СИ) - Астахов Андрей Львович - Страница 22

- А ты трус, - с презрением сказала Флавия. – Дело твое, хочешь, уходи.

- Я не пойму, зачем тебе это надо.

- Раз говорю, значит надо. Так ты идешь?

Поведение моей спутницы было мне совершенно непонятно, но мне стало интересно, с чего это она себя так ведет. Лицо девушки было необыкновенно серьезным, в глазах был странный блеск.

- С чего ты взяла, что он некромант? – не выдержал я.

- Амфорум используется для сращивания мертвых тканей. Он необходим для создания некрохимер или гомункулов. Для других целей он не применяется. Это очень редкое и дорогое зелье. Кулот Нанн снабжал им некромантов в Румастарде, я знаю.

- Ты понимаешь, что теперь нам придется бежать из Вогрифа?

- Я не дура, все понимаю. Но я ненавижу магов, - глаза Флавии потемнели, она стала похожа на рассерженную кошку. – У нас есть ключ, давай поищем замок.

***

В гостиной и спальне мы не нашли ничего подозрительного. А вот в полу кухни оказался люк, запертый на большой висячий замок, и найденный у Ингольфина ключ прекрасно подошел к этому замку. Когда мы подняли крышку люка, в ноздри мне ударила тяжелая трупная вонь. Увы, Флавия не ошиблась в своих подозрениях.

Прихватив на кухне масляный фонарь, мы спустились в подпол. Съеденный ужин начал уверенно ползти к моему горлу. В своем погребе Ингольфин устроил что-то вроде банка анатомических препаратов. Одну из стен занимали две массивные металлические рамы с цепями – видимо, для «пациентов». С дощатых полок вдоль стен погреба нам скалились в жутких улыбках поставленные в ряд почерневшие головы – мужские, женские, детские. Еще были плотно закрытые кувшины и стеклянные банки с темным раствором, в котором угадывались человеческие органы. В большом цинковом ящике в углу погреба были навалены кости – много костей. Рядом с запятнанным кровью и скользким от жира металлическим столом стоял еще один столик на колесиках с аккуратно разложенным на нем прозекторским инструментарием. Когда я глянул на все эти ножи, пилы, трепанаторы, молотки и клещи, у меня холод пополз по спине, а ноги стали ватными.

Флавия между тем отперла ключом большую бронзовую шкатулку на полке слева от стола. С омерзением покосилась на несколько неправильной формы кристаллов бурого цвета, лежавших на полке рядом со шкатулкой. В шкатулке было два отделения: в одном лежали большой кожаный мешок с золотом и другой, поменьше, с драгоценными камнями, во втором – пачка перевязанных сыромятным шнурком бумаг и две толстые тетради в захватанных переплетах. Одна из тетрадей содержала описание экспериментов, которые добрый доктор проводил в своем подвале. Я мало что понимаю в медицине, но мне было достаточно прочесть пару страниц, чтобы понять – сейчас я поднимусь наверх и со спокойной душой перережу глотку лежавшему на полу гостиной Ингольфину.

«- Воистину в благословенное время прибыл я в Вогриф, - писал этот гад, - Этот город благодатное место для работы. Из-за постоянных стычек в Эвре и на ашардийской границе в город потоком прибывают беженцы, а до них никому нет дела. Где бы я еще нашел такое количество бесплатного материала для практики? Если так пойдет и дальше, я закончу свою диссертацию по гнилостным воспалениям пищеварительного тракта и смогу получить хорошее место в Рашмай-колледже. Сезар мне поможет. Он очень доволен тем, что я делаю… »

- Мать моя женщина! – пробормотал я, пересиливая тошноту и ярость. – Тут описание экспериментов аж за год! Это ж сколько народу он извел!

- Взгляни на это, - Флавия подала мне вторую тетрадь.

Это было нечто вроде гроссбуха этого людоеда. Страницы были разделены на графы, в которых значилось, какие «препараты» и в каком количестве он сбывал и сколько за них получил.

- Белое дерево? - не понял я. - Это что-то значит?

- На жаргоне некромантов белым деревом называют особым образом обработанные трупы. Их оживляют, чтобы получить Неупокоенного, живого мертвеца.

- И на кой черт он нужен, такой мертвец?

- Как идеальный работник. Да уж, перечень тут длинный. Ты прав, он тут много людей замучил.

- Здесь написано, - заметил я, читая записи, - «Изумруд семь карат Ш. за сто сорок левендалеров». И вот еще: «Чистой воды изумруд девять карат Ш. за двести двадцать левендалеров». Он менял самоцветы на деньги, и вроде как у старика Шалимира.

- Интересно, с ним расплачивались драгоценными камнями, в основном изумрудами, - сказала девушка. – В Аркуине только две шахты, где добывают изумруды. Одна из них находится в Алмуте, на самой границе с Печальным Берегом. Вторая – это Броуслитские копи в Гардлаанде, на восток от Вогрифа. Думаю, Ингольфин получал камни оттуда.

- Откуда ты все знаешь, Флавия?

- Неважно. Важнее другое, Сим: никогда, ни при каких обстоятельствах не верь магам! Маги – это зло.

-Похоже, ты права.

- Хорошо бы выяснить, кто платил Ингольфину. Посвети мне!

В шкатулке оставалось еще несколько писем – Флавия перечитала их одно за другим вслух. Почти все письма оказались личной перепиской Ингольфина с какой-то леди Шаи из Волдмарка. Обычная любовная переписка, причем весьма нежная и откровенная. Даже не верилось, что эта сволочь могла кого-то любить, а главное – что какая-то несчастная могла ответить взаимностью на его любовь. Хотя вряд ли леди Шаи имела представление, чем занимается на досуге ее «милый умный мальчик» и «родной человечек».

Последнее письмо отличалось от остальных своей пухлостью и тем, что на конверте не было адреса. В конверте оказался замызганный листок пергамента и сложенная вчетверо, нарисованная от руки на плотной желтоватой бумаге карта. Флавия схватила листок, я карту. Впервые я мог увидеть на карте мир, в который попал.

Все верно, это была карта земель Аркуина, точнее, набросок карты, поскольку указаны были только названия королевств и еще какой-то Вингомартис на северо-западе, между Гардлаандом и Алмутом. Больше никаких пометок на карте не было.

- Вот теперь все понятно, - вздохнула Флавия, протягивая мне пергамент. – Читай.

Я прочел. Это было письмо, короткое, всего несколько строчек, и написанное размашистым изящным почерком с завитушками:

«Пятое число Месяца Собаки. Я сообщил Б.Ч. о нашей совместной работе, и тобой очень довольны в Румастарде. Последние гомункулы благополучно отправлены заказчику. Деньги, двести двадцать левендалеров, я тебе отправил, скоро получишь. Твои записки о Вингомартисе интересны и привлекли внимание. А пока продолжай работать. Сезар. »

- И что тебе понятно? – осведомился я.

- Б.Ч. – это, конечно же, Беннон Чард, великий магистр Циркулюм ин Тенторио. А работала эта свинья на Сезара Авигео, главу Корпорации магов в Монхэде. Теперь понятно, как тут оказались изумруды с броуслитских копей. Маги Гардлаанда – вот кто за всем этим стоит. Как я и думала с самого начала.

- Милая, ты меня пугаешь.

- Это письмо и карту захвати с собой, могут пригодиться.

- Понятно. А деньги? Тут куча золота.

- Это кровавые деньги. Пусть останутся здесь. Да, совсем забыла! - Флавия с брезгливой гримасой взяла со стола с инструментами хромированный молоток и несколькими ударами разбила в мелкие осколки бурые кристаллы, которые вызвали на ее лице такое омерзение.

- Вот и все, - сказала она, отшвырнув молоток – Хватит дышать этой вонью. Пойдем отсюда.

Совершенно ошеломленный, я поднялся за Флавией наверх. В кухне она удивила меня вновь, потребовав у меня кинжал.

- Ты хочешь прирезать его? – спросил я, подавая ей оружие.

Она ничего не ответила. Мы вернулись в гостиную, где Ингольфин уже пришел в себя – ворочался на полу, мычал, вращал полными страха глазами, но ничего не мог поделать, поскольку связали мы его на совесть. Со связанными руками и заткнутым ртом он был не в состоянии скастовать ни единого заклинания.