Вскрываем карты! (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич - Страница 49

Я поведал о своей довольно интересной жизни. Узнав, что её нынешнему любовнику вскоре исполнится лишь семнадцать годков, двадцатишестилетняя Эвелина сильно удивилась. При первом знакомстве она посчитала меня, как минимум, своим ровесником, скорее, даже немного старше. Смутилась, разумеется, но я тут же нашел способ довольно быстро и убедительно унять её совершенно лишние душевные треволнения и переживания.

Сама же девушка рассказала, что является урожденной древнего грузинского рода князей Абашидзе. При этом уточнила, мол, не тех голодранцев, что через одного именуют себя отпрысками благородных родов. С её слов предки княгини ведут родословную от самого Давида Сослана второго мужа царицы Тамары. Я выразил свое восхищение по этому поводу. На самом деле, мне было плевать, кто там на протяжении тысячелетий кого трахал в их роду. Для меня на нынешний момент главное результат тех самых многочисленных любовных соитий, в образе лежащей рядом со мной на широком ложе дамы, упругая грудь которой приятно упиралась мне в бок, а вторая её грудь покоилась в моей ладони.

Итак, что касаемо самой Эвелины. В восемь лет у девочки проявился сильный целительский дар. В шестнадцать её определили в Тифлисскую магическую академию. На пятом курсе красавицу горянку увидел пятидесятилетний генерал-майор от инфантерии Илья Афанасьевич Арбатов. Бравый вид вояки и его завидное упорство в осаде непреступной прелестницы в конечном итоге сломили её сопротивление. По окончании университета девушка все-таки вышла замуж за генерала. Её брак был не то чтобы счастлив, скорее безмятежен, поскольку бурной страсти между супругами так и не случилось. Впрочем, продолжался союз «любящих сердец» всего-то около двух лет. В одной из инспекционных поездок по гарнизонам Манчжурии, генеральский кортеж наткнулся на многочисленный отряд хунхузов. В результате кровавой стычки, сопровождавшие генерала казаки бандитов посекли, а вот сам Арбатов получил случайную пулю прямо в сердце и умер на месте. А все из-за халатности и излишней самонадеянности, иными словами, из-за банальной случайности. По неизвестной причине защитный амулет генерала не был активирован. Если бы вовремя озаботился, был бы жив до сих пор. Вот только в этом случае не видать мне было бы мне моего сокровища и не обладать самой восхитительной в мире женщиной. Оно, конечно, выглядит кощунственно, но я готов поставить Господу свечку за то, что тот не уберег старого пердуна и сохранил для меня этот нежнейший цветок. Свят, Свят, Свят! Даже перекрестился по поводу столь крамольных мыслей. Вообще-то, по христианским канонам мысли грехом не считаются — лишь слова и поступки. Мне хоть определенно и неуютно, но ничего не могу с собой поделать — испытываю греховную радость от смерти, скорее всего, очень достойного и заслуженного человека.

Стоит упомянуть, что многочисленная родня почившего в Бозе генерала попыталась лишить вдову законного наследства. Вот только Илья Афанасьевич оказался человеком чести. Памятуя о том, что в любой момент может пасть от рук врага, и по причине горячей любви к супруге он написал завещание, в котором однозначно указано, что в случае преждевременного ухода из жизни все его движимое и недвижимое имущество, а также все банковские капиталы переходят в единоличное владение Эвелины Андреевны Арбатовой-Абашидзе.

Короче говоря, мои выходные прошли более чем замечательно. А вот в понедельник около девяти часов утра в жилище Арбатовой-Абашидзе поднялась суматоха. В её дом пожаловали незваные гости в лице трех флотских офицеров и, нахохлившись, будто матерые индюки, объявили о том, что некий князь Волынский-Пантуров Николай Васильевич капитан третьего ранга второй помощник капитана крейсера «Ураган» вызывает графа Зубова-Прикаспийского на магический поединок. Место схватки — Центральная дуэльная арена города Восточный, время — завтра в восемь утра. Вообще-то, случить наша дуэль не магическими средствами, я бы мог покуражиться над обиженным моряком, предложив в качестве оружия, пару батонов вареной или сухой колбасы (когда-то где-то читал или слышал о подобном казусе). Однако по существующим дуэльным канонам обиженный флотский был в своем праве назначить специфику будущей схватки. Не надеясь на свою физическую подготовку, этот хлыщ решил, что способен одолеть обидчика посредством магии. Ну-ну, Бог ему в помощь, флаг в руки и барабан на пузо. Нехай попробует.

При таких обстоятельствах мне оставалось всего лишь обозначить главное условие поединка: сражаемся до первой крови, до потери сознания или насмерть. Поскольку я вовсе не желал лишить Российский Флот грамотного специалиста, решил драться до потери сознания или до тех пор, пока один из нас не попросит пощады. Для себя решил попросту показательно отмудохать дуэлянта, дабы остальным одаренным или неодаренным офицерам экипажа крейсера «Ураган» не пришло в их буйные головушки отомстить за поруганную честь коллеги-сослуживца. Не хватало мне тратить бездарно время на укрощение дворянской спеси в масштабах крупного военного корабля. Признаться, я был абсолютно уверен в исходе будущей схватки. Ну что может противопоставить магистр-огневик магу моего уровня? Пусть даже обвешается с головы до ног артефактами, конечный результат предсказуем.

Я принял вызов, обозначил границы наносимого ущерба. И, препроводив делегатов, задал вопрос любовнице:

— Моя прелесть, а кто вообще этот самый князь Волынский-Пантуров? И какого хрена он на меня накинулся на балу?

— Видишь ли, Володя, будучи замужней женщиной я, разумеется, хранила верность мужу. Надеялась понести от него ребеночка, однако супруг, будучи сильным одаренным, по какой-то неведомой для меня причине исключил возможность зачатия. Он считал, что обзаводиться наследником стоит по выходе с воинской службы в спокойной обстановке и не на Дальнем Востоке, а непременно в Калужской губернии, где у него обширное поместье. До выхода из состава Мажеского корпуса Илья Афанасьевич не дотянул всего-то трех лет, оставив мне весьма и весьма приличное состояние. Разумеется, тут же образовалась очередь из охочих до моего добра. Ты представить себе не можешь, скольких претендентов на мои руку и сердце мне пришлось отшить. Не стану кривить душой, с некоторыми из молодых людей у меня случались кратковременные романы. И скажу честно и откровенно, того, что произошло между нами, в моей жизни еще не было. — Я ей, разумеется, верю, поскольку сам испытал с ней в постели такое, чего до этого никогда не испытывал. — Чего уж там кривить душой, — продолжала Эвелина, — до самого момента нашей с тобой встречи Волынский-Пантуров был моим любовником. Я Даже подумывала выйти за него замуж. А что? Блистательный офицер с прекрасными перспективами карьерного роста, сильный маг, к тому же его род несметно богат, так что никаких претензий на мое состояние у него не было. Однако в какой-то момент навязчивость и ревнивость князя отрезвили меня. На том балу я уже подумывала, дать ему отставку, но так чтобы не задеть дворянскую честь. А тут в качестве ангела-избавителя появился ты, мой милый. А еще я тебе хочу сказать, Володя, я была бы рада стать твоей законной супругой, но прекрасно осознаю, что ты еще не готов к принятию столь важного решения. Поэтому готова продолжать наши отношения в нынешнем их виде. Может быть, оно даже и лучше, купаться в любовном безумии, пускай и безбожном, но таком невыносимо приятном.

Ну что на это сказать? Слова здесь были совершенно ни к чему. Я подошел к ней, нежно приобнял и, взяв на руки, будто малое дитя, направился… ну вы сами понимаете куда и с какой целью.

Между любовными игрищами мне пришлось связаться посредством магического артефакта со Стариковым Александром Георгиевичем и Купрановым Виталием Исаевичем и попросить их поприсутствовать на завтрашнем поединке в качестве моих секундантов. Возражений не последовало.

К месту благородной схватки я подкатил за полчаса до её начала. У входа в здание, где располагалось главное городское ристалище нас с Эвелиной Андреевной встретили мои секунданты. Признаться, я не хотел брать с собой любимую и всячески отговаривал от поездки. Но мои увещевания на тему, что драки между озабоченными самцами вовсе не зрелище для юных благородных дам, успеха не возымели. Короче, воленс-ноленс, но мне пришлось взять Эвелину с собой. Лишний раз убеждаюсь, что, так называемый, слабый пол весьма и весьма кровожаден, любят самки вида хомо сапиенс посмотреть, как самцы за них морды друг дружке бьют.