Подземелье Кадхаса (СИ) - Туманов Влад - Страница 5

Я сильно смутился, ведь совершенно о подобном не думал. Ну не мог я предположить, что Морган в меня может так сильно влюбиться. Прошло ведь совсем ничего! И, похоже, я слишком недооценил женскую натуру и любовь. Но как бы мне не хотелось быть с ней, я прекрасно понимал, что мне она нужна была лишь для любовных утех и не более. Да, это жестоко и грубо, но видеть, как она убивается, и продолжать использовать, я не мог. Потому, я не придумал ничего лучше, чем сразу сказать ей, что нам не следует больше спать, видеться и вообще общаться. Такого потока слёз прерываемых на крики, оры и удары полотенцем, я раньше не видел. Морган впала в такую истерику, что даже Хлоя едва смогла её утащить. К счастью, барменша на такой мой поступок отреагировала весьма позитивно. По её словам, я поступил как мужчина и не стал мучить девку, хоть и мог. Самому мне стало от такого ещё паршивей, но я прекрасно понимал, что скоро мне снова нужно будет уйти и не факт, что я смогу вернуться.

Заглянул я и к Галмачу. Гоблин был сильно рад меня видеть, но совершенно не удивился тому, что я жив. Похоже, он был единственным, кто не задал ни единого вопроса про мою смерть, пропажу и возвращение. Зато, он подарил мне подарок. Резную деревянную статуэтку меня же, в соотношении один к шести. Я был очень рад подарку и пообещал гоблину ответный, но уже когда вернусь из подземелья. Галмач улыбнулся, крепко пожал мне руку и продолжил мастерить какой-то стол. Наш с ним разговор был самым коротким, но не менее запоминающимся, чем с Морган. Статуэтку я отнёс в свой кабинет и поставил на стол. Что-то подсказывало мне, что если я уйду в подземелье, то сюда уже не вернусь. Умру или выберусь из чистилища, но точно не вернусь сюда. Почему-то я думал именно так и решил оставить статуэтку здесь, чтобы она напоминала ребятам о том, каким я был. Галмач и в самом деле сделал её весьма похожей на меня и вырезал всё до мельчайших деталей. Даже бороздку на груди в виде шрама можно было потрогать и ощутить.

— Пожалуй, тебе здесь самое место. — произнёс я и поставил статую прямо рядом с какими-то папками. Абель успел обустроить кабинет под свои нужды и вёл всю работу здесь, а я не стал ему мешать и тем более не стал его прогонять. Тем более, что задерживаться здесь надолго я не собирался.

Под самый конец времени, что я проводил в Громыхающем, я встретил Гифа. Бывший паладин возвращался с какого-то задания, на которое был отправлен ещё месяц назад. Вернулся он весёлым, жизнерадостным и полным энергии. По нему нельзя было сказать, что он устал или был ранен, зато за спиной он тащил целый баул всяких вещей. Заметив меня, он сильно удивился, чуть было не бросил свою поклажу, но удержался и медленно подошёл ко мне.

— Цербер, это ты? Как ты?.. — произнёс он, но тут же запнулся и отмахнулся. — Ай, не важно! Главное, что ты снова с нами и ты живой! Как дела?

Жизнерадостный настрой Гифа поднимал настроение и мне. Раньше я во многом его подозревал, но сейчас… Сейчас он казался мне самым обычным парнем, желавшим сбежать из под крыла тирана. Как же я ошибался на его счёт.

— Всё хорошо. Живой, но скоро ухожу. Меня ждут важные дела.

— Это замечательно! — Гиф широко улыбнулся. — От безделья можно и с ума сойти! Ты ведь вернёшься?

— Постараюсь, Гиф, постараюсь. — я хлопнул парня по плечу и улыбнувшись, пошёл в сторону ратуши. — До скорого!

— Давай, рад был видеть! — произнёс Гиф и пошёл к таверне. Похоже, он хотел немного перекусить, прежде чем навестить Абеля и доложить о прибытии. Мне так даже было лучше, ведь я не хотел ни с кем прощаться, перед тем, как уйду в подземелье. Это может мне лишь навредить. Не хочу я видеть лица близких, переживающих, что они меня больше не увидят. Единственное, с Абелем я всё же хотел немного пообщаться, а после покинуть Громыхающий.

Как и предполагалось, Абель находился в кабинете. Фигурку, оставленную мной, он убирать не стал. Драконолюд молча заполнял какие-то бумаги и стоило мне открыть дверь, тут же поднял взгляд и широко улыбнулся.

— Цербер! Рад тебя видеть! Я так понимаю, ты не просто так сюда заглянул, да? — Абель указал жестом на стул. — Присаживайся, поболтаем.

Он сразу отложил бумаги в сторону и достал из мини-бара две бутылки пива, после чего поставил их на стол.

— Угощайся. — произнёс он и открыв бутылку, сделал глоток. — Ах, прекрасный напиток! Жаль, что с работой его мешать не стоит, а ведь иногда хочется…

Я усмехнулся:

— Скажи это гномам, которые таких бутылок могут по десять за день выпить и только лучше свою работу сделать. — я сел за стол, открыл бутылку и выпил одним глотком половину.

— Так это гномы… — Абель как-то удручённо опустил взгляд вниз и постучал когтями по столу. — Уходишь, да?

— Ага, а как догадался? — я вздёрнул бровью и осмотрел себя с верху и до низу. — Я вроде без котомки к тебе пришёл.

— Цербер, я не первый день тебя знаю. Мы через многое прошли, и я прекрасно могу понять, когда ты собираешься поговорить о чём-то серьёзном. Да и взгляд у тебя грустный. Неужели тебе уже пора? Я планировал закатить пир в честь твоего отбытия. Народ будет рад пожелать тебе много всего хорошего и отправить в добрый путь!

— Во-первых, добрым этот путь не назвать. — я вздохнул. — Во-вторых, не хочу я ни с кем прощаться. К тебе-то я зашёл только потому, что могу и вовсе не вернуться. Хотел передать тебе полноценные бразды правления над Громыхающим. Судя по тому, как сильно поселение разрослось, ты хороший глава и тебе можно доверять. Да чего уж я, ты отличный лидер, Громыхающему будет хорошо под твоим началом.

— Спасибо. — Абель украдкой улыбнулся и откинулся на спинку стула. — Планируешь покинуть поселение, я правильно понял?

— Да, но прежде… За те полторы недели, что я тут, я не встретил Рафуса с сестрой. Где они?

Лицо Абеля вдруг помрачнело.

— Цербер, я не хотел об этом говорить, но… — драконолюд сильно помрачнел. — Они погибли в той битве… Не знаю почему, но они вдвоём каким-то образом оказались в Вендегоре. Мы нашли их тела среди погибших. Они не воскресли.

— Вот оно как… — мне стало не по себе. — Погибли, значит…

— Цербер, ты в порядке? — Абель напрягся и даже приподнялся со стула.

— Да-да… — я отмахнулся и попытался сглотнуть слюну, но в горле словно ком застрял. Переживать смерть близких всегда было трудно, а смерть Рафуса ещё труднее, ведь я так и не смог вернуть его сестру в нормальное состояние и чувствовал, что подвёл его. — Всё хорошо, я просто не ожидал подобного…

— Понимаю тебя и соболезную. — Абель кивнул и тяжело выдохнул. — Мы похоронили их на кладбище. Оно находится на том месте, где раньше был Вендегор. Снесли здания и поставили мемориал, в память обо всех погибших.

— И вы держите такое место без охраны? — я удивился.

— Кому нужно это уничтожать? Это ведь кладбище. Какими бы уродами не были обитатели чистилища, то такого мало кто опуститься, а если и посмеет… Его ждёт кара похуже той, что можем сделать мы. Сразу с десяток проклятий получит и притом, весьма серьёзных.

— А если преемник? Мы ведь застрахованы от проклятий!

— Посмертных — да, а тех, что можно получить при попытке уничтожения мемориала — нет. — Абель пожал плечами. — Никто этого делать не станет, не переживай. Что насчёт кладбища… Могу дать тебе свиток телепортации, перед уходом загляни, проведай ребят. Уверен, им было бы приятно.

— Да, загляну… — ответил я и поднялся из-за стола, всё ещё не желая принимать смерть Рафуса. — Давай я тебе права передам, а после уже со всем остальным разберёмся, ладно?

— Да, давай. — ответил Абель и так же встал из-за стола.

Передав Абелю полноправное управление над Громыхающим, я покинул поселение и отправился порталом на кладбище. Второй портал мне был не нужен, ведь я планировал позвать Нагарайу, как только закончу все свои дела.

На месте бывшего поселения стоял чёрный мемориал памяти, на котором были высечены имена всех погибших жителей. Среди имён я нашёл Мушу, Рафуса и его сестру. Они находились рядом, почти в самом верху. Увиденное в очередной раз накатило на меня волну грусти, ведь я не хотел мириться с тем, что они погибли. В желании отогнать тоску, я мельком пробежался по остальным именам и ушёл подальше от этого места. Все остальные имена мне были незнакомы, следовательно, и делать мне было здесь нечего. Стоять и оплакивать близких я не желал. Я прекрасно понимал, что они бы этого не хотели, да и их уже оплакали, я уверен. Мне нужно было думать не об этом. У меня были другие дела, которыми нужно было озаботить свою голову.