Грешные души - Мишина Влада Владимировна - Страница 20

Вскоре вор увидел в толпе её фигурку, грубо толкаемую вперёд меджаем. «Сет тебя подери! Нгози так сам и ведёт… Значит, точно смерть. Этот на руке не остановится». Сердце мужчины гулко стучало. На фоне командира меджаев девушка выглядела ещё более хрупкой, чем была на самом деле. Её волосы растрепались, а в широко раскрытых глазах плескался страх. «Прости меня, Ифе…» Атсу вспомнил её имя, хотя обычно забывал тех, кого обворовывал.

И тут он услышал дрожащий голос.

– Командир Нгози! – девушка обратилась к меджаю, который молча продолжал тащить её вперёд.

«Только не зли его», – напряжённо думал Атсу, следуя за ними.

– Я слышала о вас во дворце!

Нгози противно усмехнулся и ещё крепче сжал руку девушки.

– Ну и что говорят? Хотя откуда тебе знать… Воровок во дворец не пускают.

Ифе едва не застонала от боли в запястье. «Если он поверит, что я из дворца, то вряд ли отведёт в тюрьму… Наверное». Но другого плана у неё не было. Вспомнив надменное выражение, которое иногда принимало лицо Кейфла, Ифе постаралась его повторить. Ей казалось, что именно так обитатели дворца и должны были себя вести.

– Говорят, что вы умелый воин… – бросив быстрый взгляд на шрам меджая, Ифе продолжила выдумывать. – Многие верят, что вы – залог безопасности Города Столбов. Уж если вы считаете меня виновной, то я повинуюсь и последую за вами. Только, прошу, сообщите во дворец, иначе меня ждёт наказание… Я ведь отправилась на базар с поручением.

«Ох, Ифе, остановись! Ты же из дворца только три имени знаешь – фараона да его сыновей, и ни одно из них лучше не упоминать!» – в панике от собственной лжи девушка замолчала. Меджай недоверчиво глядел на неё.

– Повинуется она… А если правда из дворца, я ж потом проблем не оберусь!

Ифе едва заметно выдохнула, не в силах поверить в то, что её план сработал. Но радость не была долгой.

– Ну пойдём, спросим во дворце, кто ты да по какому такому поручению стала воровкой.

«Вот и всё. Пожила. Во дворце тебя никогда не видели, а за такую ложь наверняка предусмотрена казнь. А следом пасть Амт». Поменяв направление, руку аментет Нгози так и не отпустил. Лишь хватка стала свободнее. Но о побеге в незнакомом городе, полном меджаев, Ифе и не думала.

Атсу, старавшийся держаться на небольшом расстоянии от пленной девушки, слышал каждое их слово. Зная то, что рассказала ему старушка, вор без труда определял каждую ложь Ифе. Если бы она действительно была из дворца, то сразу назвала бы имя того, кому служила.

Она бы не стала восхвалять Нгози, ибо даже при дворе фараона меджай обладал дурной славой полубезумного жестокого убийцы. «Она либо очень умна, либо беспросветно глупа! – думал вор, следя за тем, как девушка, пусть и только словами, боролась за свою жизнь. – Но теперь шанс есть…» Умело лавируя в толпе, Атсу направился ко дворцу Гора. К счастью, в отличие от меджая он знал намного более короткий путь.

По пути во дворец Ифе думала о жизни. Она уже успела многое увидеть. Солнце. Город Столбов. Смертных, ещё не знающих, что ждёт их по ту сторону бытия. «Ты успела прикоснуться к жизни. Хотя вообще не должна была. Радуйся уже этому». Но радоваться не получалось. Аментет чувствовала липкий страх, от которого потели ладони и сердце стучало слишком быстро. Она не знала, как наказывали воров и лжецов в первом сепате. О таком на Полях Иалу никто не говорил, хоть там и проводили вечность несколько безвинно осуждённых.

Одно Ифе знала наверняка – в её нынешнем положении был виноват вор.

Девушка почувствовала непривычный жар в груди. Ей так и хотелось сжать руки в кулаки, закричать, обрушить на Атсу проклятия. «Он лишил меня шанса жить! Будь он…» – в последний миг аментет успела прервать свои мысли. Эти новые эмоции были страшными. Поглощающими. «Какие ужасные мысли!» – ужаснулась девушка. С трудом, но ей удалось подавить волну гнева, поднимавшуюся в душе. «Мне была дана возможность испытать столько прекрасного. А на эти сжигающие чувства я не хочу тратить ни мгновения оставшегося времени!»

Выдохнув, аментет подняла взгляд, наконец замечая открывшийся перед ней вид.

Дворец Гора и его фараона поражал своим величием. Огромная территория разительно отличалась от людных улочек города. Здесь можно было избежать жара под раскидистыми пальмами, а от множества прудов веяло прохладой. Но дыхание перехватывало вовсе не от вида прудов и пальм, а от каменной громады дворца, венчавшей Город Столбов. «Обитель сына Царя Богов… Такая, какой и должна быть». Засмотревшись на красоты, Ифе замедлила шаг. В реальность её вернул командир Нгози, резко дёрнувший девушку вперёд. Вспомнив о том, что ждало её во дворце, аментет уже не могла восхищаться его великолепием. Она поспешила за меджаем, надеясь избежать очередного рывка за и так ноющее запястье.

Путь по бесконечным широким лестницам ко входу занял достаточно времени. Ифе боялась, что Нгози обратится с расспросами о ней к первому же стражнику, но меджай игнорировал их, резко вышагивая вперёд.

Будь аментет чуть более сведущей в иерархиях смертных, она бы поняла, что командир хотел выслужиться за поимку девчонки перед кем-нибудь вышестоящим. Возможно, даже получить вознаграждение.

Но девушку не тревожили такие раздумья. Она всего лишь смотрела на дворец как на место своей грядущей гибели.

В тёмной галерее дворца, освещённой жаровнями, Ифе ощутила вновь нарастающую панику.

– Ну, веди. Кто тут может подтвердить твои слова? – рыкнул меджай.

– Я… – «Мне конец!»

– Не мычи! Лгунья всё-таки, да? Потащила меня во дворец, а сама тут и не была никогда!

Нгози отпустил её руку, но только для того, чтобы резким движением обнажить хопеш.

– Я убью тебя здесь, лживая змея! И никто мне и слова не скажет!

Ифе сжалась, видя своё отражение в острие клинка. «Я жила. И это главное. Жила…» Зажмурившись, она приготовилась к боли.

– А! Вот и ты, моя красавица! Мы тебя обыскались.

Девушка вздрогнула, открывая глаза. Но вместо первых врат Дуата перед ней по-прежнему был коридор дворца, по которому быстро приближался вор Атсу.

Теперь он выглядел иначе. Одеяние странно на нём сидело, но явно было сделано из дорогой ткани. «Что он здесь делает?!» Командир Нгози тоже не ожидал, что его самосуд прервут, но убирать хопеш не спешил.

– Ты кто такой?

Приблизившись, Атсу надменно посмотрел на меджая.

– Я первый писец гарема фараона Хафура.

– И что тебе нужно? – Нгози медленно убрал хопеш обратно на пояс.

Атсу с наигранным удивлением всплеснул руками.

– Избавить наложницу правителя от вашего общества, – он внимательно взглянул на Ифе, одними глазами говоря: молчи!

«Наложницу?» Девушка не могла понять, почему тот, кто подставил её на базаре, вдруг появился, чтобы помочь избежать смерти. «Как он вообще оказался во дворце? Или этот Атсу действительно писец, которому стало скучно, и он решил развлечься кражами?» Ифе знала, что такое гарем. Она встречала многих маа-херу, которые в нём служили или сами были жёнами и наложницами фараонов. Но она никогда не думала, что служить там могли и мужчины.

Видимо, никто из них не был достаточно праведным, чтобы попасть на Поля.

– Эта девка – наложница фараона?

– Разумеется, – спокойно кивнул Атсу. – Я послал её на базар, чтобы она купила себе новое платье. Дворцовым швеям нынче веры нет.

Нгози переводил недоверчивый взгляд с Ифе на «писца гарема» и обратно.

По словам Атсу девушка с удивлением поняла, что он слышал её разговор с меджаем. Но ей по-прежнему было неведомо, с чего вор решил ей помочь.

– Довольно! Наложница или нет, но эту девку обвинили в воровстве!

Атсу вновь смерил меджая надменным взглядом.

– И вы видели, как она крала?

– Нет, но…

– А что-то из украденного у моей красавицы сейчас при себе?

– Нет, она…

– А может, вы сразу пойдёте к фараону? Он сам предпочитает судить своих наложниц. Правда, и за наговоры на них наказывает строго. Но можете попробовать его убедить. Главное, не забудьте доказательства.