Слишком хорошая няня (СИ) - Хаан Ашира - Страница 4

— Александр, — роняет мужчина. И добавляет после весомой паузы: — Владимирович.

— Так вот, Александр Владимирович, вы совершенно правы. Я ищу работу. Но вполне конкретную, а не любую работу, понимаете?

Что делать с девочкой, я не понимаю. Она жмется ко мне, тычется головой в живот, и я кладу руку ей на макушку.

Александр Владимирович морщится, глядя на нас. Не нравится, что я трогаю его дочь? Недоволен моим ответом? Или действительно зуб болит.

— Садитесь, — снова говорит он. — Обсудим.

— Не думаю, что тут есть, что обсуждать, — честно признаюсь я. — Няней я точно не пойду.

— Почему? — вдруг спрашивает он, и я даже теряюсь.

— Потому что я специалист в области айти с хорошим резюме, у меня нет педагогического образования и склонности к работе с детьми?

— Образование для этого не нужно.

— Вы меня не слышите, — вздыхаю я.

— Это потому что вы далеко. Садитесь в машину, тут удобнее разговаривать.

Похоже, этот мужик из тех, что «будет по-моему или никак». Ну вот в данном случае — точно никак. Хотя, признаюсь, сопротивляться такому давлению мне сложно.

Помогает то, что предлагает он реальную дичь.

Где я и где дети?

Он быстрее уговорил бы меня уборщицей работать, ей-богу, там я хоть что-то умею.

— Тут нет темы для разговора. Вообще ни одной, — твердо говорю я, поглаживая девочку Дину по голове. Неужели она ко мне прониклась такими нежными чувствами только из-за того, что я притащила ее в полицию? Я бы скорее испытывала нечто противоположное.

— Вот повод, — говорит Александр Владимирович, указывая на дочь.

— Почему?

— Потому что единственное слово, которое она произносит с того момента, как я ее забрал из полиции — Лала. Я так понимаю, Лала — это вы. Я навел о вас справки, вы мне подходите.

— А вы мне?

Это уже переходит все границы! Вот где-то сейчас уже пора отцепить от себя чужого ребенка, каким бы он ни был милым, развернуться и уйти домой. И мой собеседник тоже чувствует изменившееся настроение.

Он выходит из машины, безжалостно пачкая и второй сияющий ботинок. Но остается стоять рядом, глядя на меня оценивающим взглядом.

Высокий, мощный, широкие плечи слегка натягивают костюм, словно он подкачался с момента, когда купил его. Или сшил. Наверное, такие мужчины из «роллс-ройсов» костюмы шьют на заказ.

— Лариса Михайловна… — начинает он низким усталым голосом, словно ему приходится не в первый раз объяснять очевидные вещи. — Понимаете, это бессмысленный спор, который все равно завершится тем, что вы согласитесь. Давайте сократим этот этап, у меня нет времени. Готов выслушать ваши условия работы у меня.

Качаю головой улыбаясь. До чего упрямый тип!

— Мои условия, — говорю я ему в тон. — Крупная айти-компания из первой десятки рейтинга, ДМС и соцпакет, интересные мне проекты и идеи, перспективы карьерного роста. Зарплата обозначена в моем резюме. Опыт вы можете увидеть там же. Как и должность, на которую я претендую.

Александр Владимирович всерьез задумывается. Он не играет, он действительно размышляет. Я немного разбираюсь в людях, это необходимое условие моей работы.

Поэтому меня так шокирует следующее его предложение.

Потому что он серьезно.

— Оформляю вас по трудовой в компанию номер один в рейтинге. Вписываю в свою медстраховку — поверьте, это лучше ДМС. Вместо карьерного роста — зарплата в два раза выше ваших ожиданий, — Александр делает паузу в один вдох и продолжает, не меняя делового тона: — Садитесь в машину, Лариса. Дождь начинается. И вы все равно уже торгуетесь, а там это делать удобнее.

В лицо действительно летела мелкая противная морось того сорта, который я ненавижу в ноябре сильнее всего. Хороший повод пойти уже домой. И отправить девочку Дину в папину машину, потому что куртка на ней была непромокаемая, а вот шапки не было.

— Александр, — снова скопировала я его деловой тон. — Давайте остановимся на том, что я не хочу работать няней. Только деврелом.

— Я не знаю, кто это, — равнодушно отозвался он.

— Вот видите!

— Садитесь, пожалуйста, — он открыл пошире дверцу машины. — Лариса, я серьезно. Моя дочь чудом не заболела во время пропажи. Мы же не хотим, чтобы это все-таки случилось из-за вас?

И хотя я понимаю, что он попросту манипулирует ребенком — это работает.

— Хорошо! — сквозь зубы говорю я. — Но это исключительно ради Дины!

Александр серьезно кивает и придерживает дверь, пока я сажусь в машину. Дина обегает автомобиль и забирается в детское кресло на другой половине сиденья. Александр закрывает за мной машину, помогает пристегнуться дочери, а сам садится на переднее.

Мягко щелкают замки, и «роллс-ройс» плавно двигается с места.

— Эй! — возмущаюсь я. — Куда! Мы об этом не договаривались! Остановите машину!

Я стучу по спинке переднего сиденья, но седой мужчина на месте водителя как будто вообще меня не слышит.

— Перестаньте кричать, — говорит Александр невозмутимо, не поворачиваясь ко мне. — Вас никто не похищает.

— Тогда как это называется?!

— Переговоры, Лариса Михайловна. Это называется — переговоры.

Пока я подбираю слова, чтобы достойно ответить на наглость Александра, Дина открывает подлокотник кресла, достает из встроенного холодильника бутылочку с яблочным соком и отпивает несколько глотков, а потом, спохватившись, протягивает ее мне.

М-да. Я едва замечаю окружающую меня роскошь, потому что сижу как на иголках.

Таких напряженных переговоров о работе у меня еще не было.

— Итак, Лариса, расскажите, кто такой этот ваш деврел, — говорит Александр, поворачиваясь ко мне. — Может быть, я действительно был неправ. Может быть, и мне в компании нужен такой специалист.

Вот это прямо не в бровь, а в глаз. Это тот вопрос, на который я отвечаю даже чаще, чем на «а когда замуж» на семейном застолье.

— Если коротко, — говорю я. — То это маркетолог в айти. Тот человек, который создает имидж компании среди разработчиков. Чаще всего я говорю, что я — Мэри Поппинс для программистов. Я их развлекаю, утешаю, уговариваю попробовать что-нибудь новое. В общем, специфическая профессия для быстро развивающихся айти-компаний. У вас такая?

Александр игнорирует мой вопрос. Он поднимает брови и с легкой иронией интересуется:

— То есть, вы справляетесь с толпой айтишников и при этом утверждаете, что не справитесь с одной маленькой девочкой?

— Я просто не няня! У меня нет нужных качеств для этого! —

— Ну как же нет, Лариса? Вы только что назвали себя Мэри Поппинс. Это идеальная няня, если я правильно помню детскую классику.

Открываю рот… и закрываю обратно.

Вот это я молодец. Сама себя загнала в ловушку.

— Да… — растерянно говорю я. — Но это же не дети! Да и зачем вам именно я? На мою зарплату можно семь нянек взять!

— У семи нянек дитя без глаза, помните? — Александр даже шутит с недовольным выражением лица. — Я уже пробовал. Мы отсмотрели десяток нянь. Самых лучших. Я переманил даже няню одной наверняка известной вам звезды.

— Неужели ни одна не подошла?

Александр вздыхает и отворачивается.

Некоторое время смотрит на дорогу, которая несется нам навстречу. Теперь я знаю, чем хорош «роллс-ройс» — пока мы выбирались из моего района, я не почувствовала ни одной кочки, хотя когда таксисты везут меня вечерами домой, они вытряхивают всю душу.

— Александр? — напоминаю я о себе.

— Она вопит так, словно увидела сатану, — отзывается он. — Мне кажется, ее в этот момент слышит полгорода. Человеку невозможно это выдерживать. Одна из нянь, та самая, звездная, предложила не обращать внимания, мол, когда-нибудь ей надоест. Она сдалась через десять минут.

Все это время молчаливо сидящая рядом Дина тянется ко мне, хватая за локоть.

Задирает голову и смотрит светлыми глазами. Очень серьезно смотрит.

— Дина говорит только одно слово — «Лала». И носится с вашим зайцем, как ненормальная.