Дорога из пепла и стекла - Белецкая Екатерина - Страница 5

Самым удивительным было то, что Рифат ни о чём их больше не спрашивал. Кажется, его удовлетворили самые первые ответы, и теперь он никакого интереса к личностям своих постояльцев не проявлял. Ни кто они такие, ни откуда – его ничего не интересовало. О себе, впрочем, он тоже не говорил и не рассказывал.

***

– Очень странный дом, – заметил однажды Ит, когда они выползли кое-как на улицу, и Скрипач помог ему сесть на шаткую лавку, прислоненную к стене. – Рыжий, у него очень странный дом, тебе не кажется?

– Ещё как кажется, – кивнул Скрипач. – Я тут побродил немного вокруг, до сих пор в недоумении.

– Почему? – не понял Ит.

– Ты обратил внимание, что в доме нет ни одного окна, а сам дом – по сути, одна-единственная комната? – спросил Скрипач. Ит кивнул. – Вот и я сначала не понял. Видишь, там, за домом, кусты?

– Отсюда не вижу, – покачал головой Ит.

– Да вон, из-за угла торчат, – указал Скрипач. – Кустов нет только спереди, где вход, где мы сейчас сидим. За домом, дальше, непролазные заросли. И это сейчас, когда листьев нет. А летом там вообще зеленая стена получится.

– Так, – Ит с интересом посмотрел на Скрипача. – И какой вывод?

– Погоди. Руки у меня, конечно, считай, что и нет, но зато есть ноги, – Скрипач хмыкнул. – Пока его не было, а ты дрых, я эти кусты обошел, и мысленно нарисовал границы зарослей. У меня получился здоровенный такой прямоугольник, с выступами в нескольких местах. Я взял палочку, и немножко покопался в листьях. Знаешь, что я нашел?

– Ну?..

– Куски обработанного камня, и обломки кирпича из белой и голубой глины, – сказал Скрипач. – Именно из такого кирпича в доме внутренние стены. А внешняя, у которой ты сейчас сидишь, выложена обработанным камнем. Ага-ага, правильно. Доходит?

– Ты хочешь сказать, что это дом – на самом деле комната, которая осталась от большого дома? – с удивлением спросил Ит.

– Именно, – улыбнулся Скрипач. – Это кусок дома, так и есть. Большого дома. Стенка, у которой печка стоит, новодел, сложена из всего подряд. Он, наверное, сам её и сложил. Стенка, рядом с которой мы сейчас сидим, старая. Внутренние… внизу они старые, сверху тоже новые. Тоже из всего подряд. Крыша – сам видишь. Снизу доски и сено, сверху дранка. Наверное, он сам её сделал.

Ит задумался. С трудом повернулся, провел рукой по стене. Часть камней, к которым сейчас прикасалась его ладонь, была шершавой, но попадались и гладкие, явно обработанные очень хорошо.

– Интересно, – сказал он. – У тебя есть какие-то версии?

– Пока нет, – покачал головой Скрипач. – Ничего толкового. Тут, неподалеку, есть ручей. Сдается мне, что Рифат сюда откуда-то пришел, увидел, что вода рядом, до неё метров двадцать, и что есть часть стен. Восстановил, стал жить. Тут явно что-то случилось, и отнюдь не хорошее, – добавил он.

– И к этому нехорошему мог приложить руку Слепой Стрелок, – тихо произнес Ит.

– То есть? – нахмурился Скрипач.

– Смотри, – Ит сел поудобнее, опершись о стену. – Пока что чисто гипотетически. Система каким-то образом включила нас в себя. В каком качестве – можно догадаться, но… Мы – на самом деле не её объект, да и по событиям она уже успела уйти на полторы сотни лет вперед. Мы находились в условной второй точке, в мире, где были наблюдатели. Верно?

– Допустим, – кивнул Скрипач. – То есть ты хочешь сказать, что это третья точка? Мы не видели первую, и попали сразу в третью?

– Совсем не факт, – покачал головой Ит. – Это может быть и первая точка тоже. Или – это может быть промежуточный этап перед третьей точкой. Или что-то ещё, что существовало в том варианте сигнатуры, который мы начали изучать. Пока что можно сказать с уверенностью только одно: это место является частью рабочей схемы модели, в которой существовали виденные нами наблюдатели и принцессы. Это всё.

– Негусто, – вздохнул Скрипач. – Но, в общем и целом, согласен. Как по мне, так это больше похоже на промежуточный этап. Один Рифат чего стоит.

– Он очень закрытый, – заметил Ит. – Совсем закрытый. И что-то мне подсказывает, что открываться перед нами он не будет. Но есть и хороший момент.

– Какой?

– Нас открываться он тоже не заставляет. И при этом кормит, держит в тепле, и даже одежду откуда-то притащил. Хотя, конечно, скиб – это тема для отдельного исследования.

– Не напоминай, – попросил Скрипач. – Господи, я согласен расстаться с этой проклятой рукой, и со скибом в придачу – в обмен на джинсы. На самые обычные, чтоб их так, джинсы…

***

Когда Ит начал подниматься и стал бывать на улице, Рифат притащил откуда-то второй скиб, ещё более пыльный, чем тот, что достался Скрипачу, и другого цвета. Первый был болотно-зеленый, второй – оказался темно-серым, почти чёрным. На его накидке имелось несколько прорех, Ит сказал, что можно было бы починить, но Рифат запретил, мол, не надо, к тому же у него нет ничего для шитья. Ну, нет, так нет, пожал плечами Ит, главное, что скиб теплый, можно выбираться на улицу, и быть там подольше, даже когда холодно. Вот именно, согласился тогда Рифат, ты правильно всё сказала, Итта, ты умница.

Хвалил он редко. Да и говорил что-то сверх того, что требовалось в быту, тоже. Вечерами, когда все они находились в доме, Рифат либо делал что-то, например, перебирал зерна танели, чистил котелок, плел пеньковые веревки, которые использовали для подвязки обуви, либо просто ложился на свою скамейку, укрывался с головой куском плотной шерстяной ткани, и тут же засыпал. К слову сказать, это был тот же самый кусок, который Рифат принес на берег в тот день, когда подобрал Ита и Скрипача.

– Интересно, где он берет это всё? – спросил как-то Ит. – У него же не было. Но ведь откуда-то он взял и два покрывала, и подушки эти, и скибы…

– Может, у него где-нибудь в лесу склад? – предположил Скрипач. – И он оттуда потихоньку таскает что-то сюда? По мере необходимости.

– Угу, и склад у него там же, где он бывает днём, – заметил Ит. – Вот куда он уходит? Вы утром собрали плавник, он тебе дал задания, и свалил в неизвестность. И так каждый день, между прочим.

– У меня есть подозрение, что ходит он к той тетке, которая приходила в первую ночь, – сказал Скрипач. – Я же тебе говорил, помнишь? Она пришла сюда, приговорила тебя, сказав, что ты в скором времени помрешь, попросила её не впутывать, и принесла эти самые корешки, снотворное. Корешкам и тётке большое спасибо, конечно, без них ты бы точно первый период не выдержал, но… ммм… здесь она больше не появлялась.

– Когда она второй раз приходила, ты её не видел? – с интересом спросил Ит.

– Проспал, – с сожалением ответил Скрипач. – Мне, знаешь ли, тоже было не очень хорошо. Точнее, очень нехорошо. Я её не видел. По голосу вроде бы тоже старая, как Рифат, но точно не скажу. От того, что Рифат нас притащил к себе, она была не в восторге. Согласилась прийти, чтобы похоронить.

– Меня? – Ит нахмурился.

– А кого? – усмехнулся Скрипач. – Тебя, разумеется. Вообще, если честно, я только сейчас… как бы сказать… у меня всё это время словно какой-то ступор был. Да и у тебя, кажется, тоже. Всё, как сквозь вату. Весь мир – через вату, понимаешь? Оглушение какое-то. Отупение. Ит, я же эти стены и этот дом, так называемый, только неделю назад обследовать начал. А до этого ходил, как зомби, хвостиком за Рифатом, и плавник собирал. Молча. Потому что он не любит, когда говорят во время работы. Понимаешь?

Ит внимательно посмотрел на Скрипача, а затем медленно кивнул.

– У меня то же самое, – признался он. – Вата, это ты верно подметил. Даже мышцы, и те как вата. Их просто нет. Когда лежал, и когда ты мне помогал подниматься, ты руку подставлял, чтобы можно было подтянуться, а я не мог. Вообще, понимаешь? Даже в молодости, когда я только по утрам трусцой бегал, у меня такого не было. Даже после комы на Терре-ноль. Хорошо, что хотя бы отёки прошли.

– Ага, и мы теперь худые, как жерди, – вздохнул Скрипач. – Мы с тобой сейчас на Пятого и Лина стали похожи, когда они на третьем предприятии жили. Но даже у них с мышцами дела обстояли получше, согласись.