Зимнее солнце - Ольховская Влада - Страница 11

– Не думаю, что это будет мне так уж близко, – вздохнула Таиса.

– По мере развития событий – определенно нет. Евгений Гончуков, тот самый психотерапевт, расценил ее состояние как близкое к истерике и предложил вколоть ей успокоительное. Вдовина согласилась. В себя она пришла, по ее словам, на улице – спустя три часа после укола. Изнасилованной. Вдовина немедленно обратилась в полицию и предоставила в качестве доказательства биологический материал предполагаемого насильника, обвинив в преступлении Гончукова. Гончуков сразу же согласился сотрудничать со следствием и сдал кровь на тест ДНК. Тест показал, что сексом с Вдовиной занимался не психотерапевт. Вдовина, изначально получившая поддержку большинства знакомых, ныне представала обманщицей. Благоразумней было бы отступить, но она не сдавалась. Новый адвокат, нанятый ею, указал, что кровь Гончуков сдал в той же больнице, где работал, без соответствующего контроля. Гончуков сдал тест повторно, в присутствии полиции, но с тем же результатом – несовпадение. Ему можно было предъявить лишь то, что он вколол Вдовиной слишком сильный препарат. Остальные улики как раз оправдывали его – камера наблюдения зафиксировала, что Вдовина покинула больницу сама, добровольно, одна. Более того, выяснилось, что за несколько лет до этого случая она шантажировала своего сожителя беременностью, которой на самом деле не было. Гончуков предположил, что теперь она просто вышла на новый уровень и хочет денег.

– Но при чем тут профайлинг? – не выдержала Таиса. – Слушайте, я, конечно, еще не профи – только надеюсь им стать. И все же мне казалось, что профайлинг нужен для определения того, что представляет собой преступник…

– Так определите, – кивнул Форсов. – Вы еще просмотрите документы, но уже моих слов вам должно быть достаточно, чтобы понять: дело зашло в тупик. Гончуков, согласно уликам, был невиновен. Вдовина не желала оставлять его в покое. В это дело по моей просьбе вмешался Матвей. Он определил, кто из этих двоих врет. От вас я ожидаю того же, дорогая моя. Сегодня вечером вы должны сказать мне, кто в этой истории преступник и почему. Если же вы не сможете этого сделать, мы попрощаемся, чтобы действительно не тратить понапрасну время. Профайлеры, которые полагаются лишь на удачу, не спасают жизни, Таисия, да и сами они долго не живут. Прошу, приступайте – время пошло!

В тесном кабинете было темно – работала только одна лампочка из трех. Тусклая, рыжая, сорок ватт. Полусвет бил по нервам, сейчас все било по нервам. Голоса звучали резко, раздраженно, почти зло.

– Она не была убита!

– Но в отчете перечислены травмы! Некоторые очень подозрительны…

– Они могли привести к смерти?

– Нет…

– Она могла нанести их сама?

– Да, но…

– Значит, сама и нанесла.

Сигаретный дым вился в воздухе ядовитыми кольцами. На стене за сизой завесой просматривалась выцветшая наклейка – красный круг с перечеркнутой сигаретой.

Не курить.

Не надейтесь.

– Нельзя это так оставлять… Она была беременна.

– Жалко, конечно, ну и что теперь? Какое отношение это имеет к ее смерти?

– А еще она была девственницей.

– Что?.. Что за бред вообще? Так не бывает!

– Так было.

– Но это все не важно! Она умерла от холода. Просто забралась на сосну и замерзла – сама! Заблудилась и замерзла.

– Она могла убегать от преступника…

– Не было там преступника! Слышите меня? Не было, прекратите такие разговоры, только людей пугаете! Она умерла случайно. Искать некого!

– А если не случайно? Если преступник все-таки был? Вы понимаете, что не обойдется без новых жертв?

– Вот убьют новых – тогда и поговорим! Что вы на меня смотрите, будто я какой злодей? Вы и сами знаете, что лес обыскали… Там нет ни единого указания на присутствие второго человека! Не важно, верю я вам или нет, мы все равно ничего не можем сделать. Даже если этот преступник был… его все равно что не было.

В какой-то момент Таисе показалось, что Форсов просто издевается над ней. Он и сам прекрасно знает, что выполнить это задание невозможно, не за такой срок так точно, старикан просто мстит ей за заляпанные грязью штаны! Естественно, эта мысль долго не продержалась. У Форсова график расписан на полгода вперед, его вниманием жаждет завладеть целая толпа, такой человек ни минуты бы не потратил на мелкую пакость. Получается, решение должно быть…

Понятно, что во время расследования профайлеров никто не ограничивал во времени – и уж точно не требовал от них ответов за полдня. Зато им приходилось собирать всю информацию самостоятельно, а Таисе сразу предоставили внушительную стопку документов и распечаток. Здесь были протоколы, медицинские справки, результаты анализов, даже распечатки страниц из социальных сетей всех, кто был связан с этой историей.

На первый взгляд казалось, что врет Диана. Репутация Евгения Гончукова была безупречна, многие находили смешным само предположение о том, что почти пятидесятилетний доктор сорвется, как шестнадцатилетний пацан, увидев грудастую тетку. Гончуков был счастливо женат, к тому же у человека с его положением и финансами хватало возможностей завести любовницу.

Зачем ему рисковать ради Дианы? Она выглядела куда старше своих тридцати, не отличалась ни особой красотой, ни хорошим вкусом. На большинстве своих фотографий в социальных сетях она представала скорее раздетой, чем одетой. Ее любимой позой для селфи была съемка сверху – она держала телефон над собой на вытянутой руке, а второй рукой подпирала груди так, словно надеялась утопить в них подбородок. Ей, должно быть, казалось, что ее наивный трюк никто не замечает. Она искренне верила комплиментам в соцсетях, не понимая, что комплименты там отвешивают даже куску ветчины, если под изображением написано «Девочки, я ведь красотка?»

Она была персонажем, который обманывает. Он был персонажем, которого подставляют и шантажируют. Они вписывались в типичную историю. И все же где-то притаился подвох, если это дело не завершилось так, как ожидалось, а было раскрыто с помощью Матвея…

Зря она о Матвее подумала, конечно. Таисе только-только удалось отстраниться от эмоций и сосредоточиться на поведенческом анализе, как она сама впустила в память раздражающий образ.

Она не ожидала встречи с учениками Форсова, не сегодня так точно. Интересно, это он их послал, чтобы сбить ее с толку? Хотя нет, вряд ли. Судя по всему, сами явились, и она пока не представляла, как к ним относиться.

С Матвеем проще: он не понравился ей настолько же, насколько она не понравилась ему. Не сразу, конечно. Сразу, как только он вошел, Таиса была заинтригована. Матвей оказался высоким, под два метра, пожалуй, с отличной фигурой, выдававшей долгие часы спортивных тренировок. Черты лица грубоваты, зато чувство стиля определенно есть, все продумано, и даже блики на линзах очков наверняка не случайно прячут глаза… Но очарование длилось до тех пор, пока «загадочный брюнет» рот не открыл. Когда стало ясно, что он относится к ней с презрением, Таиса с готовностью ответила тем же. Она была не из тех, кто находит мазохистское удовольствие в завоевании симпатии вопреки всему. Поэтому Матвей в ее внутренней схеме реальности был помечен как чмо, от которого нужно держаться подальше.

Даже если то, о чем он говорил, было не так уж несправедливо, многое он угадал верно… Ему и угадывать не следовало, никто не просил его совать свой нос в чужие дела. Так что здесь Таиса уверенно могла сказать, что правда на ее стороне.

Куда сложнее обстояли дела со вторым учеником, Гариком. Этот сразу показался приветливым, каким-то наивно дружелюбным… Но именно это и заставило Таису искать подвох. Наивный дурачок не стал бы учеником Форсова. Причем Гарика этого он обучает достаточно давно, тот наверняка и сам уже работает профайлером, сталкивается и с убийцами, и с насильниками, и с прочими извращенцами… Ну и откуда тогда такая жизнерадостная улыбка? Он просто умеет отстраняться от работы – или что-то скрывает?