Очень Большой Лес. Том 1 - Головачев Василий - Страница 41

Снова поднялся шум. Каждый из присутствующих спешил высказать свою точку зрения, и Плащинину снова пришлось успокаивать возбуждённых участников экспедиции:

– Прекратите гвалт, товарищи! Кто-нибудь заметил наших парней?

Присутствующие замолчали, вглядываясь в экран.

– Прокрутите запись ещё раз!

Сдвинулись теснее, изучая изображение, записанное видеокамерой беспилотника. Но отыскать бойцов группы Маугли не смогли, в кадр они не попали. Были видны только баирские «борцы за свободу» и женщины, сидевшие у воды.

– Ваши предложения, товарищи, – обратился к Карапетяну и Савельеву Плащинин.

– Надо посылать туда спецгруппу, – сказал Сергей Макарович. – Ясно, что пленники всё ещё находятся под охраной боевиков, и нам не удастся освободить археологов, не уничтожив бандитов.

– Нужна разведка, – тихо сказал помощник Савельева капитан Спицын. – Возможно, группа Реброва где-то рядом с боевиками.

– Это легче сказать, чем сделать, – буркнул Кондратюк. – Мы не видим ту сторону напрямую и не сможем управлять дроном. Даже если удастся как-то справиться с этой проблемой, каким образом нам вернуть пленников?

– Послать «вертушку», – сказал Сергей Макарович.

– Слишком велик риск. А если боевики собьют вертолёт?

– Я готов рискнуть. К нам вышлют две машины, мы попытаемся прорваться туда на одной и разобраться с ситуацией на месте.

Плащинин покачал головой.

– Тарас Гаврилович прав, риск слишком велик. Можем потерять и «вертушку», и людей.

– Другого варианта я не вижу.

Присутствующие зашумели, обсуждая предложение полковника.

– Надо доложить в Москву… – сказал Кондратюк.

Плащинин сбросил оцепенение.

– Сначала пошлём дрон, посмотрим, изменилось там что-нибудь или нет. Вертолёты будут не раньше чем через два часа, тогда и решим, что делать.

Генерал отвёл командира бригады Сил спецназначения в сторонку.

– Сергей Макарович, ты серьёзно предлагаешь послать туда «вертушку»?

– Да! – твёрдо ответил Савельев.

Собирались буквально секунды, хорошо представляя, что предстоит осуществить. Оба проглотили по капсуле мышечного активатора из аптечек, запили водой, и Максим занял место пилота аэробайка. Редошкин устроился сзади, контролируя оружие: свой карабин, «шёпот смерти» Максима и два «фаустпатрона», неожиданно проявившие себя как мощный ударный комплекс почище известных российских и зарубежных гранатомётов. Кроме того, имелась пара гранат, а у Максима ещё был и пистолет, пока ни разу не пригодившийся во время предыдущих схваток с «плохими парнями».

Тем не менее «беретту» Максим оставил Вениамину Витальевичу, дав совет, как держать пистолет в случае опасности, чтобы не вывихнуть кисть руки.

Костя на этот раз проситься к спецназовцам не стал, понимая, что отряд своим присутствием не усилит. Лишь посоветовал, провожая байкеров:

– Возьмите «языка». Допросим, он расколется и всё выдаст.

Что именно выдаст «язык», ботаник не уточнил, наверно, не знал сам.

Во взгляде Вероники Максим увидел неуверенность и тревогу, постарался в улыбке выразить признательность и поддержку.

– Надеюсь на тебя, оберегай мужчин, ты здесь главный защитник.

Девушка улыбнулась в ответ.

Аэробайк взлетел.

Поднялись в небо на триста метров, снова погружаясь в ощущение бескрайнего простора, уходившего краями в туманно-зеленоватую даль. Солнце здешнего мира стояло высоко, хотя его лучи не жгли кожу, а ласкали. По небу бежали лёгкие перья облаков, присущие летнему периоду средней полосы России, и Максим снова пережил момент удивления от этого сравнения: попаданцы вполне могли угодить в другие климатические и геофизические зоны типа Антарктиды или земных пустынь, но им невероятно повезло попасть в «рай».

– Как ты думаешь, это планета или какой-то плоский мир? – поинтересовался Редошкин, выглядывая из-за спины пилота.

– Точно не планета.

– Почему ты так решил?

– Солнце ходит по-другому. Если бы это была планета, вращавшаяся вокруг своей оси, мы бы видели его восходы и заходы, а оно только удаляется к горизонту и возвращается, сделав круг.

– Может, это планета-куб? А мы на одной из его граней?

– Не выдумывай. Вокруг звёзд, конечно, могут вращаться тела любой формы, но звезда всё равно должна скрываться от обитателей граней, а здешнее светило не прячется.

С минуту Редошкин молчал, потом изрёк философское:

– Хорошо, что Земля круглая, потому что вывод искусственного спутника на квадратную орбиту обошёлся бы значительно дороже.

– Кончай шутить, юморист, – сказал Максим, опуская аппарат ниже, к вершинам деревьев. – Мы уже близко.

Внизу сверкнула излучина реки.

Максим спикировал к полуострову, отгороженному цепью «баобабов», высадил Редошкина.

– Три минуты на разведку! Дашь знать, когда выйдешь к лагерю.

Редошкин поднёс палец к виску, спрыгнул на землю и растворился в стене «тростника» на берегу реки. Через три минуты прилетел слабый посвист стрижа: лейтенант сигнализировал, что вышел к цели.

Максим поднял аэробайк в воздух и повёл в метре от воды к месту, где стоял катер.

Появился катер. По его палубе расхаживал рослый африканец в расстёгнутом комбинезоне, загоняя в кормовой отсек трёх женщин. Он был вооружён «калашниковым», прикладом которого не стеснялся прохаживаться по спинам пленниц.

Ещё двое «борцов за свободу» прогуливались по лагерю, изредка исчезая в одном из шалашей. По их жестам и хохоту можно было предположить, что в шалаше их напарник насиловал пленницу.

Максим взлетел выше, прижимаясь к зарослям «камыша» возле катера.

Он не ошибся. Из палатки выскочил человек, но не женщина, как сначала предположил майор, а мужчина, совсем молодой паренёк с шапкой густых чёрных волос, побежал к катеру, на ходу накидывая курточку. За ним неторопливо вылез бородатый смуглолицый здоровяк, поправляя ремень штанов. Его встретили взрыв хохота и крики приятелей, чувствующих себя как дома. Африканские нацисты ничем не отличались от белых собратьев что в Германии, что в Прибалтике, что на Украине, и их интеллекта хватало только на удовлетворение простейших физиологических потребностей.

С другой стороны поляны донёсся двойной крик попугая ара: Редошкин докладывал, что готов к бою.

Максим выстрелил из винтовки в боевика на катере, затем рванул аэробайк вверх и активировал «фаустпатрон», целя в удачно собравшихся вместе «повстанцев».

Оружие владельцев яйцевидной ракеты не подвело и на сей раз.

Со звуком лопнувшего гигантского резинового баллона головка «фаустпатрона» раскрылась пучком прутьев метлы, посылая вниз прозрачно-вихристый язык неизвестной субстанции. Впечатление создавалось такое, будто вскипел сам воздух. Расширяясь и удлиняясь, струя «кипящего воздуха» вбила в землю боевиков, палатку и штабель ящиков, превращая их в овальную ложбину глубиной в полметра и длиной в двадцать. Исчезла даже трава, раскатанная по ставшей твёрдой, как асфальт, земле. И лишь цветные пятна на этом «асфальте» указывали на присутствие вкраплений – тел вооружённых людей.

Из-за кустов в полусотне метров показался Редошкин, покачивая из стороны в сторону стволом карабина.

Максим развернул аэробайк, готовый открыть огонь в случае появления противника, но стрелять не пришлось. Упавший в воду африканец плыл по реке лицом вниз, оставляя за собой в воде красный след.

– Выпускай пленников, – сказал Максим.

Редошкин припустил к катеру.

И в этот момент волной на голову накатил гул леса! Словно кто-то огромный, как планета, узрел опасность и предупредил человека на своём языке.

– Ложись! – рявкнул Максим, толкая рукоять аэробайка.

Аппарат подскочил на десяток метров вверх.

Одновременно с его прыжком Редошкин нырнул в траву и перекатился на пару метров, выполняя боевой манёвр под названием «змейка». Раздавшаяся автоматная очередь ударила точно в то место, где лейтенант находился мгновением раньше.