Сережа, папа плохого не посоветует (СИ) - Коткин Андрей - Страница 36

Пока отец с другими князьями обсуждал намечаемую ими тактику, включая дополнительное привлечение для голосования в нужном ключе имеющихся у его сторонников должников, я просто стоял недвижимо, пытаясь вчувствоваться в источаемые князьями эмоции. Не сказать, чтобы вообще ничего не получалось, но выходило откровенно невнятно. Вон, к примеру, князь Зубов, один из сторонников проимператорской партии. Какие он эмоции испытывает в настоящий момент? Вроде, как даже что-то неодобрительное, но, не прислушиваясь к нему изо всех сил, я бы на такой почти незаметный отрицательный эмофон, быть может, и внимания то не обратил. И таки, похоже, есть в этом дворце какие-то артефакты, мешающие работе ментальных магов. Впрочем, в таком месте… было бы как раз намного удивительнее, если бы ничего подобного тут не было. Все же не простые люди тут собрались, князья земли Славской! Понимать надо!

Заседание продлилось до позднего вечера. Все это время я сидел рядом с отцом, набираясь мудрости. Даже обедали там же, в зале, что называется, на ходу. У отца с собой оказались очень замечательные артефакты, которые внутри были значительно больше, чем снаружи, да еще и температуру помещенных в них пирогов и чая сохраняли. Тоже какие-то замшелые традиции отыскались на этот счет, чтобы вся эта говорильня продолжалась без всяких перерывов. Не мудрено, что некоторые князья просто задвигают заседания, несмотря на всю их несомненную важность для всего аристократического сословия и для них лично. И, кстати, да, тот предложенный законопроект, отменяющий решение императора на запрет военного противостояния князей Громова и Светлова необходимого кворума так и не набрал. Хотя, если бы не отсутствие в зале чуть ли не трети князей, могущих принять участие в этом голосовании, еще не известно, как бы повернулось это дело.

— Ну, что, Сергей, получил хотя бы примерные представления о том, как решаются дела в данном органе? — Поинтересовался у меня родитель, когда мы уже снова почти что возвратились к тем самым циклопическим колоннам, откуда начинался наш сегодняшний путь на заседание Княжеского Совета.

— Представления получил. Только не кажется ли тебе, отец, что когда-нибудь князья, отчаявшиеся в законных способах отстоять свои привилегии, могут решиться на незаконные? Точнее, то самое покушение — не является ли оно первой ласточкой подобной перемены в их настроениях?

— Не стоит вслух разговаривать на подобные темы, — нахмурился родитель, поглядывая по сторонам, но убедившись, что никого из посторонних даже близко вокруг не наблюдается, сам продолжил изложенную мной мысль. — Хотя, ты знаешь, иногда мне кажется, что император сам изо всех сил провоцирует князей на это выступление, тот же Громов — он ведь отнюдь не первый, кого Владимир так демонстративно оттолкнул.

— Зачем ему это? Ты же сам говорил, что в совокупности княжеские дружины сильнее, чем войска императора. — Все же я сам усомнился в конечном выводе из своих идей.

— Это если они все заодно выступят. Да только вряд ли такое произойдет. — Задумчиво произнес родитель и тут же замотал головой, самого себя опровергая, — да нет, чушь это. При любом княжеском восстании крови настолько немеряно прольется, что и сама империя запросто может не выдержать, развалившись на куски.

Мы уже в наше поместье возвратились, когда я родителю еще один вопрос задал:

— Отец, а как много аристократов пользуются порталами наподобие твоего?

— Наподобие моего меньше десятка. У меня самого, у родственников — парочка, императору тоже две штуки сделал и друзьям еще…. — Приосанился родитель. — Это моя личная разработка, больше я никому подобных многоцелевых артефактов, без второй задающей части, не делал, а более простых, в которых переход осуществляется исключительно между двумя их частями… тоже немного. И сотни, наверное, на всю империю не наберется. Все же артефакты первого-второго уровня сложности очень мало кто способен повторить, пусть даже этому кому-то и удастся откуда-нибудь раздобыть их готовые схемы.

Засыпал я вдохновленным: еще одну цель для себя отыскал, к которой можно и нужно стремиться. Научиться делать улучшенные портальные артефакты — чем не цель? Уже совсем задремал, когда вспомнил, что насчет плохих эмоций со стороны графа Снежнопольского, еще на императорском приеме, так отцу и не сказал. Впрочем, вроде эта информация не горит, расскажу завтра, — с подобными мыслями я и заснул окончательно.

Следующий день для меня, совершенно неожиданно, тоже был объявлен выходным. А просто отец с дядей Олегом прямо с самого раннего утра экстренно засобирались куда-то. Ну, и слава богу, отдохну хоть! Хотя, насчет «отдохну»… внезапно вдруг припомнилось, что до свадьбы моей сестрицы Насти осталось всего две недели, а у меня до сих пор нет для будущих новобрачных никакого подарка. Нет, так-то, на самом деле, с этим никаких проблем, могу запросто озадачить слуг. И придумают подходящее, и купят и доставят в срок…. Да только вот появилась у меня одна еще не конца оформившаяся мысль. Зря что ли я сначала провернул практически целую операцию по перенятию дара некромантии, а потом еще напрягал свои мозги ментальной учебой у Гуамоко?

Окончательно оформлять свою мысль решил в отцовской мастерской. Ну, артефактор я или просто погулять вышел? Хотя… если бы не последняя учеба у Гуамоко, то, скорее всего, пока именно, что погулять. До тех же родительских портальных артефактов мне как до Луны. Но вот с тем разделом, что загрузил мне в мозги мой разумный артефакт, отчего-то имеется твердая уверенность, что все получится на необходимом мне уровне.

Итак, отправился я в мастерскую. Опять же и для первых опытов там запросто смогу подобрать необходимые мне расходники. А что, собственно, мне необходимо? В первую очередь резцы, которыми я смогу вырезать по кости довольно сложную по конструкции запирающую печать и несколько исполнительных рун. Ну, и, разумеется, сама кость. Точнее, тоненькая костяная пластинка, в идеале взятая от зверя, при жизни обладавшего ментальными способностями. Ага, и здесь символизм тоже может оказаться необычайно важным.

Лаборатория, несмотря на отсутствие в ней родителя, вовсе не пустовала. Несколько человек там занималось какими-то своими работами. Впрочем, их присутствие не вызвало у меня изумления: отец далеко не все заказы выполнял в одиночку. Имелся у него целый штат помощников, набранных как из числа потомственных слуг рода, так и просто талантливых наемных работников. А еще в отцовой лаборатории был заведующий, который и обеспечивал меня во время моей учебы всеми необходимыми мне на тот момент расходниками. Вот к нему-то я и направился.

— Здравствуйте, Андрей Иванович, — вежливо поздоровался я с этим крайне нужным мне для моего задуманного опыта человеком.

— Здравствуйте, Сергей Васильевич, — в тон мне отозвался тот. — Какая нужда привела вас ко мне?

— Хочу потренироваться в изготовлении артефактов, — самым честным образом ответил я ему. — Нужны качественные инструменты и кое-какие необходимые материалы.

Описание всех моих пожеланий заняло некоторое время. Зато после этот золотой во всех отношениях человек даже на выбор мне предложил:

— Есть костяные пластинки общими размерами двенадцать сотых локтя на шесть со сродством к менталу до трех архов, есть всего шесть на шесть, но со сродством до пяти архов и есть один обпилок примерно три сотых на пять сродством в шесть целых, шесть десятых арха, но форма у него неправильная. Толщина же у всех стандартная: шесть тысячных локтя.

Еще бы кто-нибудь разъяснил мне, что это за архи такие, этот момент мы с отцом еще не проходили, а в тех знаниях, что я от Гуамоко получил, не было вообще никаких градаций по этому самому сродству. Решил проще поступить. Ну, у меня же первый опыт, по смыслу не стоит так, сразу, что-то особо уж ценное использовать.

— Мне бы то, что подешевле, — выбрал я, и поинтересовался вдогонку: — и если можно, скажите, сколько одна такая пластинка стоит?

— Дешевле та, что на три арха, их мы закупаем оптом по девятьсот двадцать одному золотому за сотню пластинок.