Бал потерянного времени - Руэ Анна - Страница 4

Я была дома уже два часа, но голова у меня всё ещё гудела. Но хотя бы не тошнило и я была в состоянии снова отвечать на вопросы Бенно. Я ещё раз крепко обняла своего маленького брата. После турнира в Англии мне было не по себе, когда я надолго оставляла его.

– Ой! – пискнул Бенно, которому надоели мои крепкие объятия. Он даже не заметил моего отсутствия – так быстро волшебный аромат перенёс нас туда и обратно.

В общем, я отпустила его и лишь взъерошила ему волосы.

– Хочешь ещё добавки? – спросил папа.

– Конечно! – кивнула я, и мы вместе с Бенно протянули свои тарелки, которые папа, как всегда, щедро наполнил новой порцией рисовой каши.

Родители по-прежнему находились под действием аромата «Беззаботная нота», и меня ужасно мучила совесть. Аромат выкинул у них из головы буквально все заботы. И хотя это было очень удобно – мне не приходилось ни за что оправдываться перед ними, – я чувствовала себя виноватой, потому что сами они не знали, что с ними случилось. Мысленно я оправдывалась, что делала всё это только для того, чтобы отыскать Эллу и Рафаэля. Ведь я не могла одновременно быть здесь и ходить в школу. Мы ни за что не поступили бы так, если бы ситуация резко не ухудшилась. Но тем не менее мне не казалось это правильным. Как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад.

Отправляя в рот очередную ложку, я дала себе слово больше никогда не делать ничего подобного. Надо было как можно скорее найти другое решение. С такими мыслями, слушая весёлую болтовню родителей, я доела кашу и встала.

– Всё было вкусно, папа! – сказала я и сдёрнула со стула Бенно, не обращая внимания на его протесты. – Мы немного прогуляемся... э-э... подышим свежим воздухом.

– Ну конечно. – Папа улыбнулся с набитым ртом, продолжая жевать. – Делайте что хотите. Всё остальное просто бесполезная трата времени.

В нормальной ситуации я бы засмеялась и поблагодарила его за то, что мне больше не придётся помогать ему дома по хозяйству. Но, увы, мне было не до шуток.

Мама давно уже листала газету. Похоже, тут ничего не изменилось. Хотя теперь она меньше реагировала на новости, но всё-таки читала их.

– Желаю приятного отдыха, – пропела она, не поднимая головы, когда мы уже вышли из кухни в коридор.

– Я хотел попросить ещё добавки, – простонал Бенно и стал упираться. Но я на правах старшей сестры строго покачала головой:

– У нас нет времени, Бенно. Ты вернёшься и поешь, ладно? Сейчас нам нужно пойти в аптеку ароматов. – Ещё совсем недавно я говорила о нашей тайне только шёпотом. Но теперь папа с мамой слышали только то, что им хотелось слышать.

– Ну лаааадно, – простонал мой младший брат и поплёлся за мной. Мне пришлось признать, что он уже не такой маленький: во всяком случае, он быстро понимает по моему тону, важное у меня дело или нет.

В оранжерее, расположенной прямо за нашей старой виллой, всё было как обычно. Единственное, что менялось, – время цветения многочисленных растений. После всех драматических событий я полюбила оранжерею ещё больше: там всё происходило регулярно и по законам природы. В зависимости от времени года пространство наполняли новые краски и ароматы. Растения вырастают, цветут, вянут и исчезают, чтобы снова возродиться на следующий год.

Такими мыслями о бессмертии я пыталась подготовиться к картине разгрома в аптеке ароматов. Но ведь она снова возродится и расцветёт, уговаривала я себя. Возродится во всём своём блеске и великолепии.

Из сарая для инвентаря мы с Бенно спустились вниз в потайной ход, который вёл в аптеку. Мы много раз ходили по нему, но сегодня ноги у меня словно налились свинцом. С тяжёлым вздохом я открыла дверь.

Как я и ожидала, меня сразу встретила знакомая смесь ароматов. В нашей аптеке пахло как всегда чудесно. Но уже в следующее мгновение я застыла на месте. Мне хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть этот ужас. Разноцветные флаконы, в которых бурлила, искрилась, сверкала загадочная жидкость, – где они?!

При виде разгрома, устроенного здесь людьми Эдгара, я каждый раз испытывала почти физическую боль. После нашего возвращения из Англии прошло уже две недели, но аптека выглядела всё хуже. Ни один флакон не стоял на своём месте, хотя Ханна, бывшая хозяйка виллы и наследница аптеки ароматов, приходила сюда убираться каждый день. Ей помогали наш бывший садовник Виллем и его дочь Хелена, но, поскольку всё приходилось тщательно сортировать, каждый этап уборки длился целую вечность.

– Привет! – поздоровалась я, погружаясь в унылую атмосферу, которая встретила нас в аптеке ароматов под виллой «Эви».

Здесь стояла тишина, нарушаемая стуком каблуков Ханны по каменному полу. С усталым лицом она пыталась навести порядок. Услышав мой голос, она тут же подошла к нам с Бенно.

– Как чудесно, что вы пришли, – сказала она и крепко прижала нас к себе. У меня сразу стало легче на душе.

– Мне холодно! – раздался в тишине капризный голос, от которого у меня мгновенно встали дыбом волоски на руках.

Я высвободилась из объятий Ханны и повернулась на звук голоса:

– А что она тут делает?!

В разодранном бархатном кресле сидела Элоди де Ришмон. Как всегда, в платье-футляре, тёмные волосы безупречно причёсаны.

Я ничего не понимала. Гордо вскинув голову, она сидела в нашей аптеке ароматов, да ещё жаловалась, что ей холодно!

Ханна, застонав, бросила на меня извиняющийся взгляд.

– Мне пришлось взять её с собой, – шепнула она. – Не могла же я оставить её одну в моём доме! – Вместо ответа я закусила губу, а Ханна снова повернулась к Элоди: – Тогда в следующий раз одевайся теплее и помоги мне убираться! Движение всегда согревает.

– Что я слышу?! – Элоди вскинула подбородок и прищёлкнула языком. – Я вам не прислуга.

– Нет, конечно, нет – и не уборщица, и не кухарка, я знаю, – согласилась Ханна. – Но раз уж ты у меня в гостях, тебе придётся жить по моим правилам. А значит, иногда вставать с постели, как бы ужасно это ни казалось. – Ханна закатила глаза. – Во всяком случае, чтобы не умереть от голода и не потонуть в собственном беспорядке. Кухарка, уборщица и служанка Хелена Бур уволилась, и заниматься этим больше некому.

Не успела Элоди что-то возразить, как за моей спиной открылась дверь:

– Помощь нужна? Вам хочет помочь самый красивый мужчина на всей Лавандовой улице!

Леон! Ойе!

– Самый красивый, да ещё мужчина? – засмеялся Матс, появившись следом за Леоном. – И о чём ты мечтаешь по ночам, братец?

– Конечно, помощь нам очень нужна! – Ханна улыбнулась Леону. – Но ты мне окажешь неоценимую услугу, если куда-нибудь сходишь с мадам де Ришмон. Тут ей холодно, а у нас нет сейчас ни времени, ни нервов, чтобы решить эту проблему.

Тут усмехнулся даже Бенно, а широкая улыбка Леона, наоборот, погасла, и он как- то неуверенно посмотрел на Элоди.

– Э-э... ладно. На улице светит солнце. Может, прогуляемся по саду?

– Превосходная идея. – Элоди встала с кресла и подала Леону руку. Тот кивнул на дверь, предлагая Элоди идти впереди, а потом с лёгкой паникой на лице повернулся ко мне.

Я улыбнулась уголками губ и показала ему большой палец. Бедный Леон. Ему будет тяжело. Я лучше четыре часа буду надписывать новые этикетки, чем хоть одну минуту шляться с Элоди по саду! Но Леон есть Леон. Он расправил плечи и попытался начать разговор о погоде. Из коридора до нас донеслись его торопливые фразы, потом скрипнула дверь сарая, и снова стало тихо.

Развеселившись, я повернулась к Ханне. Она покачала головой и снова взялась за работу. Я сделала несколько шагов по разорённой комнате, пытаясь решить, с чего начинать. Глаза остановились на одной из полок, где стояли пока ещё не рассортированные флаконы. Но сначала мне захотелось осмотреть всё помещение.

Дверь в кабинет была распахнута. За ней слышался голос Виллема. Слов я не разобрала, но поняла, что он там не один. Я подошла к шкафу, стоящему возле двери. Кабинет был небольшой, там помещались только письменный стол с дисковым телефонным аппаратом и картотечный шкаф с поднимающейся шторкой, где хранились старые записные книжки Даана. Мы не пользовались кабинетом, только проходили через него в лабораторию, где хранились наши ароматические вещества и дистиллятор.