Черное лето Тартара (СИ) - "Аргус" - Страница 11

Генри встал и стал ходить по комнате еще раз обдумывая свой план. В мести главное не только отомстить, — думал он, еще более важное не попасться. Не могу я Яну оставить одну. Для этого нельзя оставлять следов и тел. Можно залезть ночью к ним в дом и убить их всех, от крыс в подвале, кончая голубями на крыше. А потом сжечь дом. Но в чем голуби то виноваты? И если первый пожар спишут на случайность, то второй точно спугнет остальных тварей, и они разбегутся по всей Империи, или вообще сбегут за границу. Лови их потом всю жизнь, делать больше нечего. Нет их надо взять всех сразу, вместе и сейчас, и в шахте. Не дожидаясь приезда Магистра. Значит место и время определилось. Теперь нужно решить как это сделать.

Генри пропустил анкеты через измельчитель бумаги, и лег на кровать, продолжая думать. Наконец план пришел ему в голову. Он первый раз за этот черный день улыбнулся и уснул.

Утром он встал рано, позавтракал, поцеловал маму, и отправился к дому плебея. Тот жил на окраине, и должен был к девяти утра идти на работу. Поэтому, Генри занял место возле его машины в восемь часов. Адрес и номер машины он узнал из его персональной анкеты. Через десять минут появился рыхлый полный плебей, который вялой походкой шел к машине. Жердяй, дал ему позывной Генри. Отключив сигнализацию он сел в машину. Тут же, открыв заднюю левую дверцу на заднее место сел Генри с балаклавой на голове. Приставив нож к горлу Жердяя, он прошипел, — Поговорим? Руки на руль, и чтобы я их видел, живо. Он сразу узнал один из мужских запахов комнаты в шахте.

— Ты кто такой? Тебе чего надо? Ты знаешь кто я? Ты знаешь какие у меня друзья? — начал было быковать Жердяй.

Генри слегка нажал ножом на его шею.

— Кто ты такой? Знаю, ты кусок дерьма, а если будешь себя неправильно вести, станешь очень быстро мертвым куском дерьма.

— Что тебе надо? — струхнул Жердяй.

— Как что? Как всем и всегда, деньги конечно, — прямо сказал Генри.

— Так ты не того выбрал, — засмеялся облегчённо Жердяй, — у меня их точно нет.

— У тебя нет, зато у твоих друзей есть.

— Они не заплатят за меня ни копейки, — вздохнул Жердяй.

— За тебя нет, они заплатят за себя. Я знаю, что вы сделали прошлой ночью в шахте.

Жердяй задергался. Генри потянул носом, — Ты что обмочился, что ли? Значит девок насиловать и душить ты герой, а сейчас обмочился?

— Это не я, это все они, — заблеял Жердяй.

— Я понимаю, ты просто рядом стоял, только откуда твоя сперма на их телах? Дрочил на мертвых?

— Ты вообще кто, откуда ты все знаешь? — забился в истерике Жердяй.

— Я тот, у кого вы, кучка засранцев, украли его добычу, — злобно прошипел Генри.

— Какую добычу?

— Тех двух девок, которых вы умучили в шахте. Это я их пас, и я должен был с ними позабавиться. Так вы, гавнюки, мало того что украли их у меня, так вы еще за собой не прибрали. Все бросили там. Вас повяжут на раз, если кто найдет их, как нашел их я. Там все в ваших биологических следах.

— А с чего тебе заботиться о нас?

— О вас? Да мне на вас насрать! Но если повяжут вас, и начнут копать про всех кого вы или я оприходовали за это время, и через вас, козлов, выйдут и на меня. Вы хоть знаете, кого вы убили?

— Да двух плебеек, папаша одного из нас замнет это все, как это было и раньше.

— Это который начальник полиции?

— Ты и это знаешь?

— Я о вас все знаю, и про дочку Управляющего Имперским банком, и про сына Главного Судьи, и даже про сына столичного мэра. Но в этот раз вы идиоты любители-дилетанты промахнулись. Вместо плебейки вы убили благородную. И не просто благородную, а дочь старого друга Магистра Горной Гильдии. И этот хренов Магистр уже летит сюда с бандой своих головорезов-гвардейцев. Ты знаешь как гвардейцы пытают тех, от кого хотят что то узнать?

— Не знаю.

— А я тебе скажу. Подвешивают на цепи над чаном с кислотой. Но сначала накачивают его стимуляторами, которые не дают ему быстро помереть, но не блокируют боль. И начинают постепенно опускать в кислоту. Плоть растворяется а сосуды коагулируются, и человек не умирает а чувствует как растворяются его мышцы, кости. Некоторые доживают до растворения коленей. Говорят, что когда они только прокручивают крики тех кого так пытали, все все сразу рассказывают. Хочешь попробовать? Вот я лично нет.

— А ты такой, как мы?

— Что? Ты посмел меня Мастера Боли, сравнить с вами, жалкими мясниками? Да я тебя за такое оскорбление зарежу прямо сейчас.

— Извините, я не хотел. А что такое Мастер Боли?

— Мастер Боли это тот, кто выводит женщину на такую боль, но так нежно, что эта боль из страдания превращается в удовольствие от которого она непрерывно кончает как пулемет. И просит все время продолжать. А вы скоты их просто мордуете.

— А Вы могли бы нас научить тоже так делать?

— Мог, но сначала нам всем нужно выжить после приезда Магистра с его бандой.

— Так что нам делать? Подскажите, это ведь и в Ваших интересах. Так что Вы хотите?

— Передай всем своим друзьям, что через два дня я жду от них пятьсот тысяч империалов, за мою добычу и неудобство, по сто тысяч с каждого.

— Ой, а у меня нет таких денег. И сын мэра уже уехал. Он у нас главный заводила.

— А мне насрать, пусть остальные за вас впишутся и соберут. И самое главное, сегодня же поезжайте все туда и приберите за собой. Вымойте все, тела уберите, вы где их хороните? Я в шахте ничего не нашел.

— Там долинка есть, недалеко, мы их там зарываем.

— Дебилы, а если их найдут? На них ваши следы наверняка есть. Ну ладно с этим потом. Сегодня приберитесь. И не берите никого лишнего с собой, сдадут и продадут. Как только награду за информацию объявят, так и продадут. Только сами. И еще, вы там трофеи взяли, сережки кольца, украшения, все принесите обратно. Ничего не оставляйте у себя, спалитесь. И не берите с собой телефоны, чтобы вас потом не связали с эти местом. Ты все пронял, лишенец?

— Я все понял, а как мне Вас называть?

— Вас? Поумнел, называй меня Мастер Боли. Все я ушел, а ты звони своим дружкам, времени мало. Скоро Магистр будет тут. Через два дня, жду тебя тут с деньгами, можете прийти все вместе.

И Генри выскользнул из машины, оставив ошалевшего Жердяя, в поту и мокрых штанах.

Генри стоя за углом дома, наблюдал как Жердяй по телефону с кем то говорил, потом рванул с места и уехал.

— Даже штаны не поменял, — усмехнулся про себя он, — видно сильно у них подгорело. Потом сел на мотоцикл и поехал снова в магазин хозтоваров. Его там встретили как родного. Там он купил пять металлических колец с хомутами для крепления к стене, и помчался к шахте. Доехав до шахты, но не приближаясь у ней, он спрятал мотоцикл в кустах, а сам занял наблюдательный пункт недалеко от входа, и стал ждать.

Ждать пришлось долго. Только через три часа показался серый большой внедорожник, который подъехал ко входу в пещеру. Остановившись из нее вышли девушка с персональной карты, три парня, которых Генри также опознал, включая Жердяя, и, что было неожиданно, взрослый мужчина в форме полковника полиции с автоматом в руках.

— Папаша приехал разбираться, — подумал Генри. Полковник внимательно стал осматривать вход в пещеру.

— Тут свежие следы мотоцикла, — сказал громко полковник, — этот Мастер боли, наверное, точно был тут и не соврал.

— Я же говорил, — вмешался Жердяй, — он меня напугал до смерти.

— Да мы все видим, — насмешливо сказала девица, — от тебя мочой воняет.

— На тебя бы я посмотрел, когда маньяк нож к твоему горлу приставляет, — огрызнулся Жердяй, — сама бы вообще бы в штаны наложила.

— Я? — рассмеялась девица, — я бы его трахнула так, что он забыл бы как его зовут! И он стал бы моим рабом, как ты.

— Вот через два дня, когда мы встретимся с ним, тогда и посмотрим, как ты это сделаешь, — не сдавался Жердяй.

— Никаких встреч не будет, — жестко сказал полковник, — я таких знаю, заплатишь один раз, будет доить тебя всю жизнь. Мы сейчас здесь все зачистим, а потом зачистим и его. Хватит мне вас уродов, так еще вообще какой то придурок неконтролируемый будет мне условия диктовать. И в отличии от вас, недоделанных любителей самоучек, он то, наверное, настоящий псих и маньяк. Надо же, Мастер Боли. Идиот с претензией. Генри сидевший в кустах, и все слышавший, даже обиделся за своего, придуманного для этого случая, маньяка.