Помни войну (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 9

Три дня тому назад Хейхатиро мог с полной уверенностью сказать, что война скоро окончится, ведь русская эскадра не прорвется во Владивосток, к которому она так стремится. А лишившись последней морской силы в виде 2-й Тихоокеанской эскадры, Россия будет вынуждена пойти на мир, хотя ее армия, находящаяся в штатах мирного времени, в три раза превышает силы страны Восходящего Солнца, уже в значительной степени обескровленные. А русские войска в Маньчжурии увеличиваются с каждым днем, как падающие с потолка пещеры капли наполняют чашу. «Северные гейдзины» сильны телом и храбры духом, в этом им не откажешь, то стало понятно при осаде Порт-Артура. Вот только их военачальники морально сломлены бесконечными поражениями и отступлениями.

Но тут все шатко — стоит русским получить первый реальный успех, как они воспрянут духом, и тогда оптимистические взгляды в стране Восходящего Солнца на окончание войны сменятся на тревогу. Ведь ничто не придает так сил, и не сплачивает народ, как победа!

А она у русских имеется, и в этом Того мысленно признавался только себе, сидя на циновке в своей каюте. Хотя все оставшиеся в живых офицеры его штаба сейчас уверены, что с наступившим днем останется только добить вражескую эскадру и тем закончить войну одним решающим ударом! Если бы все было так просто, как хочется!

Все дело в том, что итог войны с русской армией напрямую зависит от полного уничтожения вражеского флота!

А эта цель пока не достигнута — вчера русские моряки показали удивительную храбрость и мужество, и превзошли в этом своих порт-артурских коллег. У берегов Квантуна в майский «черный день» прошлого года разом были потеряны два броненосца, новый большой бронепалубный крейсер и авизо — сам Того считал, что подобная катастрофа с Объединенным Флотом просто не может повториться.

И тут он сам сильно ошибся, потому что коварного и храброго врага никогда не стоит недооценивать. Особенно того, кто не только предугадывает его собственные планы и действия, но каждый раз появляется там, где сами японцы меньше всего ожидают!

— Что за демон вырвался на мою голову!

Хейхатиро потерял выдержку, перебирая в памяти вчерашние и уже нынешние события, которые произошли этой ночью. Разве он мог предполагать, что делая «петлю», разворот перед противником, русские только и ожидали от него именно этого маневра. И набросился на крейсера «Камимуры», уничтожив «Асаму». И гибель «Фудзи» не случайна — русские хорошо знали, что этот броненосец будет идти третьим в колонне, и стали стрелять исключительно по тонким броневым колпакам, надеясь, что взорвутся уложенные в башне снаряды. И ведь добились своего, сосредоточив, что немыслимо само по себе, огонь сразу трех кораблей.

А дальше — больше, что тут скажешь! То, что произошло этой ночью, вообще в голову не укладывается!

Броненосцы Того и броненосные крейсера Камимуры, спешно отходившие к Дажелету, ночью могли быть потоплены русскими миноносцами, что пришли туда немного раньше, и там терпеливо поджидали главные силы японского флота.

Демон в человеческом обличье русского адмирала прекрасно знал, куда он поведет свои корабли, и подготовил там встречу!

Спас счастливый случай — вспомогательный крейсер «Явата-Мару» под командованием отчаянного храбреца капитана 2 ранга Каваи вел подсветку неба прожекторами, давая тем ориентировку отрядам миноносцев. И его притаившиеся в темноте русские «дестройеры» атаковали первым, выпустив четыре торпеды. Причем напали с севера, откуда их никто не ожидал, ведь было устроено «кольцо» охвата.

Того с мостика «Микасы» видел подрывы, и как погасли прожектора, понял все, и стал уводить оба отряда к корейскому берегу, ведь у скал Лианкура могла поджидать вторая засада. И не ошибся, русские появились и там — малые быстроходные крейсера с миноносцами, обстреляв вспомогательный крейсер, находившийся в «световом» дозоре, серьезно повредив корабль. А заодно утопили две миноноски, которые в самоубийственной атаке попытались уничтожить наглых пришельцев.

А час назад пришли радиограммы, от которых веяло мистическим ужасом, совершенно невероятным предвидением этого русского демона в адмиральском мундире, что подыхал у себя в каюте и неожиданно воскрес, прекрасно зная, что может происходить!

Хейхатиро мысленно поблагодарил небеса, что в последний момент отдал приказ контр-адмиралу Симамуре на своем «Ивате» отконвоировать серьезно поврежденные в вечернем бою «Якумо» и «Ниссин» до ближайшего порта. Хотя контр-адмирал Мису, державший свой флаг на последнем крейсере яростно протестовал, полагая, что не следует так ослаблять в решающий момент генерального сражения главные силы. Того и сам так считал, но почувствовав смутную тревогу, отдал категорический приказ не только Симамуре, но и своему племяннику, что должен был поспешить со всем своим 6-м отрядом из четырех малых крейсеров.

И теперь мысленно еще раз воззвал хвалу Аматерасу, что надоумила его принять такое решение, потому что русские не просто ждали там отходящие японские корабли — они это твердо знали!

Бой произошел страшный — торпедами был потоплен «Чийода» из 6-го отряда, и тяжко поврежден «Якумо». Хорошо, что немцы делают крепкие корабли — любой английский крейсер просто бы потонул от столь серьезного пролома в борту. И одновременно два русских трехтрубных крейсера, до этого терпеливо скрывавшиеся в темноте, подсветили своими прожекторами отходившие крейсера и начали их расстрел.

Но, хвала небесам, они явно не рассчитывали на то, что в охране идет «Ивате». Симамура бросился в погоню за «Олегом», но стоило ему отойти, как из темноты снова появилась «Аврора» и продолжила расстрел «Ниссина». Младший флагман отряда Камимуры поспешил вернуться обратно, видя, что «Олег» удирает к западу. И снова подвела излишняя горячность и жажда реванша — «Ивате» бросился в погоню за «Авророй». И тут же из темноты на несчастный «Ниссин» напал «Олег», подсветив свою жертву прожекторами. Хорошо, что «Ивате» отбежал недалеко и успел вернуться. Иначе произошло бы страшное — Объединенный Флот потерял бы два броненосных крейсера, которые еле добрались до ближайшей рыболовецкой гавани и там уселись днищами на грунт, благо начался прилив. Но и полученных повреждений хватило с избытком, потребуется долгий срок для временной заделки пробоин снятия с мели. А затем долгого докового ремонта. «Ниссин», может быть, войдет в строй уже в середине июля, а «Якумо», в лучшем случае, к середине осени, корабль чудом не утонул.

И тут надо еще радоваться, потому что дальше на море пошли совершенно необъяснимые события. Явился новый враг, более страшный, судя по заполошным радиограммам, и это ночное сражение могло привести к гибели всех семи японских крейсеров, три из которых несли на своих мачтах адмиральские флаги…

Глава 10

— Война идет больше года, а мы воюем на каком-то пещерном уровне, Константин Константинович. Пользоваться радиосвязью толком не умеем, а без нее уподобились слепым кротам. А вот японцы ее широко используют, в эфире постоянно слышим их морзянку. Единственное, что кое-как можем — это забивать их искрою. Не даем принимать и читать сообщения, но ведь это паллиатив — сами не умеем, но врагу не даем. А надо перехватывать радиограммы и иметь отдел при штабе, где все японские сообщения должны незамедлительно дешифровываться. Неужто специалистов не найдем — ведь есть у нас и математики, и те, кто знает японский язык в тонкостях. Вот их всех необходимо привлечь к работе, вы этим незамедлительно займетесь по прибытию эскадры во Владивосток.

Фелькерзам посмотрел на ошарашенное лицо начальника штаба, совершенно растерянное. Зло усмехнулся, прикуривая папиросу — внутри все закипело от нарастающего гнева.

— Константин Константинович, ведь действительно несуразное происходит. Война у нас идет даже не вполсилы, а так, с изрядной прохладцей, потому и бьют русских. И все это надо делать очень быстро. Есть ведь флаг-офицеры, они не только мне подчинены, но и вам — так что озадачим их всех настоящей работой, и пусть покажут позитивные результаты в самый короткий срок. Наберут сами специалистов, сформируем отделы, а не справятся — гнать в шею. Добьются результата — награды, ордена и чины, сразу последуют. Пока жив — для таких в лепешку разобьюсь. И сами не журитесь, почаще вспоминайте завет Петра Великого — «служить так не картавить»!