Помни войну (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 30

Фелькерзам с трудом вытолкал из глотки слова, и с минуту пересиливал болевой спазм, который его скрючил. Вытерев лицо платком, продолжил говорить как ни в чем не бывало:

— «Олег» и «Богатырь» займутся вспомогательными крейсерами — после того, как истребят нескольку штук, японцы отодвинут дозорную цепь к Дажелету, и будут отправлять для ее поддержки броненосные крейсера. И все вместе держать не смогут — а мы станем постоянно нападать. И куда они от нас денутся — мы им мореплавание вдоль западного побережья под корень изведем, любую рыбацкую лодку топить станем. И терпеливо ожидать своего момента — ждать ошибки легко, если знаешь, где и когда противник ее сделает! Обманывать нужно врага, любое коварство допустимо! А еще лучше выманить туда, куда они обязательно придут — вот как на этот транспортный караван, стоило миновать ему Цугару!

— Вы решили начать наступательные действия⁈

— Перехватить инициативу и навязать свою волю — сидя ровно на заднице и постоянно обороняясь войны не выиграть. Минировать и обстреливать все что можно, а лучше захватить какой-нибудь порт на восточном побережье Корее и вытянуть на него Объединенный флот, поставив мины и подтянув подводные лодки. А ночью самим атаковать миноносцами — их во Владивостоке десяток, нечего жалеть! Еще мы закупили «газолинки» у американцев — эти миноносцы должны быть здесь, а не в Кронштадте.

Фелькерзам закурил папиросу, жадно глотая табачный дым. Затем извлек флакон с микстурой и сделал большой глоток. Устало произнес, тщательно вытерев губы платком.

— Поверьте, Карл Петрович, настоящая война только начинается! Ага, вот японцы и открыли по нам огонь, что ж, пора начинать действо — представляю, как адмиралы Уриу и Симамура через несколько минут удивятся! Хотел бы посмотреть на их раскосые глаза…

Японский броненосный крейсер «Ниссин» после Цусимского боя.

Японский броненосец «Микаса» после Цусимского боя.

Глава 31

— Теперь гэйдзины за все заплатят!

Вице-адмирал Того сохранял ледяное спокойствие, но сердце кровоточило от страшной боли — второй день генерального сражения закончился катастрофой, в которой Хейхатиро не признался бы никому, но обманывать самого себя не мог.

Русские оказались тем самым врагом, которого он так опасался перед началом войны, и вплоть до гибели адмирала Макарова не предпринимал рискованных действий. И лишь осознав, что на место погибшего флотоводца назначены люди не соответствующие занимаемой ими должности, вялые, безынициативные, нерешительные и даже трусливые, которые не стремились полностью использовать лучшие стороны, как русских кораблей, так их команд, начал действовать предельно собранно и активно. И добился победы в самый последний момент боя в Желтом море, когда уже собирался отдать приказ Объединенному флоту отходить в Сасебо, считая, что в том сражении гэйдзины достигли успеха.

Теперь все стало на свои места — восставший из гроба демон воплотил в себе все лучшие качества русских флотоводцев, таких как Ушаков, Нахимов или тот же Макаров, даром, что этот Фелькерзам сам немец по своему происхождению. Но таких иноземцев, ставших русскими, хватало — адмиралы Грейг, Кроун, да тот же американец Джонс, которого британцы сами побаивались, разве могли одерживать победы, имея в своем подчинении плохо подготовленные команды и никудышные корабли⁈

Хейхатиро, готовясь к назревающей войне с русским флотом, очень дотошно и внимательно изучил английские книги по своему будущему противнику. Сквозь строчки неприкрытого бахвальства огромной мощью «владычицы морей», там порой проскальзывало, что команды и корабли у «северных гэйдзинов» в целом неплохие, вот только с флотоводцами туго. Впрочем, почти слово в слово тоже писали французы и немцы про русскую армию — ее боялись куда больше чем флота, указывая на многочисленность резервов. Но в тоже время многие отмечали, что русские генералы в большей своей массе откровенно слабо подготовлены, и не имеют нужных качеств в полной мере, в сравнении с европейскими коллегами.

Однако война имеет одно очень неприятное свойство — если она затягивается, то появляется великолепная возможность заменить слабых и бестолковых генералов и адмиралов на лучших и способных, тех, кого выдвигают сами войска, которые под их предводительством стали одерживать победы. И вот это самое неприятное — похоже, что русский флот сам очистился от неспособных адмиралов, и теперь во главе его стал самый достойный. А вот с таким жди неприятностей, и они последовали — потоплен броненосец и три броненосных крейсера боевой линии. Да, русские тоже потеряли три броненосца и броненосный крейсер, но два из этих кораблей старые.

Но вот потери в других кораблях несопоставимы — русские словно задались желанием истребить их как можно больше, тут даже не нужно сравнивать, слишком тревожно становится на душе. И страшно — а что, если во главе русской армии появится точно такой же полководец, и войска, вдохновленные примером флота, двинутся с позиций, на которых они застыли на два месяца. Тогда все — остановить лавину маршалу Ойяме не удастся, войска, ослабленные потерями, с растянутыми коммуникациями, начнут отходить к Мукдену. И вот тогда русские огромными силами устремятся к Квантуну, отбивать взятый в ходе долгой осады Порт-Артур…

— Храни нас боги от этого! Надо добиться победы сейчас, транспорты везут много грузов, столь нужных русским!

Три дня тому назад, после гибели «Токивы» и «Касуги» Того пребывал в отчаянии, ведя серьезно поврежденные броненосцы и крейсера в Сасебо. Всем требовался ремонт и замена башенных орудий, благо поставки из Англии позволяли это сделать. Но ужас ситуации был в другом — Объединенный Флот остался без главной ударной силы. Всем броненосцам и броненосным крейсерам требовался ремонт, только три корабля — «Асахи», «Ивате» и «Адзума» сохранили частичную боеспособность.

И тут поступило известие с береговых постов, что большое количество русских транспортов в сопровождении вспомогательных крейсеров проходят Сунгарским проливом — насчитали полтора десятка вымпелов. И вот тут стало понятно, что русский адмирал его провел в очередной раз — угольные ямы и погреба вернувшихся кораблей были пусты, а команды полностью вымотаны двухдневным сражением. Требовались сутки, чтобы снова вывести корабли, загрузив все необходимое, но этого времени как раз и не было — когда флот только минует на полном ходу Дажелет, русские транспорты уже будут подходить к Владивостоку.

Пришлось выводить те корабли, которые могли догнать транспорты и уничтожить их. Благо русская эскадра вряд ли сможет оказать им помощь — там та же история — угля и снарядов нет, и большая усталость команд. Так что момент удачный, чтобы взять реванш и свести счеты!

В море немедленно вышел «Ивате», пробоину в носу которого временно залатали, поставив накладку, почему крейсер не принял участие во второй день сражения. Так как контр-адмирал Симамура получил тяжелое ранение в ночном бою, которым он руководил с открытого мостика, Того поднял флаг на «Ивате». Вместе с ним двинулся и весь 4-й отряд контр-адмирала Уриу в составе трех старых крейсеров, включая его любимую «Наниву», которой он командовал долгое время. Прихватили авизо и три «дестройера», на которых угольные ямы были наполовину полными, лишь докидав немного кардифа, и бросились в погоню с одной целью — задержать русские транспорты. И этим дать возможность подойти к следующему утру «Асахи» и «Адзуме», в сопровождении двух оставшихся крейсеров 3-го отряда, которые могли выйти в море — «Читозе» и «Отове».

И это все корабли, что еще могли кое-как сражаться, но есть такие моменты, когда на повреждения не смотрят!

— Что за дурость⁈ Почему русские транспорты отворачивают на нас⁈ Там что — обезумели от страха⁈