Сяо Тай и разбойники горы Тянь Ша (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 21

— Винтовка Ци имени Иоганна! Карла! — выкрикивает она и камень, который больше похож на огромное вращающееся веретено — движется к первому кольцу Ускорителя. Она может манипулировать объектами в поле своей Ци, знаете ли вы, что это значит? Что у нее есть пятиметровый орудийный ствол для придания ускорения!

— Фридриха! — снаряд срывается с места и проходит через первое кольцо Ускорителя, второе… и исчезает из вида! Грохот! Ударная волна бьет по лицу! В воздух вздымается пыль, мелкие листья, ветки, трава и какой-то мусор! Она закрывает глаза, грохот ударяет в барабанные перепонки, и она падает на колени, зажимая уши. Контузия, думает она, надо было залепить уши воском, как служанки делают в поместье Вон Ми во время важных переговоров.

Некоторое время она сидит на земле, не в состоянии подняться. Пыль оседает, и кто-то поднимает ее на ноги. Третий Брат. Она благодарно кивает, и он смешно открывает рот. Она догадывается что он что-то говорит ей, даже кричит, но она не слышит ни черта, она оглохла. Вспоминает анекдот про туземцев — «если тут так рвануло, представляю, что там с Парижем стало». Трясет головой и смотрит на крепость. От них и к высокой башне прямо по земле — выжженая прямая полоса и на ней то тут, то там — горит трава. Самой башни уже нет. Просто обломки, словно гнилой зуб торчит изо рта.

— Гаусса… — заканчивает она и рукавом вытирает струйку крови, стекающую из уголка рта. Что же… настало время для переговоров.

Сяо Тай шевелит пальцами правой руки. Самые кончики пальцев слегка покалывает. В целом ощущения как при дефиците глюкозы в крови — легкая слабость, головокружение и неприятное, сосущее чувство в солнечном сплетении. Глухота и онемение во всем теле сразу после выстрела из «Винтовки Ци имени фон Гаусса» (которую судя по всем надо было назвать Пушкой Гаусса или Большой Бертой Гаусса, хотя последнее звучало крайне двусмысленно) — прошли. Вообще, сразу после выстрела она сделала себе несколько заметок. То есть сразу же, как только смогла мыслить и осознавать свое положение в пространстве и социуме. Заметка номер один — сперва надо было укрепить тело и внутренние органы заклинанием. Заметка номер два — полевые опыты следует проводить с объектами поменьше. И наконец заметка номер три — не надо вкладывать всю доступную энергию в эксперимент.

Все это время ее преследовало чувство крайней переполненности энергией Ци, она с трудом вспоминала свое состояние до того, как господин Баошу взялся кормить ее пилюлями с золотистой Ци. То, что у нее этой самой Ци было хоть завались — стало давно привычным делом. А вот сейчас, после заклинания Гаусса она вдруг поняла, что запас ее ци — конечен и ограничен. Более того — ее не хватает. Это чувство, которое она испытывает прямо сейчас — очень похоже на голод. Словно бы тысячи маленьких когтей раздирают изнутри живот и грудь. Слабость, раздражительность, туннельное виденье. Организм не умеет показывать свою потребность в чем-либо иначе чем чувством голода. Не хватает какого-то конкретного минерала, ну там цинка или магния? Чувство голода. Не хватает Ци? Чувство голода. Недостаточно жидкости в организме? Опять-таки чувство голода. Интересно у местных есть пилюли с Золотистой Ци? И поможет ли ей, если она выпьет парочку или порвет как хомячка?

Она берет себя в руки и возвращается в реальность. В реальности перед ней на коленях стоит командир гарнизона крепости, крепкий усатый мужчина, и умоляет сохранить жизнь ему и его солдатам, которые выстроились тут же, сложили оружие и в свою очередь встали на колени. Разрушение угловой башни, ключевой для удержания крепости с точки зрения фортификационной обороны — на удивление быстро прочистило мозги защитникам правительственных складов. Ее мутит от слабости, но она не подает виду. Здесь не любят слабых, нельзя ее показывать. Все, что ты можешь показывать миру здесь — это только сила. И окружающие искренне верят, что твоя сила — это и есть Воля Небес.

— … и дети! У меня восемь детей, а у заместителя моего, господина Ван Лиана — все двенадцать! Мал мала меньше! И жены наши не переживут, если вы нас изволите казнить, и…

— Да никто не собирается вас казнить! — не выдерживает Сяо Тай: — вставай, хватит в ногах валятся. Ключи от складов давай сюда.

— Что правда никого казнить не будем? — расстраивается Чжан Хэй: — а я уж было думал, что моя алебарда наконец кровушки попробует… Седьмая, ты обещала!

— Когда это я тебе обещала? — удивляется она: — и самое главное — что?

— Ну так, когда я говорю — а давай их всех убьем, а ты так вот рукой, дескать, потом, отстань. Значится, вот оно потом и настало… — довольный Чжан Хэй оглаживает свою бороду.

— Седьмая Сестра в мудрости своей разрушила заклинанием угловую башню, дабы показать защитникам крепости всю тщетность сопротивления, во избежание кровопролития. — вставляет Второй Брат и качает головой неодобрительно.

— Восемь детей! Син Лу, Син Чжао, Син Май, Син Тиу, Син Фэнгданг…

— Фэнданг⁈ — Сяо Тай поднимает бровь. Назвать ребенка «Младший Разврат» — это прямо фантазия у родителей должна быть…

— Это детское имя. — поясняет Второй Брат: — у них тут принято детские имена такие, чтобы злые духи не позарились и ребенок не заболел. Если назвать девочку «Болезнь» или там «Уродство», а мальчика «Калека», то они не будут болеть и вырастут здоровыми.

— Что, серьезно? И как — помогает? — спрашивает Сяо Тай, ей становится интересно.

— Син Фэнгданг в прошлом году очень сильно болела. — грустит комендант крепости: — лекарства дорогие, лекари-шарлатаны, талисманы от порчи покупали и в храмах палочки с благовониями зажигали, а в этом году и того хуже — папу ее казнят!

— Никто тебя казнить не будет. — говорит Сяо Тай, прижимая пальцы к виску: — крепость сдал? Вот и молодец. Сейчас вас всех свяжут и в сторонку посадят, пока мы тут грузить будем. Стой… так Син Фэнгданг — девочка? Ты таким именем девочку назвал⁈

— Даос-лекарь сказал, что только благодаря такому имени и выжила. — кивает комендант крепости: — а иначе бы и три года не прожила.

— Пресвятая Гуанинь. — говорит Сяо Тай: — где у нас Лу Су? Лу Су! Вот ты где. Свяжи этих вот и посади куда-нибудь в тенечек, чтобы им голову не напекло. Кроме коменданта. Он с нами пойдет, будет показывать, где что лежит. Если все в порядке будет, то никто тебя не казнит, слышишь?

— Ээ… как скажете госпожа! Прошу вас, следуйте за мной… — и Сяо Тай идет вслед за комендантом, чувствуя слабость во всем теле и больше всего желая упасть прямо вот тут, в теньке от полуразрушенной угловой башни и полежать. Минут шестьсот, не меньше.

— Седьмая? — поддерживает ее под локоть Гуань Се: — что с тобой?

— Все в порядке. — она отталкивает его руку и решительно шагает вперед. Не хватало еще пищу для ума давать в духе «Седьмая совсем слабенькая», сожрут. Тут у них чисто дарвинизм, съедят и не подавятся. Потому она нашаривает в сумочке на поясе завернутую в пергаментную бумагу «конфетку» — перемолотую курагу с грецким орехом, которую вываляли в шоколадном порошке от какао-бобов. Получилась такая вот энергетическая бомба, как раз для дальних походов и быстрых перекусов на ходу. Завернуть в бумагу и взять с собой — такая штука хранится долго, мгновенно восполняет энергию и дает чувство сытости. Она разворачивает бумагу и кладет «конфету» в рот. Жует ее, чувствуя, как ей становится немного легче. Если она правильно все понимает, то это ей не поможет. Это все равно как в голодные годы пить кипяток вместо того, чтобы поесть — вроде и живот полный и тепло становится, но потребности организма не удовлетворены. Сейчас ей не хватает этой самой Ци, в изобилии которой она привыкла купаться. Очень уж энергозатратное заклинание вышло, думает она, может потому местные им и не пользуются, что вот только что у меня этой Ци было завались, а после одного выстрела — дефицит сразу же. Учитывая как местные относятся к накоплению Ци, это все равно что золотыми ядрами из пушек стрелять — золото было бы получше свинца и чугуна, если смотреть с точки зрения технологической, да и эстетичнее, однако оно такую уйму денег стоит, что уж лучше обойтись чугуном. Впрочем, она этого не понимает и не чувствует, вон Второй Брат когда с мечом танцует — тоже Ци использует, но буквально крупицы. Ли Ли, когда матушке Чо помогала — тоже как будто пинцетом орудовала, а Сяо Тай — сразу с кувалдой как будто. Даже не с кувалдой, а с экскаватором и промышленными взрывными работами, такая вот разница в масштабах. А вот и четвертый вывод нашего полевого эксперимента, думает она, такое вот заклинание обладает крайне низким коэффициентом полезного действия.