Сделка с джинном (СИ) - Платунова Анна - Страница 36

Голова закружилась, едва только я вспомнила вкус его губ.

«Остановись, Ви! Это путь в никуда! – Как всегда, внутренний голос отрезвил меня. – Тебе надо думать о том, как раздобыть перстень. Время убегает!»

Я с силой растерла щеки, допила остатки травяного снадобья – его горьковатый вкус смягчил пересохшее горло и привел в чувство. Когда вернется Яр, я стану вести себя как обычно, притворюсь, что ничего не было. Думаю, мы оба почувствуем облегчение. Все, что случилось, произошло от переизбытка эмоций, теперь мы успокоимся и станем вести себя разумно!

Хафиз вернулся через полчаса, Яр следом за ним. Мой джинн хотел что-то сказать, но я резко перебила, и пусть я выглядела при этом грубиянкой: нужно поставить точку. Сейчас.

– Прежний план провалился, – выпалила я. – По моей вине! Но он с самого начала был запутанным, слишком многое могло пойти не так.

– Отличный был план, – несогласно проворчал Хафиз. – Все шло как надо. До вчерашнего дня.

И он осуждающе покачал головой: «Ах-вах, хозяюшка!»

– Мой папа всегда говорил, что не надо усложнять то, что просто! – твердо сказала я, не давая пожилому джинну сбить себя с толку.

– Что ты предлагаешь? – спросил Яр.

Признаюсь, я сама не до конца была уверена в замысле.

– Я приду к герцогу домой. Попрошу спрятать меня от Адриана. Он видел, как жених обращается с мной, и поверит, что я сбежала от него не просто так, – выговорила я на едином дыхании: задумка, такая стройная и логичная, пока существовала лишь в моей голове, облеченная в слова выглядела настоящим бредом, но отступать поздно. – Я не стану рассказывать о преступлении Дейтонов, лишь признаюсь, что не хочу быть женой виконта. Попрошу герцога стать моим опекуном. До достижения двадцати одного года мне нужен опекун. Посулю браслет в обмен на помощь. Мол, отдам позже, когда все разрешится. Я пообещаю все что угодно – ведь это сделается неважным, когда я перемещусь во времени.

Речь получалась довольно сумбурной, однако джинны слушали внимательно, не перебивали, видно, понимали, что я хочу сказать.

– Адриан тоже обещал браслет. Но одно дело – журавль в небе, а другое – синица в руках: браслет-то у меня. Вы знаете, как герцог Алдон стремится его заполучить! А тут еще в придачу доход от моего имения! К тому же герцог влиятельная фигура – Адриан не посмеет с ним связываться. И маги-блюстители, надеюсь, тоже поостерегутся.

– Ну хорошо, – сдержанно согласился Яр. – Что дальше? Ты попадешь в дом герцога, и что это нам даст?

Он сразу почувствовал самое слабое место моего плана.

– Мы будем за ним наблюдать и обязательно поймем, как снять перстень! Обманем, обхитрим – придумаем что-нибудь! – Меня вдруг озарило. – Я могу прокрасться в его комнату, пока он спит, и стащить перстень с пальца. У него и подозрений не возникнет, что тихая и послушная Вивиана Арчер представляет угрозу! А еще…

Вот теперь настало время назвать истинную причину, почему я хотела попасть в дом герцога. С того момента, как я увидела глаза Латифы, я знала, что не могу бросить ее там одну.

– Латифа провела бок о бок с герцогом несколько лет, она знает его как облупленного. Вчетвером мы обязательно что-нибудь придумаем!

– Не побоишься оказаться лицом к лицу с этим человеком, Ви? – хмурясь, спросил Яр. – Он кажется трусом, но я и прежде видел таких людей – он опасен.

Он беспокоился за меня – на сердце потеплело.

– Чего мне бояться? – сказала я, хорохорясь. – Ведь вы всегда будете рядом – ты и Хафиз. И Латифа…

***

Герцог Алдан сидел на софе, я на банкетке у камина. Грела руки о чашку с горячим морсом, который мне принесла служанка, и исподтишка разглядывала герцога. Вид у него был еще более затрапезный, чем накануне: тонкие волосы венчиком встали над головой, на щеке засох яичный желток, оставшийся там с завтрака. Если с самого детства не видишь себя в зеркале, неудивительно, что собственная внешность перестает интересовать.

Хозяин дома в свою очередь рассматривал меня и молчал. От его пристального взгляда по рукам бегали мурашки. Я бы совсем струхнула, но справа и слева от банкетки, будто невидимые стражи, застыли Яр и Хафиз.

Я уже рассказала герцогу свою историю, умолчав и переврав многие факты. Да, напали разбойники. Да, в этот вечер было объявлено о моей помолвке с Адрианом Дейтоном. Но разве родители не должны были заручиться моим согласием в таком серьезном деле? Вы ведь видели, герцог, как Адриан обращается со мной, своей невестой. Я удрала от разбойников, но мой жених ничуть не лучше них. К счастью, мой джинн помог мне скрываться все это время. Но сколько можно скитаться по чужим домам, пора вернуть свой! Я и в прошлый раз приходила за помощью, но, увы, пришлось сделаться невидимой, чтобы не попасть в руки Адриана. Мне жаль, что мы с моим джинном так напугали вас своим появлением, ваша светлость.

Мне совсем не нужно было стараться, чтобы выглядеть взволнованной, – у меня на самом деле тряслись поджилки.

– Станьте моим опекуном, – прошептала я. – Защитите от Адриана. Мне больше не к кому обратиться.

И, подумав, добавила:

– Отец всегда отзывался о вас как о достойном и честном человеке.

Вранье чистой воды! «Чудак и затворник, помешанный на артефактах. Люди его не интересуют», – вот что говорил папа. Однако надо было как-то польстить герцогу и объяснить, почему я выбрала именно его.

– Бедняжка Вивиана, – нарушил молчание герцог. – Я видел тебя однажды. Тогда ты была розовощеким младенцем, теперь же превратилась в настоящую красавицу.

Я смущенно опустила глаза.

– Нелегко тебе пришлось. Совсем одна, если не считать опасного существа – пленника этого браслета.

Так-так, герцог клюнул. Он старался не смотреть на мое запястье, где, почти полностью скрытый рукавом, поблескивал браслет, но совершенно точно думал лишь о нем.

– Он тебе больше не нужен, Ви. Ты ведь знаешь, как коварны джинны. Счастье, что твой не довел тебя до гибели в первые же дни.

О, он очень старался, мой Яр. Еще бы немного, и я болталась бы в петле!

– Отдай его мне, и я сохраню его должным образом как твой опекун и защитник.

– Браслет дорог мне как память об умершем брате. – Голос дрогнул, и на этот раз в нем не было притворства. – Но я, конечно, отдам вам браслет, как только вы станете моим опекуном, дорогой… дядюшка? Позволите ли вы называть вас так?

Я искоса взглянула на герцога. Он выглядел немного разочарованным: еще бы, девчонка-то не захотела так просто расстаться с артефактом.

– Да-да, моя бедная девочка, называй меня дядюшкой. Очень скоро мы уладим все формальности и я стану твоим официальным опекуном.

Герцог протянул вперед вялую руку, и я не сразу поняла, что он предлагает припасть к ней почтительным поцелуем. Омерзительно! Но мне необходимо до конца играть свою роль обездоленной сиротки. Я ткнулась сжатыми губами в тыльную сторону ладони – сухая прохладная кожа пахла воском, которым герцог натирает витрины в хранилище.

Когда я вернулась на свое место, меня трясло уже по-настоящему.

– Ви, это просто игра, – тихо сказал Яр, стоящий за моей спиной. – Представь, что мы разыгрываем спектакль. Сделай глубокий вдох. Вот… Молодец, зайчишка.

Хорошо ему говорить! Это не ему в лицо тыкали мумифицированные конечности! Подумала, но тут же устыдилась: Яру приходится куда хуже.

– Благодарю вас, дядюшка, – протолкнула я через непослушные губы.

– Пока готовятся документы, ты останешься в моем доме, Вивиана. Не волнуйся за Адриана, я этого сосунка и на порог не пущу! Но ты ведь не против, если в бумагах будет прописано, что я как твой опекун получу браслет Папилио? Он будет храниться в моей коллекции.

– Не против, – прошептала я, чувствуя себя страшно виноватой перед Яром, хотя и не собиралась на самом деле отдавать герцогу артефакт.

Хорошо хоть он ничего не знает о кувшинчике и Хафизе. Я украдкой посмотрела на оттопыривающийся карман платья.