Измена. Развод. Смерть (СИ) - Казанцева Елена Анатольевна - Страница 1

Я сижу в кабинете мужа на полу возле его письменного стола и ничего не понимаю. Случайно полезла по ящикам — нужно было два чистых файла для упаковки договоров. Шарила по ящикам и натолкнулась на один из них, закрытый на ключ. Все дело в том, что мы с мужем никогда ничего друг от друга не прячем. Я даже предположить не могла, что у моего мужа появятся от меня тайны. Хотя замок на том ящике такой простенький, что можно было открыть любой отверткой. Что я и сделала.

Не знаю почему. Даже не предполагала, что полезу. Просто вдруг накрыло такое неприятное чувство, будто в этой жизни я что-то не вижу, чего-то тайного, что происходит прямо на моих глазах, но у меня шоры.

В закрытом ящике лежала папка. Такая толстая черная папка, на ней не было подписей или указателей, что в ней содержится. Никогда не была любопытна, но тут открыла. С титульного листа одного из документов на меня смотрела надпись «Тест на отцовство по ДНК», а дальше вниз уходили колонки цифр и непонятных символов. Вверху титульного листа было название организации, проводившей тест «ООО Генетическая экспертиза». А дальше шли ещё файлы с экспертизами, и копии свидетельств о рождении.

Это значило только одно, что мой муж не бросил мысль заиметь детей и регулярно ходит налево.

Мы с мужем не можем иметь детей.

Сначала, в молодые годы, предохранялись, детей не хотелось, самим бы выжить. Потом все не получалось, почти пять лет. И только после пяти лет нас послали на обследование. Выяснили, что у нас с мужем несовместимость на генетическом уровне, выработка антиспермальных антител. То есть от другого мужчины я могу родить, а от него нет. Да и мужу провели анализ спермограммы, у него астеноспермия, его сперматозоиды малоподвижны. Нам даже в программе ЭКО отказали, сказав, что для нашего случая — это невозможно.

Сначала я рыдала, бегала по другим клиникам, искала светоча науки, который бы нам смог помочь, даже ездила заграницу консультироваться, но все разводили руками. А один светоч даже намекнул, чтобы я сходила «налево». Я тогда ему чуть морду не расцарапала. Мой муж для меня единственный мужчина на свете.

Когда в последнем месте мне отказали, я впала в депрессию. Мне долго пришлось лечиться, ходить к психологам. И мой муж больше о детях не заикался.

Он всегда говорил мне: Нам и вдвоём хорошо.

Значит не хорошо!

И эта папка прямое доказательство того, что он мне изменяет, пытаясь заделать ребенка на стороне!

Что теперь? Развод?

А как же двадцать лет брака? Собственный бизнес?

Я сидела на полу опустошённая, не зная, что делать дальше, прокручивая в голове нашу совместную жизнь. И не могла вспомнить, когда все так круто изменилось. И что делать дальше?

А дальше суд и развод…

Или нет?

Мне через полгода должно исполниться сорок. Цифра для меня ужасная. И не потому, что эта цифра сорок, а потому, что ничего не достигла я в этой жизни к своим сорока годам. Когда ты подходишь к очередному рубежу, ты анализируешь свою жизнь. А мне даже нечего оценить. У меня нет работы, отсюда нет и карьерных устремлений, у нет детей, семья со Стасом еще то испытание, меня нет ничего.

Я живу в «золотой клетке».

Да, сейчас многие женщины бы начали возмущаться, а что тут такого. Потому что они так не жили. Это со стороны, кажется здорово, а внутри этого пространства ты замкнута на потребности своего мужа и дома.

Хотя начиналось все хорошо.

Мы с мужем окончили университеты. Он по специальности «управление и право», я училась в медицинском по специальности «фармация». Поженились ещё будучи студентами, хоть родители и были против столь ранней женитьбы. Нам было всего-то по девятнадцать. Но мы настояли на своем. Пришлось очень трудно, подрабатывали, чтобы снимать комнату. Родители немного помогали, но обеспечивать нас полностью не спешили, думали, что наш брак быстро развалится. Но мы выстояли. Муж подрабатывал по вечерам сисадмином, а я ночным дежурантом в круглосуточной аптеке.

Выстояли. Хоть валились с ног от усталости. Именно тогда мой муж сказал мне: Встанем на ноги, ты больше никогда работать не будешь.

Так все и получилось. Через пять лет после окончания института у него бизнес пошел в гору, и он сделал из меня домашнюю клушу.

Мой муж Стасик уже с двадцати лет начал вкладываться в развитие своего бизнеса. Сначала он ремонтировал компы, потом открыл магазин по продаже техники, потом стал завозить запчасти к компам. Сейчас у него есть все. У него открыто два десятка магазинов, столько же, а может и больше, специализированных центров по ремонту, и свой сайт по продаже оборудования. А с некоторых пор он еще и участвует в тендерах на поставку оборудования в госучреждения. Поэтому с деньгами у нас все хорошо.

После института я поработала в аптеке три года. Потом уволилась и больше про работу не заикалась, ведь домашние дела работой не назовешь. Я профессиональная домашняя клуша. Многие женщины мне в ответ скажут, что можно заниматься собой: массаж, СПА, бассейн, косметологические клиники, наконец, спортзал. Но мой муж терпеть не мог, когда его вещи трогали чужие люди. Поэтому я отвечала за стирку и глажку. И постель перестилать должна была только я. А еще готовить ему завтрак, потому что обедал и ужинал он в ресторане, и очень редко дома. Конечно, у меня были два помощника по хозяйству. Но основную работу всю делала я.

В те часы, которые оставались у меня свободными, я ходила в бассейн, иногда косметический кабинет, и раз в месяц в парикмахерскую.

Наш огромный дом фактически построила я. Муж нанял архитектора, дизайнера и строителей и устранился, сгрузив на меня все проблемы. А я командовала всеми, проверяла работу, дорабатывала дизайн проект. И пока шла два года стройка, я успевала совмещать домашнюю работу и руководила постройкой нашего дома. Пришлось вникать в разные нюансы и тонкости строительного дела.

Никогда не понимала, зачем нам двоим такой огромный дом. Ведь использовали мы в нем только одну спальню, гостиную и кухню. Иногда, правда, мой муж работал в кабинете, но очень редко. Но остальные — дцать квадратов просто пустовали. Конечно, там был проведен ремонт, организованы гостевые спальни, кинозал и библиотека, но туда лишь заходила прислуга, что прибирала и наводила марафет. Гости у нас останавливались редко. Родных у нас не осталось. И его и мои родители умерли, ни братьев, ни сестер. И по большому счету такой громадный дом нам не нужен.

Мои подруги восхищаются моим мужем.

Он не красавец. Нет. Как в дамских романах пишут: кубики пресса, брутальная щетина, накаченный, фигуристый. Этот идеал далек от моего Стаса. Он светловолосый, голубоглазый, у него обычное, круглое лицо, симпатичный, но не смазливый, этого у него не отнять, красивая, мужская фигура. Правда, к сорока годам начал чуть лысеть, да и за животиком перестал следить. Не то чтобы у него был живот, но так, выпуклость появилась. Иногда он тоже ходит со мной в бассейн, да в тренажерный зал раз или два в неделю. Он не фанат залов брутальных мужчин, не будет до седьмого пота тягать железо и хвастаться перед мужиками весом штанги, которую толкнул. Легкий фитнесс только для поддержания фигуры.

Меня любит и уважает, а в последнее время, больше уважает.

Но никаких поползновений у Стаса на сторону я не замечала.

Дамочки в его сторону смотрят. На что мне не единожды намекали мои подруги. Некоторые из его сотрудниц даже пытались прыгнуть к нему в койку, но были уволены тут же. Мой муж не любит женщин, которые навязываются сами. А мне Стас постоянно повторяет: Разлучить нас может только смерть.

Я всегда боялась, когда он так говорил, было в этих словах что-то такое…пророческое и страшное.

Да и некогда ему фигней страдать. У него тендеры, поставки, клиенты, поставщики. Он часто бывает в разъездах. А когда возвращается, мы проводим время вместе. Всегда! Вдвоем!