Топить в вине бушующее пламя печали 2.0 (СИ) - "Priest P大" - Страница 82

В момент, когда куклы заняли свои позиции, шаманский алтарь полностью ушел под воду.

Бум! И большее количество призрачных бабочек утонуло в озере, но оставались еще бесчисленные рыбы, ускользнувшие из сети3, те, что успели вылететь из пещеры. Они свободно и грациозно парили среди фальшивой растительности. Сейчас деревья на вершине горы были похожи на легендарный лес светлячков.

3 漏网之鱼 (lòuwǎngzhīyú) рыба, ускользнувшая из сети (обр. в знач.: преступник, ускользнувший от наказания).

Будь то «Фэншэнь» или Отдел восстановления, все вынуждены были отдать должное красоте этого пейзажа.

Однако, в следующий момент эти наводящие ужас бабочки, словно по приказу, разделились и полетели в сторону манекенов.

Через глаза манекенов все присутствующие могли «видеть» парящих над их головами насекомых. Некоторые из них подлетали достаточно близко, и можно было разглядеть на их крыльях счастливые и грустные лица.

Даже несмотря на немалый опыт, сейчас все оперативники чувствовали, что их тела покрылись холодным потом.

Чжан Чжао поперхнулся и не смел больше шевелиться.

— Что это за кошмар? У меня так фобия разовьется, — сказал он.

— Все, повторяйте за мной, — ответил Шэн Линъюань на ломаном мандарине.

Затем он начал произносить какое-то заклинание на языке клана шаманов. Вероятно, опасаясь, что они не смогут его запомнить, Шэн Линъюань говорил очень медленно. Казалось, он совершенно не хотел с ним расставаться, и выглядел при этом ласковым и нежным.

Но у оперативников существовало табу — не следовать за чужими людьми и не произносить никаких незнакомых слов. Именно об этом шла речь на первом уроке вводного инструктажа для сотрудников Управления по контролю за аномалиями. Но в голосе Шэн Линъюаня, казалось, присутствовало какое-то искушение. Ван Цзэ, ошибочно считавший его подозреваемым, на некоторое время впал в транс и забормотал заклинание себе под нос.

Закончив говорить, мужчина пришел в себя и внезапно испугался. Он никак не мог понять, как так вышло, что он повторял вслух неизвестные слова.

На каком уровне у этого человека из класса «духовной энергии» находилось умение манипулировать людьми, что он так легко обошел их защиту?

Ван Цзэ тут же захотелось прикусить кончик языка. Но прежде чем он успел сомкнуть зубы, он услышал команду Шэн Линъюаня:

— Повторяй, не останавливайся.

Язык Ван Цзэ, казалось, обрел собственную волю и непроизвольно продолжил повторять за Шэн Линъюанем.

Парящие между деревьев бабочки, вероятно, услышали обрывки слов и начали садиться на манекены. Белые, они были похожи на бриллианты.

Сюань Цзи первым произнес заклинание на языке шаманов. Возможно, из-за того, что он был связан с разумом Шэн Линъюаня, он необъяснимым образом понял его значение. Это был призыв: «Вернись».

Пусть у Шэн Линъюаня и было темное сердце, и он мог бы в любой момент одним ударом убить его товарищей по команде, Сюань Цзи просто подумал о том, что он этого не сделает. В конце концов, последний алтарь Дунчуаня запечатал именно он.

Восемь человек произносили заклинание. Огонь в глазах манекенов разгорался все сильнее и сильнее. Бабочки опускались вниз и роились в телах бумажных кукол.

Где-то вдалеке, у дороги, уже зажглись уличные фонари, и не знающие ни о чем жители города и деревень мирно готовились ко сну или к началу праздника.

Когда в лесу вспыхнули огни, люди пришли в замешательство.

На полпути к вершине горы стояли восемь манекенов полных призрачных бабочек, что освещали их изнутри. Издали они были похожи на каких-то богов, охранявших горы. Их взгляды были серьезны. Они сдерживали зло, что никогда не должно было принадлежать этому миру и покидать это место.

— Что это там, на горе?

Стоявшие у подножия холма ученики господина Юэ-дэ также видели эту сцену. Они только что открыли огонь, но шума было гораздо больше, чем ожидалось. Казалось, что нечто огромное, веками покоившееся в земле, внезапно пробудилось и с ревом вырвалось на поверхность.

Старик в традиционном костюме отреагировал незамедлительно. Какая-то сволочь вскрыла их тайную «семейную» шахту!

Голос старика звучал глухо:

— Что бы они там ни нашли, они все равно не смогут покинуть гору живыми.

Они жили здесь вот уже много поколений. Каждый Новый год их школа принимала подношения, так что слава и богатство стали для них сущими пустяками. На протяжении многих лет верующие, что были «спасены» учителем, поклонялись им как богам.

Со временем сами «мастера» создали иллюзию, будто они от рождения были на голову выше других и уже достигли совершенства.

Им сложно было даже представить себе последствия утечки такого секрета.

И господин Юэ-дэ, находившийся в Пэнлае, и его ученики, все они страстно желали управлять этой «тайной природы», вытащив наружу множество изуродованных тел.

— Огонь... — выдавил сквозь зубы старик в традиционном костюме. — Огонь!

Ученикам, несущим специальные мифриловые пушки, приказали дать еще один залп в сторону вершины.

Не было необходимости целиться. Белый свет, как разорвавшая ночь звезда, вылетел из большой чаши, намереваясь разрушить гору.

Бум! Второй залп обрушился на землю, и все фальшивые деревья на склоне холма оказались сметены поднявшимся ураганом. Сияние проникло в почву и упало на белые кости, похороненные в глубине шаманского кургана.

И зараженные бабочками, и сожженные огнем непогребённые останки, все были поражены. Взрыв был похож на то, как если бы Небесная дева осыпала все цветами.

— Мифрил! — Чжан Чжао внезапно открыл глаза. — Что это за команда? Кто позволил им действовать без разрешения?

— Что? — переспросил Сюань Цзи.

— Оружие массового поражения, только что разработанное исследовательским институтом специально для разного вида катастроф и мутантов, — быстро сказал Ван Цзэ. — Твою мать, разве оно все еще не находится в экспериментальной стадии?! Это не могут быть наши люди.

— Плохо дело! Бабочки! — произнесла Гу Юэси.

Взрыв спугнул бабочек, собравшихся в телах манекенов, и теперь все они грозились вновь вылететь наружу.

— Уйди с дороги. — Шэн Линъюань опустился на одно колено и прочел еще один фрагмент заклинания, о котором Сюань Цзи никогда не слышал. Он долго говорил, а когда закончил, неожиданно согнулся.

В этот же момент Сюань Цзи, вынужденный временно делить с Шэн Линъюанем свои чувства, ощутил чудовищное давление. Будто на его плечи упала гора. Какое-то время ему даже было трудно дышать. Юноша понимал, что Шэн Линъюань испытывал то же самое. Пошатываясь, словно одержимый, он невольно вспомнил, что перед смертью сказал Алоцзинь.

Это был язык клана шаманов и, находившийся в этом странном состоянии Сюань Цзи, вынужден был учить его без преподавателя.

Юноша обнаружил, что последние слова Алоцзиня на самом деле были поздравительной речью. Он сказал: «Горный бог находится на вершине, а предки в почете, Ваше Величество, владыка людей, я, Алоцзинь и весь клан шаманов желаем вам долгой жизни».

«Пламя Чиюань вечно, душа Вашего Величества бессмертна, кровь неисчерпаема, а тело неувядаемо».

«Долгих вам лет, свободных от призраков и богов».

Пожелание бессмертия от Алоцзиня заставило Сюань Цзи задрожать от холода. В следующий момент, не дожидаясь команды, восемь манекенов одновременно вспыхнули, огонь тут же охватил несметное количество бабочек, и выражения лиц на их крыльях сменились негодованием.

Внезапно, по необъяснимой причине, Ян Чао вдруг зашипел, а затем истошно завопил. Он упал на землю и принялся кататься, будто тоже был объят пламенем.

Осколки мифрила обрушились на них, словно падающие звезды. Ван Цзэ с силой ударил кулаком по земле, и вся вода на горе слилась в несколько больших водопадов, обратившись против мифриловых пуль.

К сожалению, это оружие не боялось воды, и застыв лишь на несколько мгновений, пули тут же пробили преграду.