Младший сын князя. Том 3 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 28

— И ты согласился? — приподнял я бровь от такой простоты вербовки. — Не подумал сообщить об этом, например, своему отцу? Не слишком ли всё было подозрительным?

— Думаешь, мне не приходили в голову такие мысли? — в гневе ответил парень, так и сверкая глазами от гнева при этом. Однако стоило мне применить чуть больше силы, как Тарасов быстро понял, в каком тоне и манере надо со мной говорить, если ему не хочется ещё раз испытать боль. — Да, думал, — едва слышно пробурчал он. — В конце концов, мне могли случайно передать записку. Но аванс оказался очень щедрым. Я смог прорваться на второй круг и заиметь силу, не уступающую моим однокурсникам! А ведь таинственный покровитель при дальнейшем разговоре обещал гораздо больше. И обещал помочь отомстить ненавистному брату!

Любопытно. С одной стороны, это мало похоже на действия Амелии, на которую я думал изначально, ведь сестра встретила меня весьма неласково. Ко всему прочему она была связана с родом Ратиевых, на чьей машине отказали тормоза и возникла неполадка с магическим накопителем. Причём как они сами заверяли в своей же рекламе, шанс такого был один на миллион. Подозрительно всё равно всё это.

С учётом того, что я не знал, что конкретно можно ждать от моих родственников, то даже такой вариант был вполне жизнеспособным. Ей было бы проще задеть меня другими способами, например, на тех же спаррингах на боевом факультете, которые были обязательным — а там рука соскользнула или приложил чуть больше сил и привет лазарет в лучшем случае.

Да и убивать? Нет, не спорю, возможно, подобное могло существовать как один из вариантов, но уж больно рискованно это, да и бессмысленно, на мой взгляд.

Впрочем, никто из моих братьев или сестёр не умирал от руки другого, так что не знаю, какова могла бы быть реакция главы рода на подобное. Отец, как я понял, больше всего уважал силу, и подобный поступок вполне мог расценить как проявление силы, а не нападение на род с целью его ослабления изнутри.

С другой, возможно, я зря так думаю на сестру, и в этом замешан кто-то вне Академии. Только откуда он тогда узнал о том, что Вячеслав жаждет отомстить Тимофею, и что этим можно воспользоваться? Всё же по его словам выходило, что эта не та информация, о которой его род хотел бы распространяться.

Конечно, имелся ещё один крошечный шанс, что некто хотел поскорее уничтожить род Тарасовых, в том числе лишить их даже шанса на возрождение, но последний домысел был уж совсем неправдоподобным. Слишком сложно это и можно добиться того же результата гораздо проще, особенно с учётом «разумности» наследника рода.

— Хорошо, я понял, как всё до этого дошло, — кивнул я сам себе. — Кто дал тебе пилюлю?

— Её оставили в условленном месте, с запиской, что надо делать, — уже более смирившимся тоном ответил Вячеслав, видимо, осознав, что от наказания ему теперь точно не избежать.

— Ясно, — снова кивнул я сам себе. — Ничего больше полезного ты мне, видимо, не расскажешь при всём желании. Значит, пора с тобой заканчивать.

Как минимум стоило закончить разговор из-за того, что сюда явно кто-то направляется и лишние свидетели произошедшего мне не нужны. Иначе бы Айрис не стала посылать мне сообщение на телефон. И пусть читать их мне было неудобно, но они послужили прекрасным сигналом.

— Нет, стой! Не надо этого делать! — струсил Вячеслав, однако я не стал его слушать.

Первым делом я на его глазах попросту сжёг пилюлю. Да, она могла послужить уликой, но в моей ситуации её могли использовать против меня. Всё-таки репутация Евгения до моего появления была не ахти какая, и всё, что связано с наркотиками, лучше было от себя отгородить сразу.

Я уже молчу о том, что те же простолюдины могли ткнуть пальцем на меня, что я, например, сам её принёс и пытался скормить пилюлю Вячеславу. Нет, такой головной боли мне точно не надо.

Вячеслав, увидев это, конечно же, обрадовался и по его лицу так и читалось, что он подумал, что всё обошлось, но просто так оставлять то, что парень натворил, я не собирался.

Я поднял Вячеслава за воротник и на глазах простолюдинов влепил ему несколько сильных пощёчин. Его щёки покраснели и распухли как два спелых помидора, да и кровь потекла из разбитой губы. Я посчитал, что этого будет достаточно, тем более Тарасов после подобного неожиданно потерял сознание… Видимо, от стресса, ибо бил я его не сказать, что сильно. Так, чтобы лично от себя преподать урок и наказать — тем более такие внешние признаки не так просто скрыть.

— Что тут происходит⁈ — наконец-то явились члены дисциплинарного комитета, грозно смотря на нас.

Что ж, давно пора. Пусть теперь сами с ним разбираются, а мне надо будет обдумать, как стоит поступить дальше и нужно ли рассказывать Тимофею о его детстве.

Вести дела с членами дисциплинарного комитета оказалось ещё скучнее, чем со спецслужбами. Столько раз одно и то же меня не спрашивали, даже когда на Айрис совершили покушение. Причём некоторые наглели до такой степени, что не стесняясь выставляли меня виновником происшествия.

А всё из-за того, что студенты почувствовали вкус власти, ещё не в полной мере понимая, что это не даёт им только большие права, но и накладывает довольно серьёзную ответственность.

Впрочем, если в этом комитете находятся дети великих родов, то несильно-то удивительно их отношение к остальным студентам. Они как минимум могут себя считать выше остальных по праву рождения и это накладывает определённое видение на всё остальное.

Пришлось остудить их пыл тем аргументом, что, во-первых, это меня привели в такую глушь, которая почему-то находится на территории Академии. Да, они, конечно, не сидели и не ждали меня в засаде, но всё равно. Да и внутренним уставом именно дисциплинарный комитет должен расследовать подобные дела и, вообще, я тут пострадавший, и пусть попробуют сначала доказать обратное.

Правда, после всего этого, когда от меня наконец-то отстали, был ещё примечательный разговор с заместителем ректора Академии, где меня вежливо и согласно всем правилам дипломатии, попросили не раздувать эту ситуацию, чтобы не обострять конфликт в самом начале учебного года. Всё-таки подобные инциденты случались не каждый день, чтобы на них не обратили бы внимание.

Тут отчасти могла пострадать в том числе репутация этого учебного заведения. Пусть на общем фоне это будет незначительно, но проблема в том, что задели не просто какого-то студента, а одного из Львовых. Я совсем не удивлюсь, если окажется, что наш род, может, и не напрямую, но очень хорошо инвестирует в Академию, по крайней мере, пока здесь обучаются члены рода.

Как-никак тут довольно высокий уровень обучения и спонсорам могут позволить некоторые если и не поблажки, то возможности. А то и вовсе могут закрыть глаза на отдельного рода происшествия. Всё же мы все здесь ещё слишком молоды и можем поступать необдуманно, что, конечно, не должно всплыть позднее в СМИ или где-то ещё.

В итоге я согласился не распространяться об этом, но мы оба знали, что всё не просто так. По сути, я оказал им услугу этим решением, а значит, когда-нибудь руководство Академии будет должно поступить ровно так же насчёт меня. Так и строятся деловые отношения, которые никогда не подкрепляют бумагами. Тем более, может, кого другого они и могли бы попытаться обмануть, но я всё равно был Львовым и этого им никак не побить.

Что до Вячеслава — его судьба уже была предрешена, и я даже не думал о нём. Простолюдины, которые были при нём, скорее всего, обойдутся лёгким наказанием, потому что они были обычными статистами в этой сцене, да и телесных повреждений они мне не причинили.

Тем более я и сам не стал им предъявлять обвинения — всё-таки поступи я иначе, за попытку нападения на аристократа им грозило бы довольно суровое наказание. Может, конечно, и не смертная казнь, но в любом случае жизнь первокурсников была бы разрушена.

А эти парни явно такого не заслуживали. По крайней мере, они не заступились за Вячеслава и показали себя жертвами обстоятельств. Ну а после пережитого, может, хоть немного ума появится в их головах.