Изгоняющий остылых: Путь по рубежному тракту (СИ) - Алексеенко Александр - Страница 23

— Все, нам пора, нельзя больше здесь сидеть.

Арса кое-как починила свои очки, в наглую взяв несколько вещиц из моей сумки. Ее пронзительно яркие глаза: алый и сизый, спрятались за бликующими стеклами маски. "Похоже, детохромия. А может быть, как и у меня один глаз вылечили, после повреждения, потому и цвет разный." — с интересом успел заметить я. А ведьма просто закрыла глаза. На обратной стороне век были нарисованы светящиеся символы сновидения.

Костер остыл совершенно, когда наша группа уже была на ногах. Переглянувшись, мы направились к лестнице на второй этаж замковой Цитадели.

Дальше замка Феанот есть небольшая деревня Северян. Именно туда я и держал сейчас свой путь.

Все окрестности возле рубежного тракта способны представлять серьезную угрозу для любого путника. А Замок Феанот, наоборот, является безопасным местом, и по идее все вокруг должно быть относительно таким же, но отдельные порождения осерения могут заходить достаточно глубоко, чтобы распространять заражение. А еще существовала реальная угроза со стороны Культа Костей. Белый рыцарь, обнаруживший их сторонников в замке Феанот, положил начало поисков. Я лично выследил одного подозрительного человека и подслушал его разговор с другим тайным членом культа. Так я узнал, что они что-то планируют в этой деревне.

Заметив путника на дороге ко мне вышел относительно молодой староста деревни. Его синие одежды говорили о том, что он относит себя к племени Северян. И в то же самое время вышитый белый олень указывал принадлежность деревни к замку Феанот. Если бы я поехал на юг, то все цвета были бы наоборот. Там я мог бы встретить у старейшин белые одежды с синим оленем на них. Так жители графства подчеркивали то, что они являются жителями рубежных земель. Еще различия возможно увидеть в том, как они приветствуют путников. Старейшина южнее замка графа не вышел бы мне навстречу, как принято это у северян, а остался бы в своем доме. Забавная деталь графства Феанот.

— Добрый путник, что привело тебя в наш край? — Старейшина положил руку на грудь, где располагался ремешок, поддерживающий его синий плащ с белым оленем.

Моя кобылка подернула ушами, услышав говор жителя севера.

— Ты считаешь охотников добрыми? — Вместо приветствия решил прояснить этот вопрос я.

— Вы помогаете жителям деревни, что есть добро, — Он склонился, приглашая меня войти.

— Что ж, с этим я вынужден согласиться, — Я спрыгнул с лошади и повел ее под узцы. Стража раскрыла перед нами ворота города.

— Какие проблемы волнуют вашу деревню? — Поинтересовался я, встретившись своими блеснувшими очками со стражником. Местный гарнизон совсем не уступал замковому в части экипировки. Старейшина картинно снова положил одну руку на солнечное сплетение, а другой указал в левую сторону, раскрытой кистью.

— В целом у нас хорошая, спокойная деревня, уважаемый охотник, — Начал старейшина и подманил одного из слуг.

— Но… — Продолжил я за него, передавая конюху свою лошадь.

— Действительно, есть одно "но", — Остановился Староста, оббежав взглядом мою одежду и амуницию, он встретился со мной взглядом, — У нас и нежить спокойная.

Мне это ни о чем не говорило, поэтому я вопросительно поднял бровь. Старейшина деревни посмотрел в ту сторону, в которую не так давно показывал рукой.

— Понимаете, у нас кладбище на дне кальдеры. И в других деревнях мертвецы разбредаются во все стороны, только у нас все лежат, как их положили.

— И в чем проблема? — Моя вторая бровь поползла вверх. Вот честно, первый раз слышу, чтобы жаловались на подобное.

— Не нравится это ни старожилам, ни стражникам. Местный гарнизон совсем отвык отлавливать бродячих. Командир ругается, мол, совсем разучимся драться. Случись что, говорит, а мы оружие тупым концом к врагу держим, — Он всплеснул руками, — Да и местные боятся туда ходить.

— Пробовали в другое место их переводить? — Я взял под контроль свое удивление и задумчиво насупился.

— Как же не пробовали. Было дело, — Еще пуще смутился старейшина, — да только они все поднялись и ушли в сторону этой странной кальдеры. Легли в ямы и лежат. Глаза красные. Местные говорят, в них зло поселилось, вот и не отпускает, — Объяснил Староста все переживания деревенских жителей.

— Значит, глаза светятся, — Я многозначительно почесал подбородок: "Всё, что приходило на ум, это свечение глаз, когда Хранитель Крепости контролирует живых послушников. Но они светятся синим, а не красным. Красное свечение, красное… Что бы это могло значить?" Последние мысли я озвучил вслух, — Возможно, некая сила, действительно, управляет ими.

— Если вы не против, мы можем отправиться на телеге к данной низменности, но спуститься в неё придётся на специальном трапе на подвесках. Уж очень она глубока, — Старейшина сложил руки.

— Кальдера, трап, подвески, нежить, весьма культурная речь. Вы случайно не дворянин? — Поинтересовался я, сложив руки на груди и всем видом изображая подозрение.

— Увы, но нет. Мой отец был мастером Высоких Искусств при ребёнке одного из дворян. Однако после, за хорошую службу, Граф Феанот пожаловал ему управление этой деревней. От него я и научился всей премудрости. Но осерение не щадит никого.

— Сочувствую вашей утрате, — Сдержано сказал я.

— С тех пор утекло много воды, — Махнул он рукой, — но ощущение все ещё со мной. Благодарю. Вашу лошадь накормят, напоят и поставят в стойле отдыхать. А мы с вами завтра отправимся смотреть, что там случилось. Для вас я приготовил…

— Сегодня. — Перебил я старейшину, не дав ему закончить речь.

— Сегодня? — Теперь брови старейшины приподнялись со свойственной северянам сдержанностью.

— Да, мы отправимся сегодня. Нежить вы говорите спокойная, так что поедем на разведку, посмотреть, что у вас стряслось, — Успокоил я, — Но есть одно "но".

— Какое?

— Видимо, вы научились от отца слову "нежить", в то время как все мы их называем "остылыми". И есть разница между остылыми, нежитью и иссохшими. Если вы хотите, я могу с вами поделиться, в чем их различие, — обратился я к местному старосте.

— С радостью готов узнать. О иссохших я слышал, что ими являются Хранители Крепостей.

— Да, иссохшие очень любопытны. У них есть черная кровь, сморщенное тело и черная кожа, — почему-то решил на своей руке я показать морщины, — они восстанавливают свое тело и залечивают раны. И их разум намного острее обычных людей из-за прожитых лет.

— А остылые?

— Остылые это те, из кого осерение забрало все тепло. Они лишились разума, и их плоть не восстанавливается. И обычно, если прошло достаточно времени, на них растут светящиеся грибы, что только и способны забрать из них остатки жизни и окончательно успокоить.

Я снова прервался, и собеседник напомнил о нежити.

— Настоящую. Я видел лишь один раз в старом захоронении. В него не проникло заражение, поскольку древний могильник был запечатан. Он был там со времен первых экспедиций с Янтарного острова на континент. Мне пришлось в него спуститься и встретиться со стражем. Нежить гораздо умнее остылых, но словно во сне. Их тело не восстанавливается, как у иссохших, но и не портится. Не покрывается грибами, словно чем-то пропитано. Убить нежить возможно только одним способом — попав в голову. В таком случае ее сон прекратится, и она просто рассыпется.

Титан Йодкейм близился к закату, и старейшина на некоторое время задумался. Он не двигался, и только его подвижные зрачки выражали сильную мыслительную деятельность.

— Я повелю собирать для вас телегу. Прошу, проходите в нашу таверну, для вас будет ужин, а после, как все будет готово, я позову вас, — объяснил этот удивительный человек.

Я согласно кивнул, и сориентировавшись по вывеске "Синий Цветок", я отправился в местную харчевню. Если честно, я поразился культурной атмосфере, царящей внутри. Трое наемников чуть ли не шепотом переговаривались друг с другом, а местный владелец таверны принял у меня заказ, встретив и усадив за столик. "Похоже, они повторяют одно очень известное заведение в Замке Феанот. Эх! Вылетело из головы, как оно называется", — заметил про себя я. После того, как в здание зашли стражники и также тихо разместились за своим столиком, я зауважал местного старосту — держит все в железных рукавицах.