Ассистентка для похитителя мыслей (СИ) - Журавликова Наталия - Страница 18

Чечевица немного удивился, примолк. А потом неуверенно сказал:

— Кажется, я из-за ментального воздействия стал теряться в самых простых вещах. Не нужно было убегать раньше времени. Лечение не закончено. Правда, очень смутно себе представляю, как готовят мебель. Точнее, сколачивают.

Ясно. Чечевица — Русто и правда ушел до того, как с ним закончили работу. Представляю себе, какой пласт знаний и воспоминаний в него нужно было загрузить. Внушить человеку не просто информацию, но и еще навыки — это ужасно сложно. Мы проходили ментальную магию на общем курсе в академии. Это самые тонкие материи. Менталистов все боятся, потому что они непредсказуемо опасны. И к сожалению, этим магам проще всего стать злодеями. Ведь ощущение всевластия портит людей. Безнаказанность, всесильность. Возможность диктовать свою волю. Это огромное искушение, с которым рождаются избранные. Ментальных магов очень мало. А таких талантливых, как Андреас Угрюмош, можно по пальцам пересчитать.

А что если… продолжить поить Чечевицу моим восстанавливающим зельем? Может, тогда удастся вытащить его личность из подсознания?

Но я должна удостовериться, что это все не подстроено Угрюмошем. И сделаю это завтра. Задача сложная, но выполнимая.

— Владис, — я старалась говорить как можно спокойнее, — если помните, я вам давала лечебное питье. И если бы вы оставались в своей палате, получили бы его снова. Но так как я травница, всё необходимое есть и у меня дома.

— И вы можете приготовить мне целебный отвар? — с надеждой спросил Чечевица.

— Да, конечно, — кивнула я.

— О, я буду вам очень признателен, — засиял пациент, — а потом уже не стану вас обременять и отбуду восвояси.

Не стану вас обременять. Нет, он точно не столяр с мебельной фабрики. Или я несправедлива к работягам?

Мило улыбнувшись Владису, я вручила ему первый попавшийся журнал и отправилась готовить зелье. Рецепт я немного дополнила. Добавила молотый корень девясила и перетертые сосновые почки. И капнула смолы дерева ажимирош. Это редкое тропическое растение, которое называют «мост к памяти». Да-да, я решила постараться вернуть к жизни Эмрона Русто.

Только вот что с ним сейчас делать? Уверена, если он вернется домой, его там перехватят. И куда потом сгинет бывший герцогский сын, непонятно. Кто-то же его «заказал» Угрюмошу.

Но объяснять Чечевице, что происходит, сейчас бесполезно. Надо чтобы он хоть немного пришел в себя. Значит, я его усыплю. А утром оставлю в своей квартире и уйду на работу.

В зелье я сыпнула хорошую порцию сонной травы. Как раз и эффект от смолы ажимирош лучше достигается, когда пациент в отключке.

— Как странно, — Чечевица растерянно улыбнулся, когда я протянула ему чашу с готовым зельем, — вроде буквы в журнале знакомые, а текст с таким трудом разбираю. Неужели я еще и малограмотный?

Ох, действительно, наш язык для него не родной. Это в Форсии текст сам собой переводится, а в жизни не так.

Мой внезапный гость выпил зелье, чуть сморщившись. Да, оно горчило, но подсластить было нельзя даже медом.

— Большое вам спасибо, Мередит, — поблагодарил меня Владис-Эмрон, — теперь мне пора, я и так злоупотребил вашим гостеприимством.

Он поднялся и решительно направился к двери. Но я не могла его отпустить!

— Подождите! — окликнула я Чечевицу. — У вас сейчас может начаться легкое головокружение, нужно присесть или даже лучше прилечь, буквально минут на пятнадцать. Когда мы убедимся, что вы в порядке, тогда и пойдете.

Я схватила посетителя за руку и потащила его на диванчик в гостиной. Да, она маленькая, одно название, но зато отдельная комнатка, в которой можно разместить чужого мужчину.

Чечевица присел и огляделся.

— Скромно тут у вас!

Снова аристократ голову поднял. То ему суп мой не такой, то комната скромная. Все же тело помнит, что привыкло к роскоши и высокой кухне.

— Прикройте глаза, представьте, что отдыхаете, — командовала я.

Владис послушался. И через несколько минут сказал:

— Что-то и правда голова кружится. И даже когда глаза закрыты, перед ними все плывет. Радужные круги какие-то.

Тут он зевнул. А спустя несколько мгновений и вовсе засопел. Голова его бессильно свесилась, оставалось только закинуть ноги мужчины на диван, прикрыть спящего пледиком.

Ох, и что я ему скажу, когда он проснется? И вообще, если он будет спать, когда я на работу уйду. Что потом? Устроит погром, пытаясь освободиться?

Вот так, я вначале сделала, а потом думать начала. Просто понимала, что не могу его выпустить на верную погибель. И из своего человеколюбия сама же себя и подставила.

Я всю ночь ворочалась, не могла толком уснуть. А когда все же проваливалась в вязкую дрему, мне являлся Угрюмош. Укоризненно смотрел и говорил:

— Помните, в нашей команде должно быть полное доверие! Вы обещали ради меня совершить все, кроме убийства. Слово надо держать.

Ну и как спать под такое сопровождение прикажете?

Иногда я на цыпочках бегала в соседнюю комнату, послушать сопение Русто-Чечевицы. Вот кому спалось крепко и безмятежно. Я пожалела, что и себе сонного порошка не сыпнула.

Промаявшись, под утро я, разумеется, уснула. И на работу чуть не проспала. Вскочила, когда солнце уже в окно чуть ли не стучалось, глянула на часы и принялась бегать по комнате, пытаясь собрать в кучу всё: себя, чувства, мысли, одежду.

И только по пути в ванную вспомнила о своей вчерашней проделке. Заглянула в гостиную и убедилась, что Владис все еще спит, так же безмятежно. Что ж, умоюсь и попробую его растолкать.

Однако когда я уже полностью собранная к выходу пыталась воззвать к спящему телу, реакции не последовало. Я его и звала, и музыкальную шкатулку включала. Потом решилась, за плечо потрясла. Бесполезно. Перепробовав все культурные средства, решилась на крайность — водичкой в лицо ему побрызгала.

Спит!

И дышит так ровно, глубоко, иногда негромко всхрапывая. Так что чувствует себя нормально, судя по всему.

В отличие от меня. Делать нечего, остается ему только письмо оставить. Жаль, что я пока себе не накопила на «запечатлеватель». Удобное устройство, выглядит как зеркало. Ставишь перед собой и наговариваешь что нужно кому-то передать. А потом другой человек может это послание посмотреть. Один раз — если артефакт для записи самый дешевый и без платной подписки. Надо бы хоть такой купить. Сейчас бы меня это очень выручило. Потому что не уверена в способности Чечевицы правильно прочесть и понять текст на языке, который стал его родным вот несколько дней как.

Но вариантов нет, я постаралась написать как можно проще:

«Владис, вы вчера уснули, это побочный эффект лечения. Оставайтесь и дождитесь меня. Поверьте, вам небезопасно появляться дома. Вечером всё объясню. Мередит Травница».

На работу я ворвалась уже когда рабочий день длился целых четыре минуты. И разумеется, мое отсутствие в положенное время незамеченным не осталось.

Стоило мне бухнуться в свое кресло, открылась дверь кабинета Угрюмоша. Начальник выглянул, удостоверился, что это я пришла, и тут же вышел ко мне.

— Мередит, а я уже начал волноваться за вас! — улыбнулся он мне. Какой он все же привлекательный, несмотря на опасность, которой от него не просто веет. Пахнет!

— Я подумал, не напугал ли вас наш разговор накануне.

— Немного заставил поволноваться, — призналась я. А сама соображала, как бы перевести разговор на Чечевицу. Если спрошу так прямо, и это действительно проверка, тут же себя и выдам.

Хотя… в случае проверки я уже себя с головой сдала, не приведя беглого пациента за собой на поводке.

— Андреас! — раздался взволнованный голос первого заместителя Угрюмоша.

Юджин Филин влетел в приемную, размахивая руками. Волосы его были всклокочены так, словно только что он пытался их выдрать с корнем, но передумал. На лице цвели красные пятна.

— Он сбежал! — крикнул Юджин. — И эти балбесы молчали. Думали, поймают его сами и не сообщали мне!