Конфликты и войны после распада СССР - Коллектив авторов - Страница 4

Сегодня центральным вопросом нормального функционирования государств стал вопрос взаимоотношения центральной власти и национальных меньшинств. Мятежная болезнь поразила мир. Государства взрываются по каким-то непостижимым законам, которые оказываются едины для всех частей света. Нередко конфликты перерастают в вооруженное противостояние и требуют вмешательства международного сообщества. Баски, косовские и македонские албанцы, курды, чеченцы ссылаются на принцип права наций на самоопределение, сформулированный в начале XX века американским президентом профессором Вудро Вильсоном.

На протяжении всего XX века два принципа претендовали на главенство в системе международных отношений право наций на самоопределение и неприкосновенность границ. Напомним, принцип национального самоопределения был сформулирован американским президентом В. Вильсоном в знаменитых «четырнадцати пунктах», обнародованных в январе 1918 года, где в пункт десятый этого документа гласил: «Народам Австро-Венгрии, чье место среди других наций мы хотели бы видеть гарантированным, должна быть предоставлена возможность для автономного развития». Тем самым Соединенные Штаты провозгласили одной из целей своей европейской политики сохранение многонациональной Австро-Венгерской империи [1].

Справка. Австро-Венгрию не зря называли «лоскутной империей» — в ее состав входили земли, населенные поляками, чехами, словаками, украинцами, румынами, сербами, хорватами, словенцами, итальянцами. Однако «главными» народами империи были австрийские немцы и венгры. Империя базировалась на договоренностях австрийской и венгерской элит. Согласно договору между правящими слоями Австрии и Венгрии, заключенному в 1867 году, австрийская династия Габсбургов получала одновременно и австрийскую, и венгерскую короны, вся внешняя политика Австро-Венгрии находилась в ведении императора. В свою очередь, венгры имели право самостоятельно вести внутреннюю политику. Этот договор получил название «австро-венгерский компромисс».

Второй принцип — неприкасаемости границ суверенных государств — встал. во весь рост в конце Второй мировой воины, начатой, как известно, с целью ревизии прежних границ. Вот что писал в конце 1944 года президент Ф. Рузвельт: «Правительство Соединенных Штатов работает над созданием мировой организации безопасности, посредством которой Соединенные Штаты вместе с другими государствами-членами могли бы принять на себя ответственность за нерушимость согласованных границ».

На протяжении послевоенных десятилетий складывалось впечатление, что битва двух принципов закончена с принятием Хартии Объединенных Наций, а также Хельсинкским Заключительным актом СБСЕ 1975 года, подтвердивший нерушимость государственных границ в Европе, поставил точку в вопросе права наций на самоопределение и неприкосновенности границ. Но не тут-то было. Именно ушедший XX век характеризуется последовательным распадом многонациональных государств: парадом суверенитетов. Что этому предшествовало?

11 ноября 1918 г. в Кампьенском лесу в собственном штабном вагончике маршал Фош от имени союзников подписал перемирие с побежденной Германией. Затем Версаль, где появились знаменитые «четырнадцать пунктов» Вудро Вильсона, главный из которых — принцип создания этногосударств, наций государств, практически объединивших два взаимосвязанных принципа — «одна нация — одно государство» и «одно государство, одна религия». Им предполагалось размежевание согласно этническим границам. Понять Вильсона можно: в памяти был балканский конфликт, который и завязал все узлы. Вообще надо сказать, что XIX век оставил человечеству в наследство принцип самоопределения, или принцип наций-государств, как говорил Вудро Вильсон; в полную силу он стал работать лишь в веке двадцатом. Выдвинутой был потому, что случился всплеск национализма, всплеск этнических конфликтов и сепаратизма, когда во весь рост встал вопрос о суверенитете малых народов и национальностей, собственно, именно это и вызвало войну за расчленение Австро-Венгерской империи [2].

На объединенной сессии конгресса 8 января президент США Вудро Вильсон выдвинул свои знаменитые «четырнадцать пунктов», которые включали все вопросы: территориальные, политические, репарационные, экономические, в том числе создание международной системы безопасности — Лиги Наций. Именно эти «четырнадцать пунктов» были положены в основу дискуссии на конференции. Поэтому и можно говорить о Вильсоне как идейном и реальном руководителе и знаменосце «новой дипломатии». Казалось, Соединенные Штаты обречены были стать гарантом безопасности, но они им не стали. Почему?

Соединенные Штаты не ратифицировали Версальский договор. Пожалуй, это был парадокс номер один, самый парадоксальный из множества парадоксов, которыми так богат был Версаль. Почему не подписали? В преамбуле договора говорилось о вине и ответственности Германии за развязывание войны. А Конгресс США полагал, что вина лежит на всех странах. К тому же Конгресс был против вхождения США в Лигу Наций.

По словам историка Альфреда Коббана, «принцип самоопределения наций завоевал доминирующую позицию скорее всего в силу обстоятельств. Чем в результате осознанной политики великих держав… Новые государства уже создали себя сами на развалинах побежденных империй».

Своим заявлением Вильсон преследовал прагматические (прежде всего про-пагандисткие) цели. Но его представления о реализации провозглашенного им принципа были идеалистическими. Позднее сам Вильсон устало заметил: «Когда я произносил эти слова (что все нации имеют праве на самоопределение), я совершенно не имел понятия о существовании всех тех национальностей, с которыми нам теперь приходиться иметь дело каждый день…»

Большие сомнения возникли и у близких соратников Вильсона. Так, государственный секретарь США Роберт Лансинг писал: «Принцип национального самоопределения заряжен динамитом. Он вызывает надежды, которые никогда не смогут быть реализованы. Боюсь, что за несчастье, что эта фраза вообще была произнесена!» [3]

И здесь мы должны согласиться с Робертом Лансингом. Ибо существующие сегодня критерии права наций на самоопределение достаточно противоречивы. И все зависит от того, какова реакция международного сообщества и кто стоит за сепаратистами.

Президент США Вудро Вильсон, не подозревая этого сам, бросил зерно «права наций на самоопределение» в благодатную почву: и сегодня мир «сотрясается в конвульсиях» от сепаратизма, который стал практически универсальным средством для крушения многонациональных государств. Это очень хорошо просматривается в Югославии, когда шел процесс ее развала в 1991–1992 гг.

Здесь уместно обратить внимание на то, что даже у Вудро Вильсона отсутствовала уверенность в практической целесообразности строгого соблюдения принципов уважения народов на суверенное развитие на просторах бывшей Российской и Османской империй, не говоря уже о колоссальной по территории и населению колониальной периферии, где под прикрытием мандатной системы продолжалась цивилизаторская миссия «белого человека». Участники конференции оказались не в состоянии решить проблему конституирования национального еврейского государства в Палестине, на основании известной декларации А. Бельфура, а также гарантировать этнокультурную автономию евреев в Германии, Польше, Румынии, что самым негативным образом повлияло на судьбы этого народа при установлении тоталитарных режимов в ряде стран Европы.